Собачья площадка - Голубев Игорь. Страница 26

Сочувствуют, но никогда не забудут.

— Ну и что делать будем, мужики? — нарушил затянувшееся молчание Герасим. — По домам пойдем? Как-то не фартит на холодрыге такой сидеть. Может, барыгу менты замели.

Надоели эти поминки по авторитету Долговязого. Он уважал силу и понимал, что все ссылки на собаку — ерунда. Куда против такого мужика, а собака только ускорила весь стриптиз, про который, по секрету, рассказал ему и Лолите Хорек.

— Хочешь — иди, а я подожду. Меня сто восемьдесят за бокс плана греет, — резко отреагировал Хорек.

Ему тоже надоело изображать великую скорбь. Он прекрасно понимал, что надо ловить момент, — свято место пусто не бывает. Пока он рассказал подробности случившегося только двоим, но раз знает Лолита — будут знать все. Однако пострадавший, хотя и с подмоченной репутацией, оставался пока ещё Долговязым, никто не отменял и не знал, что будет дальше.

— Так дело оставить нельзя, — продолжал Хорек, — сегодня нас, завтра кого-нибудь из вас. Одно ясно — во всем собака виновата. Без собаки он таким бы смелым не был. Надо начинать с собаки.

— Хотел бы я посмотреть, как ты с неё начнешь? — возразил Долговязый, с ужасом вспоминая белоснежные клыки разъяренного пса.

— Ну не с нее, так с другой. Повесить на березках парочку и дать любителям лающих четвероногих возможность устроить коллективные похороны. Может, этот бычий член притихнет, — подала голос Лолита, презирающая пострадавшего за поражение.

Для нее, как, впрочем, и для любой женщины на её месте, не существовало никаких смягчающих обстоятельств, будь то разница в весе, мастерстве, наличии или отсутствии собаки и тому подобное. Женщины всегда любили больших и сильных. И примеров тому не счесть. Сколько у того же Геракла баб было? Ну, когда в шкурах ходили, тогда понятное дело, чем солиднее, тем больше кусок притащить мог. А потом-то что? Взять хотя бы ту же Дездемону. Что, мужиков других вокруг не было, так нет, побольше да почернее отхватила, а чем все закончилось? И та же Наташа Ростова, побегала, повздыхала, а стареть начала и тоже кусочек побольше прибрала. Уж не говоря о Екатерине. Та и вовсе мелкого мужика не замечала. Всякие там Орловы да Потемкины за счет чего в люди вышли? Наверное, многие маленькие не прочь были попахать, чтобы деревенек нахапать, а все этим бугаям доставалось. И невдомек ей. Великой, было, что, может, маленькое дерево все в сучок росло. Маленький мужик зачастую и покрасивее, и поумнее, и пообходительнее, а бабе все большого да сильного подавай. Были, разумеется, исключения. Взять хотя бы ту же Гончарову, или Жозефину, или Инессу Арманд. Но все они и им подобные — ИСКЛЮЧЕНИЯ. Как бы в свое оправдание придумали пословицу, что, мол, любовь зла, полюбишь и козла. Вот эти маленькие козлы и ходили с оленьими рогами. Но исключения, они потому и исключения, что их мало.

Таким образом Лолита препарировала от нечего делать российскую историю и литературных персонажей скопом. Лолита не была исключением. Она тоже любила больших и сильных. Не только чтобы куски побольше таскал, но и защитить мог, если что. Да хоть с ножом на паровоз, но чтобы не блестела задница белым флагом капитуляции.

— Я — за. С кого начнем? — спросил Хмырь, радующийся возможности поддержать сидящую на его коленях.

— А может, всех собак бруцеллезом заразить? — предложил наполеоновский план один из присутствующих.

— А что это такое? — встрял Малыш.

— Ну, это что-то вроде сифилиса у нас. Тоже скрытый период, а потом бесплодие. Но главное, вакцины не существует.

— А самому заразиться можно?

— Только половым путем от собаки.

— А с собакой можно? — опупел Малыш.

— Вырастешь — узнаешь.

— Во даете…

— Не, сифилис — это хорошо, но для начала давайте замочим собачку этого Моссада, — предложил кто-то со стороны сидящих на доске.

— Эту нельзя, — энергично возразил Хорек, который хотя и не простил защемленный нос, но понимал, что, если замочить таксу Абрамсеменыча, заподозрят в первую очередь его. — Нельзя. Еврей — адвокат, и вони столько будет, не продохнешь.

— А может, шавку солдафона, что нам лекции без конца читает?

— Можно было бы, да она сбежала. По всему району ищет, даже по ящику объявление давал. Сведения точные. Моей матери дворничиха рассказывала, — сказали с плиты.

— Может, нам найти собачонку и штуку с хозяина содрать? — предложил запавший на бубновского шпица Малыш.

Со стороны кольцевой дороги послышались приближающиеся шаги.

Кто-то топал к ним, насвистывая размышления Шевчука об осени. Вскоре свист прекратился, а у костра появился Цветмет. Так называли подошедшего за то, что он собирал повсюду цветной лом и считал это своим самым надежным бизнесом. Поставив сетку с картошкой и не вынимая изо рта сигареты, обошел всех и, с каждым отдельно поздоровавшись, уселся на свою ношу.

Присутствующие с сочувствием посмотрели на носильщика и перешли к прениям по вопросу шпица. Они в основном свелись к одобрению плана, но с условием уменьшения суммы вознаграждения до шестисот рублей, так как за такую мелкопакостную шавку штука — слишком. Возражала только Лолита, которая с пеной у рта и отборным матом пыталась отстоять тысячу. Доказывала, что дело не в росте и характере шпица, а в степени любви хозяина. Однако вскоре всем надоела, так как не надо большого ума, дабы понять, почему именно она настаивала на большей сумме, — сама полканиха по папане, постоянно находилась в конфронтации и теперь решила отыграться на отставнике.

— Ну, раз ты такая умная, вот сама и иди к этому подполкану за штукой, а нам отдашь шестьсот, — предложил уставший держать её на коленях Хмырь.

На том, быть может, и порешили бы, но Цветмет, быстро врубившись в суть дела и услышав про подполковника, спутал все карты.

— Ничего не выйдет, мужики, собачка в котловане вверх лапками плавает. Мы с ребятами там кусок кабеля надыбали и сегодня пришли его потрошить, а она плавает.

Гробовая тишина стала ответом на его сообщение, так как молчавшие были готовы завтра перерыть все окрестности и найти этого злосчастного шпица. Каждый уже сделал необходимые подсчеты, но вместо возможных пары баксов получалась реальная дуля.

Предприниматель, повергший в это состояние собравшихся, лихорадочно соображал, как из него вывести. Нужно было найти выход и за это, невзирая на позднее прибытие, получить свою долю. Его не утомленный науками ум, во взаимодействии с предпринимательским опытом, быстрее других нашел решение.

— Ха, — начал он, погладив для убедительности лоб. — Нет живой собачки, и ладно. Нас же спрашивают, где собачка, а не как она себя чувствует.

Светлые умы не дали ему дальше говорить, и так стало ясно.

— Сможешь сходить и попросить деньжат за собаку? — спросил Лолиту Хорек, в голове которого уже созрел реальный план.

— Ты что, меня за идиотку держишь? Что же я, не смогу зайти и предложить найти за штуку любимую собачку? — спросила Лолита и, презрительно оглядев Хорька, сплюнула сквозь зубы.

— Да она все дело запорет, — высказал опасения Долговязый, — посмотри на нее.

— У тебя пальто есть? — задал вопрос Хорек.

— Что я, сирота, что ли?

— В школу в чем выгребала?

— В канадской пуховке… Когда это было…

— Так вот, оденешься как примерная школьница, пойдешь и скажешь, что… — продолжил наставник, но договорить не успел, так как наконец появился тот, кого все ждали.

И наступил кайф… Оторвались.

Глава 20

Пуховик казался Лолите неимоверно тяжелым и неудобным. Самое главное, что вся тяжесть его была умозрительна. Просто пуховик не моден в тех кругах, где вращалась Лолита. Она уже года три так не одевалась. Одна куртка сменяла другую, одни джинсы меняли другие, так же обстояло дело и с кроссовками. Слава богу еще, погода позволяла идти с непокрытой головой, а то бы пришлось беретку какую-нибудь надевать.

Но дело есть дело.

Зато мама, училка музыки, и папан-полковник были счастливы до слез — дочь возвращалась в правильное русло. Обманув себя таким образом, родители сели завтракать.