Расколдуйте это немедленно! - Гаврилова Анна Сергеевна. Страница 8

Последнего я как раз не опасалась — было очевидно, что комната свободна. Более того, в данный момент главная непонятность заключалась в другом. Как там Терри про Иван Иваныча сказал? Самый яркий образ, связанный с… коллегами?

— Терри, а ты вообще кто? — развернувшись, выдохнула я.

Призрачный мужчина застыл и глянул недоумённо.

— Про хранителя пятого корпуса помню, но кем ты был… — Тут маленькая неловкость вышла. Даже при том, что я сама тоже не в самом добром здравии пребывала, интересоваться напрямик было стрёмно. — Кем ты был до смерти?

Собеседник озадаченно приподнял бровь и ответил:

— Преподавал историю и теорию магии.

Я невольно вытаращилась, а переварив сказанное, уточнила:

— А как ты умер?

— Так студенты довели! — признался Антерран Пьерри.

— Как довели? — опешила я. Конечно, многие студенты по факту именно доведением преподов и занимаются, но разве такое возможно в буквальном смысле? Преподы… они же живучие, как коммандос, и сами кого угодно изведут!

— А вот так! — Призрачный мужчина развёл руками.

Теперь мстительные настроения нового знакомого обрели смысл, а ещё появилась уверенность, что такой союзник будет очень полезен. Оставалось уточнить насчёт обязанностей по заключённой сделке.

— То есть ты помогаешь мне, а я устраиваю твоим ученикам весёлую жизнь?

Антерран неожиданно скривился, ответил после паузы:

— Они не мои. Те, кто учился у меня, давно наш институт закончили.

— То есть мстим всем подряд и без разбора?

Заморенный препод уверенно кивнул, а спустя ещё миг патетично поднял к потолку палец и воскликнул:

— Но! Есть в нашем заведении и кое-кто особенный. Прямой, так сказать, потомок…

Я кивнула, мысленно этому самому потомку сочувствуя. Говорят, конечно, что сын за отца не отвечает, но на практике всегда получается наоборот.

— Очень неприятный тип, — продолжил Терри. — Вообще мерзкий. С такими жуткими… — призрак приставил ладони к голове и помахал ими на манер крыльев, — ушами.

— Эльф? — догадалась я.

— Именно.

— А как звать?

Сообщника буквально перекосило, зато имя он всё-таки выдал:

— Ларрэйн.

— Ага…

Окинув пространство новым взглядом, я бодро прошагала к застеленной каким-то жутким, почти истлевшим покрывалом кровати и, отставив на пол гитару, скинула на постель рюкзак. Зарылась в него, вытащила чистую тетрадь и сильно расстроилась, вспомнив, что ручку-то я не захватила. Вернее, ручка в рюкзаке болталась всегда, но я, видимо, где-то её посеяла.

— Что не так? — услыхав моё горестное пыхтение, поинтересовался призрак.

— Нужно что-то, чем можно записать, — поделилась проблемой я.

Терри повода для печали не увидел — подлетел к комоду и, сунув в него голову, заявил:

— Здесь посмотри.

Посмотрела. В верхнем ящике нашёлся простой карандаш, которым и воспользовалась. «Подвергнуть справедливому возмездию!» — написала я на первой странице в качестве заголовка. Затем поставила арабскую единицу и вывела названное призраком имя — Ларрэйн.

— Хм, — прозвучало где-то поверх плеча.

Я обернулась и взглянула на Терри, который выглядел дико довольным!

— Фундаментальный подход, — прокомментировал он. — Мне нравится.

Ни к какой фундаментальности я не стремилась, просто боролась с ранним склерозом, однако спорить с выводом сообщника не стала. А потом подумала и вписала ещё три строки: Жёлтая туника, Иллу и Карвил. После заминки был обозначен и пятый индивид — Капюшон!

За плечом опять захмыкали, и я снова обернулась, чтобы увидеть озадаченную физиономию уморенного здешними студентами препода.

— То есть ты не просто так колбасу именно с полки Карвила воровала? — блеснул интеллектом призрак. — А Иллукар что, позволь поинтересоваться, натворил? И чем тебе не угодили предметы гардероба?

Я от вопроса отмахнулась, однако призрак оказался на редкость настырным…

— Мадемуазель… мм-м… Маша! Ты можешь рассказать, что произошло?

Кажется, голоса в голове, ну и в целом разговоры с собственными глюками — первейшие признаки шизофрении. И до этого момента я, можно сказать, держалась молодцом и с вымышленными личностями практически не общалась.

Но ведь всё бывает в первый раз! Более того, а почему нет? Чем милый воспитанный мститель Антерран не собеседник? Может, он сейчас, как в «Матрице», вручит символическую таблетку, которая выведет меня из комы? Или…

Впрочем, ладно. К чему оправдания? Положа руку на сердце, мне просто хотелось пожаловаться. Вот этим я и занялась, устроившись на кровати.

— Понимаешь, Терри, сидела я себе на парапете, никого не трогала, видом любовалась. И тут Илонка Боровицкая… Кстати! — Я сцапала тетрадку и внесла в список ещё два пункта. Конечно, в сказочном мирке моего бреда ни Дэна, ни его горячей поклонницы наверняка не было, но зато в перечне обидчиков им полагались призовые места. — Так вот, эта курица облезлая спихнула меня вниз.

— Какого же размера была эта курица? — с сомнением протянул призрак. — Это какая-то новая мясная порода?

— Это безмозглая порода! — поправила я. — И скорее костлявая, чем мясная. И при чём тут её размер? В общем, эта чувырла приревновала меня к идиоту Денису и толкнула, и я упала. И разбилась, но, похоже, не насмерть. И теперь лежу в коме, и мне снится вот это вот странное всё. — Я описала рукой дугу. — И я очень хочу очнуться, но…

Тут я запнулась и глянула на собеседника жалобно. Смех смехом, однако произносить такое вслух не хотелось. До сего момента я даже самой себе не признавалась, что…

— Боюсь, моё тело сильно пострадало, — пробормотала я. И носом шмыгнула. И зябко повела плечами.

Глюк моего сознания в лице Антеррана взял паузу, после которой кашлянул и сказал:

— Стоп. Я не очень понял, почему ты считаешь, что спишь?

— Ну а что ещё? На какой-нибудь из загробных миров это всё не похоже, к тому же… думать, что я совсем умерла, страшно, — перейдя на шёпот, выдала самую сокровенную тайну я.

Собеседник посмотрел странно, а через миг всплеснул руками и заявил:

— Какая невероятная глупость! Посмотри на себя и на меня — как по-твоему, кто из нас больше похож на мёртвого?

Я смерила взглядом белёсую полупрозрачность привидения и пожала плечами:

— Ты вообще, прости, смахиваешь на облако дыма.

— Маша! Мёртвые не устают, не дышат и носами не шмыгают. Наконец, они не едят макароны! — Призрак взмыл к потолку, навернул пару кругов по периметру комнатушки и, резко спикировав, уселся на комод. Положил ногу на ногу, сцепил руки в замок и сообщил: — В общем, я тебя уверяю, ты совершенно живая.

— Угу, конечно, — пробормотала я скептично. И хотя спорить не хотелось, попробовала объяснить ещё раз: — Терри, я упала с тридцать шестого этажа, понимаешь?

— И что с того? С кем не бывает? Чего тут особенного?

В этот миг возникло желание покрутить пальцем у виска, а заодно я убедилась, что разговоры с собственными глюками — плохая идея. Зато мёртвый препод подсаженного на шерри института думал иначе, и он продолжил:

— Вероятнее всего, произошло следующее: в момент опасности активировался дремлющий дар и открыл портал — только и всего. Правда, сейчас я никаких магических способностей у тебя не вижу, но, возможно, из-за пережитого потрясения дар снова уснул. У рождённых в вашем мире он чаще всего латентен и никак не проявляется.

Я мысленно застонала — о да! Магический дар! Конечно-конечно!

Однако любопытство оказалось сильней, и я всё же переспросила:

— В нашем мире?

— Ну да. Техногенная гадость с отравленным воздухом, — скривился призрак, — я всего пару раз там был. На практике по отработке маскировки. Обычное дело. В общем, забудь про кому и сны! Всё совершенно реально. Ты здесь, у нас, — призрак развёл руками. — Живая и здоровая.

Я глянула на него, как на идиота, а Терри повторил с нажимом:

— Ты живая, Маша! Так что прекращай сомневаться и лучше расскажи, что было дальше. Ты выпала из портала где-то за стенами института?