Наши тени (СИ) - Хайруллин Миша. Страница 13

— А ты неплохо прыгаешь, — начал главный затейник прогулки. —

Спортом занимался?

— Разве что — в школе.

Я вспомнил наш большой белый зал. Наш тренер, имя которого я никогда не мог запомнить, всегда давал нам свободное время для само разминки, где я бегал, прыгал, резвился. Хорошее было время, спокойное…

Было тихо, мы шли на почти умерший красный дым, находящийся в окружении огней и высоких домов. Я снова вытащил свой пистолет, положив в правую руку. Внимательно смотрел по сторонам. Закоулки прятались от света, из канализационных люков вываливались комки горячего пара. Как это всё могло работать? Мои спутники изображали лишь недоумение. Навстречу нам бил слабый,

прохладный воздух, доставая из глаз частички слёз. На лице, руках я начал чувствовать холодные капли. Асфальт медленно темнел от капель. Это начинался дождь.

01:38. Вокруг были высокие дома, обвитые неоновыми вывесками, словно лианами. Уличные фонари сменили свой цвет на яркожёлтый и больше не казались пугающими. Дождь продолжал усиливаться, на асфальте оставалось малое количество сухих островков. Одежда мокла, мы надели кофты, тем самым почти слившись с ночным небом. Дым пропал, угас. Но я понял, что он был за небольшим зданием, прямо за красным кирпичным домом, этажей в девять. Мы развернулись и обогнули большой дом, увидели вход во двор и направились туда.

Послышались голоса, и мы спрятались за кусты, которые здесь были очень кстати, шли вдоль тротуара, прямо во двор. Подобравшись поближе к источникам звука, я увидел сквозь заросли несколько фигур, одна из которых сидела на каком-то ящике жёлтого цвета. Рядом с ним догорал небольшой фаер, из которого перестал исходить дым. Трое выживших, говорили о чём-то своём, не стесняясь тишины.

Раздалось оглушительное рычание, идущее с крыши того самого высокого здания. Громкое, басистое, демоническое, ужасное. Тело моё окоченело от такого звука, внутри меня всё сжалось, оцепенело. Это было что-то нечеловеческое, большое, грозное. Такого звука я не слышал даже в самых страшных фильмах. Спутники мои

забылись, онемели от страха.

Фигуры смолкли, задрожали, занервничали.

— Это что за хрень? — послышался незнакомый голос.

— Не знаю… — вымолвил кто-то в ответ.

Настала роковая тишина. И даже горящая рядом с ними бочка, служащая костром, перестала издавать трески обугливающегося дерева. Всё молчало, затаив дыхание, надеясь, что это нечто сочтёт нас всех за муравьёв. Подул холодный ветер, заколыхалась листва.

Дождь усилился.

Позади выживших с грохотом приземлилось что-то большое, тёмное. Это явно не человек, но было похоже. Люди закричали и начали палить из орудий. Тишина разбилась об выстрелы из автоматов. Неизвестное существо схватило первого своими могучими лапами и швырнуло его куда-то далеко. Тот закончил свой полёт хрустом костей. Второй продолжал кричать и нервно стрелял из пистолета. Нечто вдавило бедолагу в асфальт, тело жертвы превратилось в куклу. Последний бросил оружие и закрыл глаза руками, молясь во всё горло плачущим голосом. Существо вплотную подошло к нему и без особых усилий воткнуло обе руки ему в грудь. Жертва смолкла, и убийца резко развёл руками, разорвав тушку на две равные части. Столбы крови хлынули в разные стороны. Внутренности человека расхлестались по всему асфальту. Кровь мешалась в

образовавшихся дождём лужах.

Мы застыли. Не дышали, перехотели. Кошмар охватил наши сознания, не давая ни одной мыслишке пробежать мимо.

Существо громко и тяжело дышало, смотря по сторонам. Из его больших ноздрей валил горячий пар. Глаза, да и всё его тело слилось в мокрой ночи. Оно пошло прочь по дороге, прямо за жёлтый ящик, и через пару секунд тень скрылась во тьме. Дождь уже погасил огонь в бочке. Стало совсем темно. Только неоновые вывески за нами слегка освещали мокрый асфальт впереди. Мы слушали минуту, две, три. Шевелиться было страшно, морально тяжело. Надо бежать, надо прятаться.

Наконец я вздрогнул, успокоился, разогнулся. Выглянув из-за кустов, я долго всматривался в ночную бездну, вслушиваясь вдаль. Только дождь. Никого и ничего более. Все живые организмы попрятались. Всё боялось нечто большого, страшного. Свирепость гостя дала о себе знать: на лице Евы выбились слёзы. Они стекали с мокрого личика, сваливаясь на мёрзлый асфальт. Глазки покраснели.

— Господи… — выдавил убитым тоном Болди.

Он держал Еву, будто боялся, что её, словно маленькую девочку, украдёт что-то ужасное.

Харли смотрела на меня и не спускала широко открытых глаз. Она не знала, что делать. Никто не знал.

В голове я почувствовал ритмичное пульсирование, будто кто-то посылал мне сигналы из космоса, далёкого, тёмного, неизведанного. Я помассировал виски, но это не помогло. Выйдя на дорогу, я посмотрел на товарищей. Они безмолвно кричали мне, чтобы я вернулся обратно, в кусты, к ним. Но тяга интриги была куда сильнее. Я вцепился в жёлтый ящик и стал нащупывать на нём замочки, всё время смотря вперёд, куда ушло существо. Замочки щёлкнули, и крышка ящика начала открываться, посвистывая гидравлическим механизмом. На крышке ящика загорелась маленькая жёлтая лампочка и начала мигать. В самом же контейнере лежали различные препараты, записки на каком-то странном языке, и круглый динамик в виде кольца. Патроны тоже были, но я не знал, какие именно используют наши пистолеты, поэтому ссыпал в боковой отдел своего рюкзака всё, что смог. Помимо всего того, что я смог вместить, была ещё и еда. Какие-то странные пластиковые коробочки разных цветов с указанием количества питательных элементов. Я собрал всё. Даже бумажки. Но основную часть контейнера занимал другой контейнер. Он был квадратный, из тонированного и очень прочного стекла с замками. Я не стал разбираться что там, но думал, что рано или поздно мы вернёмся сюда… если останемся живы.

Дождь ослаб. Я подобрался к своим спутникам, они опомнились, но продолжали молчать.

— Ребят, нужно уходить.

— Правда? Ты чего, самый же разгар на улице! — повысила на меня тон Харли.

— Будь спокойнее, пожалуйста. Эта тварь может быть неподалёку… — Да ну? А давай счас её позовём, а?

— Ты чего ко мне прикопалась? Я, по-твоему, виноват, что мы сейчас здесь?

Её глаза намокли. Но не от дождя. Я видел внутри неё страх, который рвался наружу, и который она не в силах была сдерживать. Я знал, что помочь ей мог только близкий человек, но, увы, таких у неё не было. Болди и Ева уже нашли друг друга, а вот Харли — нет.

Мне казалось, будто я здесь не просто так, будто должен спасти её разум, душу от поглощения тьмой и отчаянием. Но почему? Чем именно она заслуживала спасения — я не в силах ответить.

— Валим, валим, пока можно! — Болди с Евой были уже в

нескольких метрах от нас.

Мы вдвоём побежали за ними. Харли вытирала глаза мокрыми рукавами кофты. Пытаясь оторваться от меня, она ускорила темп. Вещи в рюкзаке моём громыхали. В конце концов, я перешёл на пеший ход. Все трое впереди остановились и начали грести руками к себе, показывая, что я иду слишком медленно, и что пора скорее отсюда выбираться. В ответ я лишь помотал головой, только снизив темп. Они окружили меня и достали оружие. Мы шли так до самой границы.

Неоновые вывески блестели в лужах, фонари сеяли свет во все стороны, озаряя главную улицу. Последние капли дождя разбивались об асфальт и навсегда сливались с мокрой пеленой. Вокруг — ни души. Но мы продолжали оглядываться, целясь в каждую мышь, птицу. Стояло 02:55. Я не мог не заметить, как все трое погрузились в мир уныния и раздумий. Мне, да и никому в мире не суждено прочитать чужих мыслей. Но подростки явно философствовали на тему жизни и смерти.

— Никто отсюда живым не выйдет, — бросил в темноту Болди. Я ничего не ответил, потому что слишком устал и в кои-то веке хотел, чтобы настал следующий день.

А что, если правда? Что, если мы не выберемся отсюда? Неужели вот так я закончу свою жизнь? Так глупо погибнуть от свинцового снаряда, пущенного снайпером наобум. Или буду разорван на куски неизвестным человечеству существом. Нет, так жить нельзя… мы должны бежать, разбиться о тысячи предметов, падая с высоты. Но мы должны выбраться, чего бы нам это ни стоило.