Наказание для повелителя (СИ) - Че Наталья. Страница 37

— Ох, и трудно же к тебе пробиться! — сказал наследник, измождено упав рядом со мной на скамейку.

— О чем ты? — я искренне не понимала.

— Так ты не знала? К тебе приказано никого не пускать, кроме Морэллен и личных слуг.

Ну ничего себе! Я шокированно расширила глаза.

В желании оградить меня от волнений, повелитель немного перегнул палку.

Да уж…

Опомнившись, я засыпала Тинтуриэля вопросами про дитя и книги.

— С младенцем все хорошо, передал владыке и его супруге. Надо же, никогда не видел, чтобы кто-то смеялся и плакал одновременно… — закладывая руки за голову, задумчиво протянул наследник.

Я грустно улыбнулась. Амели позаботится о внуке, за них можно не переживать.

— Книги потихоньку читаю, но, признаться, разобраться в них трудновато.

— Ты показывал их кому-нибудь?

— А то ж. Но это же старейшины. Как упрутся, не сдвинешь. Они мне просто не поверили. Да и книги эти прочесть могу только я, что только все усложняет…

Да, в принципе, ожидаемо… Старейшин можно понять. Из ниоткуда возвращается наследник, отца которого они видели младенцем, и начинает учить их жизни, да еще и рассказывает какие-то небылицы.

— Попробуй надиктовать самые важные книги. Пусть кто-нибудь перепишет их на язык азари. Тогда сможешь показать знания в более привычном формате. В этом мире есть книгопечатные станки?

Подумав, Тинтуриэль сказал:

— Кажется, у варов есть что-то подобное, но широкого распространения это так и не получило.

— Отлично. Сделаешь перевод и неси его к ним, пусть размножат. В конце концов, на старейшинах свет клином не сошелся, наверняка в этом мире полно волшебников и мудрецов, увлеченных жаждой познания, — сказала я, отстраненно скользя взглядом с цветка на цветок.

Тинтуриэль хлопнул себя по колену, поднимаясь уходить.

— Знал, что ты дашь хороший совет, спасибо!

Тепло улыбаясь, я проводила его взглядом.

Какой он хороший все-таки!..

Ланна.

День ото дня мне становилось все лучше и лучше. И вот этот особенный день настал.

Обряд решено было провести на рассвете в священном озере богини.

Морэллен велела нам сесть на мелководье так, чтобы плечи лишь чуть-чуть виднелись над водой, и лицом друг к другу.

Из-за разницы в росте, я села прямо на его скрещенные ноги, чтобы наши лица была на одном уровне, как нужно.

А потом волшебница положила мою голову Араниэлю на плечо, так, чтобы наши головы были максимально близко… Его острое ухо коснулось моего.

Я страшно волновалась, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Было даже чуть страшно.

Наверное, это и есть предсвадебный мандраж, который так часто показывают в кино.

Как ни крути, на этот обряд я согласилась добровольно, а значит, по законам моего мира именно он является свадебным, а не тот, что провела полтора местных года назад над нами богиня. Тогда я не понимала, что происходит, и согласия у меня никто не спрашивал… Теперь все по-другому.

— Закройте глаза и не открывайте, пока я не закончу петь, — сказала Морэллен.

Я повиновалась, обнимая Араниэля руками, и он сделал то же самое.

Волшебница запела… Ее голос то восходил, то опускался, закручивая вокруг нас невидимую спираль. И я начала чувствовать что-то странное…

Границы моего тела расширились, по ощущениям, я распухла, как шарик, а потом опять сдулась, но все равно стала больше, чем была.

Странно…

Голос Морэллен затих.

Открыла глаза…

Нет! Это не я их открыла.

С безмерным удивлением я поняла, что здесь и сейчас смотрю глазами Араниэля.

Мои собственные глаза тоже распахнулись.

Невероятно! Я видела и его, и своими глазами одновременно!

А зрение у него получше моего, отметила я мельком. Да и слух… Звуки стали заметно громче.

Стало совсем не по себе.

Он погладил меня рукой по спине, желая успокоить, но это мало помогло.

Как будто гладишь собственное тело, чувствуешь и руку, и место, которого касаешься, одновременно.

Очень странно и непривычно…

— Закройте глаза, я разъединю вас, — сказала Морэллен.

Я опустила веки одновременно с Араниэлем…

Или в этом состоянии это уже не я и он, а — «мы»? Да, скорее всего, именно так.

Ритуал завершился.

Как-то это все… Честно говоря, я ожидала большего…

Какой-то, ну, торжественности, что ли…

А тут: «Я разъединю вас». И это все? Странная фраза для окончания обряда.

Да уж, вот тебе и: «Поздравляю, можете поцеловать невесту»…

— Это ваш свадебный обряд? — прозвучал в моей голове голос Араниэля.

Ой! Он услышал мои беспорядочные сумбурные мысли! Неловко-то как!

— Да, это заключительная его часть, — так же, беззвучно, ответила я ему.

Волшебница сняла мою голову с его плеча, и, открыв глаза, я с облегчением увидела привычную картинку.

Выжидательно прислушалась к себе… Тело тоже вернулось в привычные границы.

Из моей груди вырвался облегченный вздох. Все получилось!

Встретилась взглядом с Араниэлем.

Удивительно, я чувствовала его, даже без всякой связи, и даже не видя его лица… Он был счастлив.

— Хороший обряд в твоем мире, мне нравится, — произнес Араниэль, не размыкая губ, склоняясь ко мне, и заставляя исчезнуть весь мир вокруг.

Он вложил в поцелуй все свое существо, всю сжигаемую страстью душу, и я ощутила, как навстречу этому валу, изнутри меня поднимается волна тепла, нежности и ласки…

Два потока встретились, проходя друг сквозь друга, смешиваясь и порождая новый гремучий коктейль эмоций…

Вот он — рецепт гармонии.

Смешать наши чувства, разделив их после на двоих.

Ритуал почти ничего не изменил в нашей жизни.

Внешне.

Но внутренне изменилось очень многое.

Араниэль часто смотрел моими глазами, однажды даже говорил, помогая ответить на вопрос во время экзамена, ответ на который я забыла.

Вот только интонации и общий стиль речи… Бедный учитель, я думала, его удар хватит.

А еще он обожал меня дразнить, его страшно веселило мое смущение и возмущение…

Наверное, со стороны мы выглядели парочкой сумасшедших.

Ну, сами посудите. Двое сидят рядом, молчат, а потом начинают играть в гляделки, и, вдруг, ни с того ни с сего, повелитель начинает хохотать, да так заразительно, что и я не выдерживаю, присоединяюсь к нему.

Когда это впервые случилось на публике, все свидетели и очевидцы были в глубочайшем шоке.

Это было во время праздника середины лета, когда знать со всего континента стекалась в столицу на длительные торжества.

Я сидела, как примерная повелительница, стараясь держать лицо, спину, и все остальные части тела, как должно и приличествует моему статусу. Муж делал то же самое рядом со мной с совершенно непроницаемым выражением лица. А в это время посылал по нашей связи мне прямо в мозг картинки, одна провокационнее другой…

Я держалась изо всех сил, чувствуя, однако, как лицо заливает краска смущения.

Не выдержав, начала пыхтеть, как ежик, и послала ему ответную картинку.

Как вот прямо сейчас достаю из-за трона подушку, и бью его ею прямо по лицу.

Хохот, который разнесся после этого по залу, имел эффект разорвавшейся бомбы.

Затихла музыка, замерли танцоры, все уставились на повелителя, как на седьмое чудо света.

У одного почтенного старейшины даже вино по подбородку потекло…

И уже это зрелище добило меня.

Я прикрыла лицо широким рукавом платья, сотрясаясь от беззвучного смеха, только временами всхлипывала, вытирая выступающие слезы.

Вечером, за закрытыми дверьми покоев, избиение повелителя подушкой все же состоялось.

Он чуть не умер.

От смеха, как вы уже, наверное, поняли.

А еще немного позднее мы воплотили в жизнь все те картинки… Мда…

Ланна.

Занятия с наставницей возобновились в прежнем режиме.