Некромант для рыжей шельмы (СИ) - Гринберг Александра. Страница 32

Что и говорить — у девчонки впечатляющие познания как об оборотнях, так и о запрещенных препаратах. Не грех бы самому просветиться, а то как-то даже неловко.

— Что ты имеешь в виду?

— Убитый в зверином облике оборотень станет человеком в течение двух часов. Но если ампутировать конечность или снять шкуру, то они останутся звериными. Так что да, — усмехнулась она, — последняя жертва была человеком, когда ей отсекли голову. Живым или мёртвым — эту уже к вашей братии вопрос.

Айдис была ещё жива, когда Зверобой отделил её голову от тела — это Макс уже успел выяснить. Собственно, это противнее всего: он многое успел повидать во время работы, но подобная запредельная жестокость была чем-то из ряда вон выходящим. Даже для него. Про остальных ребят из его отдела и говорить нечего.

— Всё, замолчи. Я понял, ты у нас умная девочка. Ещё чуть-чуть, и договоришься до должности консультанта полиции.

— Вот уж ни за что!

— Зато могла бы усаживаться на мой стол в любое время, — хмыкнул Макс.

— Хм, дай-ка подумать… — Билли напустила на себя растерянный вид, но тут же самодовольно задрала конопатый нос. — Нет уж, полируй своё перо сам. И вообще — некогда мне тут с тобой, надо оставшиеся матрицы проверить.

— Что у тебя там такое? — Макс кивнул в сторону гостиной, намекая на ворох бумажек, разложенных на ковре.

— Сеть заклинаний. Приходится вручную искать все уязвимости. Если белобрысый сукин сын думает вломиться ко мне снова, у меня для него плохие новости.

У Макса насчет означенного сукина сына имелись новости получше да поинтереснее, но он решил отложить их до лучших времен. Ему хватало ума понять, что Билли его вмешательству рада не будет, и сейчас он не был готов выслушать поток громогласных возмущений.

— У тебя там столько было наворочено? — вместо этого изумился он, задним числом оценив количество исписанной бумаги. — Штук триста, не меньше, да?

Билли, старательно (и уморительно) выравнивающая стулья вокруг стола, отвлеклась от своего занятия и поглядела с этакой ласковой укоризной — мол, ничего-то ты не понимаешь в высокой волшбе, глупенький некромантишка.

— Одна тысяча сто сорок четыре.

Звучало… ну, кошмарно звучало, вообще-то. Может, у некромантов и самая вредная работа, но солидная часть их колдовства неплохо идёт и на сырой силе. Опытный капитан такую прорву плетений и за полгода не навернёт — попросту нет необходимости. Да что там — от одной мысли зубы сводит.

— И сколько нашла… уязвимостей?

— Пока семь.

Оставалось только кивнуть с умным видом — мол, молодец, старайся и всё такое. Благополучно разъехавшись с Эвой почти тридцать лет тому назад, Макс уже как-то подзабыл, что заклинатели — страшные существа.

— Вы все психи и не лечитесь, — всё же заявил он авторитетно. Глянул на россыпь бумажек ещё раз и передёрнул плечами. — Я спать, чего и тебе советую. Проспишь завтрак, будить не стану.

— Да я и обед просплю, — хмыкнула Билли в ответ. — Это ты у нас неправильный тёмный маг.

— Очень даже правильный, — возразил Макс, поднимаясь. Спать и впрямь хотелось, без всяких снов и до самого обеда. Выходной он заслужил, ещё бы кому-то было до этого дело. — Поработай на благо империи с моё, научишься подскакивать в любое время суток.

— Боги и богини, ты и впрямь как мой папочка, — Билли демонстративно зевнула, прикрывшись ладошкой. Или не демонстративно; выглядела она устало, если не сказать — болезненно. — Можешь уже переходить к ворчанию про былые деньки: какая травка была зелёная и как славно жилось при досточтимом лорде-канцлере Лейернхарте. Но лучше спать иди, тебе это явно пойдет на пользу больше, чем наши стрёмные ролевые игры.

— Мы их даже не начинали, — с усмешкой отозвался Макс. И подери его Бездна, если начать что-то такое не хотелось — оставаться равнодушным, глядя на Билли, было решительно невозможно.

— Да уж поверь, я в курсе!

И он не сдержался, хоть и напоминал себе не раз и не два, что путаться с малолетками опасно для психического здоровья. Приблизился к ней, напрочь игнорируя вопросительный (и заинтересованный, если он правильно разобрал в этом полумраке) взгляд, стиснул пальцы на подбородке, заставляя поднять голову. Коснулся, всего на пару секунд, пухлых губ, тёплых и мягких. Прежде чем отстраниться окончательно, протянул ладонь, оглаживая костяшками острую скулу, и прошёлся по мягким каштановым волосам, непослушной волной падающим на плечи.

— Тёмной ночи, Билли.

26

Одна тысяча сто сорок четыре.

И девять.

Билли раздраженно выдохнула, комкая прижатую к груди подушку. Не то чтобы она не понимала: девять неточностей на огромную сеть заклинаний — это очень высокий уровень владения теорией и даром, а уж в её возрасте — фактически идеально выполненная работа. Однако пришёл великовозрастный обмудок Лори Макэлрой — и вскрыл её сеть, да ещё небось и без особых сложностей. Как и ожидалось от взрослого архимага.

То, что Билли когда-нибудь сама станет взрослым архимагом, да получше всяких там белобрысых мерзавцев, покуда не учитывалось. Когда это ещё будет! А задирать нос и быть лучше всех хотелось уже сейчас. Да и вообще давно хотелось, с самого первого года обучения в Академии. Училась-то она с кучкой рафинированных снобов, смотрящих на «чужачку» как на дерьмо, — её выпуск в основном состоял из зажратых династических детишек, с молоком матери впитавших превосходство заклинателей над всеми прочими фракциями. Нормальных ребят там было немного — сходу вспоминаются только малахольные благие братцы из правящего дома эрд Луор да племянница одиозной Киары Блэр, Мирейя. Билли всё жалела, что ту не распределили в Синтар вместе с ней — вот старина Лоуренс порадовался бы! Красотка Мирейя обладала свирепым нравом укушенного в жопу келпи, ругалась хуже портового грузчика и никому, никогда, ни в чём не давала спуску. Она бы раньше прикончила Макэлроя, чем ушла из Гильдии.

«Проведать её надо, давненько не виделись», — решила Билли, поглаживая Персика — тот с тихим урчанием втиснулся между ней и подушкой да свернулся там в клубочек. Бэзил возлежал чуть поодаль и взирал на них с чуть меньшим высокомерием, чем обычно. Казалось, он сам себя назначил нянькой двум неразумным детишкам — хвостатому да двуногой.

Билли крепче стиснула подушку и тяжко вздохнула. Была бы она и впрямь такой взрослой да разумной, какой подчас себе казалась, — наверняка понимала бы, какого демона с ней сейчас творится.

Всё стало как-то уж слишком серьёзно. Особенно для той, кто меньше месяца назад на куски разваливалась, с размахом истинной королевы драмы переживая предательство бывшего парня. Не то чтобы Билли считала себя обязанной убиваться по Мэлу всю оставшуюся жизнь — ещё чего, она этому ублюдку должна только парочку хороших ударов по морде! — но всё же как-то несолидно вот так сразу кидаться в новые отношения.

Если, конечно, за отношения считать парочку бестолковых обжиманий и… и…

Бездна, да она всего-то хотела пофлиртовать с симпатичным угрюмым мужиком! Пофлиртовать! Не спать в его доме, не принимать его заботу, не таскать ему ужины! И не заводить общего кота, чтоб его. В том, что Бэзил уже причислил её, Билли, к своему движимому имуществу, сомнений просто быть не может. Если с возмутительными собственническими выходками Эгертона она ещё могла справиться, то против Бэзила просто бессильна. Кем вообще надо быть, чтобы отвергнуть котика?

— Хорошо придумала, — пробормотала Билли почти неслышно. — Охренительно просто. «Дело не в тебе, дело в коте!» Как это моя башка вмещает всю мою гениальность?

Бэзил неуклюже подкатился ей под бок и уставился с прищуром: мол, заткнись и спи уже, надоела хуже соседской собаки. Билли почесала его между ушами и почти до боли закусила губу. Спать в самом деле хотелось, да только в её ушибленной голове назойливо роились не самые весёлые мысли. Все они сводились к тому, какая она офигительная мастерица сама себе на ровном месте устраивать проблемы.