Принцы Пограничья (ЛП) - Абнетт Дэн. Страница 30

— Это как Косли Холл? — спросил Джеймс.

— Да, это он, — сказал Джек. — По легенде, эта вещь была дарована человечеству как предупреждение об ужасной угрозе. Возможно, о войне. Она должна была издать сигнал тревоги в случае, если бы угроза приблизилась.

— Простите, — сказал Джеймс. — «Дарована человечеству»? Это не означает, что…

— О, да, — мягко ответил Джек. — Именно.

— Почему сейчас ты рассказываешь это нам? — спросила Гвен.

— Потому что за 108 лет, пока эта штука находилась во владении Торчвуда, и всё время, пока она была в человеческих руках до этого, она была интертна. Последние шесть недель она вот так светится.

— И что это значит? — спросил Оуэн.

Джек пожал плечами.

— Это значит, что что-то надвигается. Или что-то уже здесь.

Глава шестнадцатая

Джек наблюдал, как восходит солнце, стоя на крыше отеля Святого Дэвида. Среда. Пусть день будет спокойным. Обычный день, наполенный обычными заботами, когда любая тревога оказывается ложной. Они заслужили этого.

Очертания Кардиффа на горизонте сиял и блестел в первых лучах утреннего солнца, словно какой-то небесный город, как Иерусалим в стихотворении Блейка [63]. Прекрасный город. Прекрасный день. Пусть этот день будет прекрасным.

— Это замечательно.

— Я так и думал, — сказал Джек.

— Очень красиво. Просто замечательное начало дня. — Тошико улыбнулась ему. — Мы можем делать это каждый день?

— Наверно, нет. Я думал, что приберегу это для тех дней, когда мне нужно будет пообщаться с друзьями.

Солнечный свет лился сквозь огромные стеклянные окна кафе. К их столику принесли кофе и бриоши.

— Так что, раз уж мы заговорили об этом, ты в порядке? — спросил Джек.

Тошико кивнула.

— Всё прекрасно. Я и не думала, что так будет. Прошлой ночью я была совершенно разбитой, измотанной и всё такое. Я действительно думала, что не оправлюсь в ближайшие несколько дней или даже недель.

— Но ты в порядке?

— Ну, мне, конечно, приятно, что ты так добр ко мне, но вообще да. Честно. У меня ясная голова. Я спокойна. Я хорошо спала. Мне кажется, что мы не понимали, насколько прочно та штука застряла в наших головах, пока она не исчезла.

Джек попросил у проходившей мимо официантки стакан воды.

— А ты как? — спросила Тошико.

— Превосходно, — ответил Джек. — Полон сил и здоровья.

Тошико намазала маслом кусочек булочки.

— Можешь сделать мне одолжение?

— Конечно.

— Не начинай извиняться. Это не похоже на тебя, и меня это пугает. То, что случилось вчера, уже случилось. Я в полном порядке. Просто будь легкомысленным, самоуверенным и немного безрассудным. Ладно?

— Конечно. Ладно.

— Это тот Джек, которого я знаю.

— Хорошо. Между прочим, за завтрак платишь ты.

Она улыбнулась.

— Так-то лучше. Ты понимаешь, о чём я.

— Правда, я хотел ещё кое-что у тебя спросить, — сказал Джек. — Всего один вопрос, и с сантиментами будет покончено, обещаю.

— Спрашивай.

— Сколько времени, по-твоему, я могу удерживать людей?

— Удерживать людей?

— В Торчвуде. Есть множество вещей, которые могут заставить наши ряды поредеть, но я никогда не думал об изнеможении.

— О том, что ты доводишь нас до изнеможения?

Джек провёл рукой по лицу.

— О том, что эта работа доводит нас до изнеможения. Всех нас, Тош. Были времена, когда у нас появлялось новое дело каждую неделю, а то и каждые две недели, не считая ложных вызовов. Потом у нас стало по два-три дела в неделю. И посмотри на нас сейчас. Посмотри на одну эту неделю. Я стараюсь удерживать команду на плаву и думаю: «Ого, да нам не хватает сотрудников». И ещё я думаю: «Господи, да это доведёт нас до нервного срыва». Уже двадцать семь, и всё становится не лучше, а только хуже.

— Нам нужно просто принимать это как данность, — сказала Тошико.

— Я никогда не думал, — сказал Джек, махнув ей ножом для масла, — что при мне люди могут уйти или, не знаю, умереть от давления. Нервный коллапс. Взрыв мозга.

Тошико пригубила кофе.

— Если бы ты спросил меня об этом вчера, я бы разделила твоё волнение, потому что вчерашний день был ужасным. Но сегодня всё в порядке и хуже не станет.

— Ты уверена?

— Я учёный. У меня есть графики со стрелками.

— Угу.

— По закону средних чисел нам предстоит несколько спокойных дней. Несколько Бартоков.

Джек кивнул. Потом нахмурился.

— Почему мы так их называем? — спросил он.

Он изучил свои покрытые синяками рёбра в зеркале в ванной комнате и согнул руку. Не так уж плохо.

Гвен что-то крикнула ему из другой комнаты, но он не расслышал из-за музыки «Torn Curtain», доносившейся из стереомагнитофона.

— Что? — крикнул он в ответ, ополаскивая бритву под краном, прежде чем нанести на щёки бальзам после бритья.

Гвен вошла в ванную и бросила кучу одежды в корзину для белья. Она уже была почти одета, чтобы пойти на работу.

— Я спрашиваю, куда мы сунули коробку от дисков про Энди? И ещё, ты что, до сих пор не готов? Мы опоздаем.

— Я здесь, — сказал он.

— Ты в порядке?

Джеймс улыбнулся.

— Прошлой ночью мне снились странные сны.

— О чём?

— Понятия не имею. Я только помню, что они были странными. — Он действительно их не помнил. В его сознании осталось отчётливое послевкусие, но как он ни старался, ему никак не удавалось вспомнить, о чём были эти сны. — Ты такая весёлая, — заметил он.

— Я чувствую себя прекрасно. — Гвен снова вышла, а потом крикнула что-то из соседней комнаты.

— Что? Если ты сделаешь музыку потише, я тебя услышу.

Громкость «Torn Curtain» снизилась на несколько десятков децибел.

— Я сказала «Энди». Коробка для дисков про Энди.

— В субботу она была здесь.

— Я знаю. А теперь её здесь нет.

— Что ты делаешь?

— Ничего. Это всё от чувства вины.

Он собирался спросить, что она имеет в виду под этим, но у него вдруг защекотало в носу. Джеймс осторожно ощупал его. Слабое кровотечение, из той же ноздри, что и вчера. Джеймс оторвал немного туалетной бумаги и промокнул кровь. Всего лишь крошечное пятнышко. Он уставился на своё лицо в зеркале, двигая челюстью и широко распахнув глаза.

— Не ищи, я уже нашла, — крикнула Гвен.

Джеймс моргнул, не слыша её. Он продолжал смотреть на своё отражение.

— Гвен?

— Я сказала, что нашла коробку.

— Гвен!

Она заглянула в ванную.

— Она была под фикусом.

— Я не об этом. Посмотри на мои глаза.

— Твои глаза?

Он отвернулся от зеркала и посмотрел на неё. Она подошла ближе.

— Посмотри мне в глаза, — повторил он.

— Это что, какая-то уловка, чтобы я подошла поближе, потому что у нас нет времени?

— Гвен…

Она внимательно изучила его глаза.

— Они красивые. Чего ты хочешь?

— Они нормальные?

— Да. А что?

— На секунду мне показалось, что они…

— Какие?

— Разноцветные.

— Твои глаза? — спросила Гвен.

— Да.

— Дай я ещё раз посмотрю. — На этот раз она присмотрелась внимательнее. — Два красивых карих глаза, сам взгляни.

— А мне показалось, что правый был голубым.

— Тебе показалось. А теперь собирайся, нам пора идти.

Она вышла из ванной. Джеймс в последний раз взглянул на себя в зеркало. Его глаза были карими.

— Мне только нужно рубашку найти, — крикнул он.

— Я погладила тебе одну, — ответила Гвен.

— Что?

Гвен снова появилась в дверях ванной комнаты и протянула ему чистую, отглаженную белую рубашку.

— Тебе не стоило гладить для меня рубашку, — сказал он.

Гвен на мгновение задумалась.

— Чёрт возьми, а я и не гладила, правда? — произнесла она с неподдельным удивлением. — Прости. Должно быть, это из-за чувства вины.

— Да, и что ты говорила о чувстве вины? — спросил он, следуя за Гвен в гостиную и на ходу надевая рубашку.