Некромант для рыжей шельмы (СИ) - Гринберг Александра. Страница 13

Билли глянула на часы и со стоном схватилась за голову — к своему чёрному властелину она опаздывала уже на добрый час.

— Ну ладно, я всё равно опоздала. Доделаю и пойду, — решила она в итоге. — У меня тут всего-то два зеркальца осталось.

С двумя зеркальцами она совладала быстро — уже наловчилась накидывать плетения по шаблону. Это на стадии разработки оно было сложно, а сейчас казалось сущей ерундой. Как и само Волшебное зеркало. Ну, промеж собой они звали эту поделку «льстивая стекляшка»: полуразумный артефакт поверхностно считывал мысли и эмоции владельца да знай себе нахваливал его вкрадчивым голоском. Ханнэ, помнится, отнеслась к задумке скептически, однако позволила сделать десяток пробных моделей. Но льстивая стекляшка пришлась народу по вкусу: собеседник из неё вышел получше некоторых людей, да и говорила она всегда только хорошее.

— Уже закончила? — Ханнэ поставила рядом с ней большую чашку какао — горячего, ароматного, с маленькими зефирками и шапкой воздушных сливок сверху. — На вот, наберись сил. Некроотдел — гадкое местечко.

— Спасибо, Хани, ты моя дивная прелесть! — протянула Билли, пододвигая чашку поближе. — Слушай, а куда стекляшек так много-то?

— Это в столицу на реализацию. А уж как они у нас идут… Ох, Билли! Иногда мне хочется обнять тебя, а не придушить, — она счастливо зажмурилась и тут же злорадно прибавила: — Гильдия так и бесится, что не они первые придумали… Хм, по-моему, ты сделала на одно больше.

Билли ответила столь же злорадной улыбочкой и протянула ей овальное зеркальце в красивой мельхиоровой (тьфу!) оправе.

— Это модификация.

Ханнэ зыркнула на неё с подозрением, прежде чем уделить внимание зеркалу.

— Как там бишь? Свет мой зеркальце, скажи…

— Ты ль на свете всех милее? — перебило зеркало желчным, скрипучим голосом, совсем не похожим на переливчатый голосок стандартной модели. — Да, конечно, безусловно. Всё, отвали, пацан!

— Я же девочка! — возмутилась Ханнэ, машинально поправив свои аккуратно уложенные серебристые волосы. Стриглась она очень коротко, однако принять эту утонченную фейскую красотку за мальчика мог только злоязыкий полуразумный артефакт.

— Хреневочка! И что вы все вечно о себе да о себе? А кто спросит, как мои дела?! Я не могу работать в таких условиях!..

Ханнэ выразительно закатила глаза и вернула зеркало его создательнице. А затем задала вопрос, который в их мастерской звучал регулярно:

— Билли, ну на кой демон?!

— Ой, да прикольно же!

— Мудацкое зеркало? Серьезно?

— Ага. И всего-то стоило инвертировать с полдюжины векторов в сети заклинаний, чтобы оно перестало нести всякую слащавую муть, — Билли засмеялась и, хлебнув какао, сцапала злобное зеркало со стола. — Прости, друг, она у меня такая грубиянка. Хм, дать тебе имя какое, что ли…

— Мельхиор, — предложило ехидное зеркало. — Иди парню своему дай, а меня не лапай.

— Расколочу, мерзкая стекляшка!

— Мечтай, лупоглазая. Я неразбиваемое!

Прежде чем Билли и впрямь в сердцах расколотила охамевшее зеркало, Ханнэ забрала у неё артефакт и припрятала в карман пиджака.

— И впрямь забавная штука, если подумать, — усмехнулась она. — Поглядим… Что, этот так и написывает?

Билли раздражённо поморщилась, катая по столу зеленоватый камушек амулета связи.

Если и есть на свете кто-то наглее, неугомоннее и назойливее, чем она сама, то это Мельхиор. Сопливые просьбы-требования то о встрече, то о прощении, то почему-то об осторожности уже перевалили за два десятка. И ведь ни разу не повторился, мерзавец трепливый!

— Наплюй, — велела Ханнэ, присев рядом и отпив из своей чашки. — Скоро угомонится, раз уж нашёл себе новую дуру.

— Да, но пока мне приходится слушать это слезливое нытьё.

Она со вздохом покачала головой.

— Сил уже нет смотреть на эту кислую морду. Билли, ты этих Мэлов можешь хоть целую пачку склеить!.. Так, нет, плохая идея. Давай познакомлю тебя с кем-нибудь? И Найри был бы рад скрасить твой досуг. Он тебя обожает.

— Найри? — смешливо фыркнула Билли. — Драгоценная моя, ты знаешь своего братца лучше меня: он клеится ко всем соплякам без разбору! Было бы смазливое и моложе тридцати.

— Так я ж вам не жениться предлагаю. Просто, ну, отвлечься от… вот этого всего.

— Ханнэ, я в порядке, ладно?

— Я уже пятьдесят шесть лет Ханнэ! Ты не в порядке, ладно? — она всплеснула руками в избытке чувств. — Твоя правда, мой Найри — тот ещё блудливый хрен. Но на свете же столько нормальных мужиков!

— Да кому они нужны? У меня теперь кот есть, — пафосно ответствовала Билли, допив какао и поднявшись с места. — И целая толпа некромантов, один другого краше. Пойду я, Хани, и так уже опоздала. Чует моя задница, они там по мне соскучились!

— Несомненно. Привет душке Найджелу, не разбивай его щенячье сердечко.

Билли охотно кивнула, прежде чем накинуть пальто — ослепительно-светлое и жутко маркое, эдакий вызов премерзкой погодке, — и спешно скрыться в холле мастерской.

— Да кому вообще нужен душка Найджел, когда там такой коммандер по допросным шляется? — пробормотала она себе под нос, глуповато усмехаясь.

Нет, сначала она предсказуемо положила глаз на стервозного красавчика Эндрю Бэйли, чья мрачно-желчная физиономия так и манила устроить тому до Бездны весёлую жизнь. Но потом явился Он! Коммандер то бишь. Породистый мужик с хищным профилем и цепкими глазами. Мрачнее и желчнее Бэйли раз эдак в тысячу. И суровее. Как зыркнет, так и не знаешь — то ли во всех грехах кайся, то ли сразу штаны снимай (с него, ну а там уж и с себя можно). Разумеется, выбор тут очевиден, но всё-таки…

Билли смутно помнила этого Эгертона по прежним временам, когда ещё был жив отец. Но в четырнадцать-пятнадцать лет на дружков отца глядишь как на скучных стариканов, из которых песок сыплется. Вот и коммандера Эгертона она запомнила только потому, что имя у того ещё ужаснее «Вильгельмины».

Теперь этот Макс уже не казался таким дремучим стариканом. Да и вообще стариканом. В тёмных волосах проглядывала седина, однако выглядел он лет на тридцать с небольшим. Кто же магов разберет, сколько им там на самом деле?

«Так, он вроде постарше отца лет на… э-э… ну, пусть будет десять, — увлеченно размышляла Билли, поплотнее запахиваясь в пальто и ежась на мерзком холодном ветру, обыденном для весны в Синтаре, — а отцу в конце года минуло бы шестьдесят. Этому, выходит, лет семьдесят? Бездна, а я точно хочу снять с него штаны?»

Сам-то коммандер определенно не против &шmdash; это не так сложно боыло прочесть на его каменной роже, еысли только знаешь, куда смотреть и члто искать. Вот Билли знала. (Что скромничать, на неё частенько глядели с таким же немым вопросом — грохнуть, трахнуть или всё сразу?) А ещё она, конечно, знала, что обычно творится в головах у этих трижды долбаных полицейских. Деточку погибшего друга надлежит проводить домой в целости и сохранности, а вовсе не перегнуть через вот этот симпатичный стол.

Хотя и с провожанием вышло забавно. Коммандер без проблем делился куревом, стоически сносил её болтовню и терпеливо ждал, пока она починит очередной неработающий фонарь — «Слева горит восемь, а справа только семь — ты хоть представляешь, ка-ак это бе-е-есит?!» — и снова примется болтать. Честно говоря, Билли тогда с трудом на ногах держалась, но неприступная некромантская физиономия так и манила что-нибудь отчебучить.

Увы, сил хватило, только чтобы чмокнуть разок вредного мудака. И, пока тот пытался сообразить, что это такое вообще было, втихую подсунуть в карман черного кителя свои каракули с колоритными придурками некросами. Всё лучше, чем ничего. Хоть повеселится, бедолага, а то с таким унылым лицом люди долго не живут.

«Ну да ничего, — почти нежно подумала она, разыскивая по карманам мелочь для оплаты портала, — со мной господина коммандера ждёт безудержное веселье. Или я не Билли-шельма!»