Черепа (СИ) - Махавкин Анатолий. Страница 11

— Хозяина позови, — сказал я, а тощая уставилась на меня так, словно я ей замуж предложил выйти. — Кучерявого, грю, зови сюда. Скажешь, Крест позвал.

И ещё чёртово мясо оказалось непропечённым! Да что же такое! Всегда нормального готовили, а сегодня, всё — один к одному.

Кучерявый шёл медленно, тяжело передвигая ноги и всё косил в сторону входа. Да, именно туда, откуда мой зад чуял неприятности. Я расстегнул куртку и провёл пальцем по рукоятям ножей. Это реально успокаивало.

— Садись, дружище Кучерявый, — сказал я и от души плюхнул вина в кружку. Хозяин переминался с ноги на ногу. По багровой лысине скользили огромные мутные капли. — Садись, садись, дружище, чувствуй себя, как дома.

Я собирался расспросить старого знакомого о незнакомцах, шастающих по Шамусу. Не всегда приезжающие сразу идут в бордель или селятся в постоялых дворах, а вот пожрать нужно каждому. И если это именно те, от кого прячется Её величие, то выберут они или Золотую подкову, или Косую звезду — самые приличные кабаки в городе. И кому, как не владельцам трактиров знать последние новости о вновь прибывших?

— К-крест, — Кучерявый начал заикаться. Перебрал или как?

Грохнула входная дверь и в кабаке наступила полная тишина. Из-за чёртовой стенки я ни хрена не видел, но судя по звуку шагов, внутрь ввалилось рыл десять. Да, именно столько. Хлоя сидела напротив и могла видеть вошедших, но королева не казалась испуганной, а лишь сильно удивлённой.

Так, если бы увидела кого-то знакомого.

— Он здесь, — плямкнул белыми губами Кучерявый и ткнул толстым пальцем в меня.

Я высунул башку наружу и сразу всё понял. Но легче от этого ни хрена не стало. Ну вот, ничуть!

У входной двери стоял граф Бахтолм, а с ним — десяток арбалетчиков. У всех, здоровенные такие штуки, болт из которых прошибает любой доспех. И все стрелялки смотрят своими острыми глазками аккурат в нашу сторону. Жирный ублюдок Бахтолм расплылся в широкой улыбке и сморкнулся. На радостях, видать.

— Г-господин, — дрожащим голосом начал Кучерявый и попытался сделать шаг назад. Краем глаза я заметил, что Хлоя отставила стакан и поднялась. Дура, видать, думала, что граф её признает. Ага, в Подкове, рядом со мной!

— Застрелите мерзавца! — сейчас засранец пищал, как чёртов мужелож. — Стреляйте же!

Я схватил кучерявого за грудки и рванул на себя. Было видно, что остальные посетители рванули к дальней стене. За спиной вскрикнула Хлоя, а над ухом взвизгнул Кучерявый.

Чертовски трудно заслоняться вонючей тяжёлой свиньёй и следить, чтобы Её величие не вылезло под болты. Кучерявый задёргался, пустил кровавую слюну из распахнутой пасти и попытался придавить меня к полу. Почти не глядя я ударил по столу и опрокинул его на бок.

Мелькнула испуганная физиономия Хлои. Схватив королеву свободной рукой, я швырнул её за стол и бросил сверху труп Кучерявого. Ух ты, а парень-то на ёжика стал похож! Ежели я не пошевелю задней, то ежей станет аж два.

— Убейте тварь! — верещал Бахтолм, а его стрелки спешно перезаряжали оружие. Не, добраться не успею: проворные гады.

— Лежи! — крикнул я Хлое, которая возилась под телом Кучерявого и опрокинул ещё один стол. Нырнул за него и увидел, как чёрная деревяшка возле рожи проросла острыми всходами.

— Обойдите его! — бесновался Бахтолм. — Окружайте, он же один мать его! Шлюху его хватайте!

Первый же, кто попытался подойти к Её величию, получил нож в затылок. Не высовываясь из-за стола, я пустил ещё парочку и один раз вроде попал. Залязгали пружины. Кто-то попытался ткнуть мечом сверху. Дурень какой-то! Кинжалы у меня острые и горлышко чекрыжат на раз-два.

Я завалился на спину и шандарахнул по столу обеими ногами. Тяжёлая мебель улетела в сторону двери и кого-то сшибла с копыт. На виду остались верещащий от ярости граф и пара арбалетчиков. Оба уже целят, а в руке у меня только один кинжал. Ну и хрен на вас!

Я швырнул клинок и тотчас покатился по полу, надеясь, что стрелок промахнётся. Но выстрела вообще не было. А визг Бахтолма стал почему-то не злобным, а испуганным, что ли.

Я перевернулся на пузо, посмотрел на вход и ухмыльнулся. Потом начал подниматься, отряхиваясь от мусора.

— За смертью вас, засранцев, только посылать. Раньше подвалить не могли?

— Дык это, Крест, — Зануда вытащил нож из-под лопатки арбалетчика и перерезал глотку тому, что пытался выбраться из-под стола. — Пока прознали, что в Подкове на тебя засаду устроили, пока добежали…

— А неча было вообще по Подковам шастать! — пискнул Хорь. Он держал нож у глотки повизгивающего Бахтолма. Граф стоял на коленях и чегой-то весь посерел. — Эт тебя боженька наказывает.

— Потрынди мне ещё! — проходя мимо графа, я потрепал его по серой трясущейся щеке. — Эгей, дохлятинка, как поживаешь?

Пришлось постараться, чтобы вытащить полузадохнувшуюся Хлою из-под жирного жмура. Её величие посмотрела на меня диким взглядом чокнутой рыбины и принялась отряхивать пропитавшийся кровью плащ. Со вздохом я содрал с Хлои грязную тряпку и отбросил в сторону.

— Новый купишь, — сказал я. — Вона, в жизни какие фортеля попадаются, а?

— Ну, Крест! — Хлоя помотала головой и с ужасом посмотрела на Кучерявого. — Это было обязательно? Нет, я понимаю, но…

Зануда умело ворочал арбалетчиков и докалывал выживших. Снаружи, как я понял, граф оставил только парочку. Ишь, как торопился меня прикончить, гнида!

Посетители Подковы по стеночке пробирались к выходу и мышками шмыгали наружу. Я ни хрена им говорить не собирался. Тут я задерживаться тоже не стану. А впрочем…Когда последний удрал, я приказал, чтобы Зануда запер дверь на засов. А то вдруг, кто с дуру позовёт стражу, и я кой чего не успею.

Вышел сын Кучерявого. Тощий, не в пример папаше, но плешь уже, как у бати. Сынок угрюмо рассматривал мёртвого папашу.

— Я был супровив, — уныло сказал Кучерявый-младший. — Никогда своих не сдавали, даже за большие бабки, а тут — как бес вселился.

— Эт верно, — согласился я. — Пока твой батяня все разборки оставлял за стенами, ему фартило. Зато ты в фаворе — кабак теперь твой. Верёвку неси, покрепче, чтобы добрую свинью выдержала.

Хлоя подошла к Бахтолму и стала аккурат перед графом. Глаза у жирдяя стали большими, словно он собрался обгадиться. А может и уже. Смердело от него…

— Шлюха, да? — королева издала нервный смешок. — Граф, вы перешли все границы дозволенного! Сами понимаете, покушение на царственную особу.

— Стало быть никто возражать не станет, — весело сказал я и быстро соорудил петлю на конце принесённой верёвки. — Вот и славно! Зануда, а ну цепляй за вон тот крюк.

— Крест, в случае серьёзного преступления у дворян положено проводить серьёзное расследование и, если кто признан виновным, необходимо объявить официальный приговор, — Хлоя сомневалась, а жирный ублюдок оживился, подхрюкивать начал.

— Так ты же сама сказала, что он — виноватый, так? Значится, провела расследование и объявила, что надо. Зануда, цепляй, говорю!

Её величие тяжело вздохнуло, но больше возражать не стало. Только отвернулась, когда мы поднатужились и потянули за верёвку, вздёрнув извивающегося графа. Тот сипел и дёргал ногами, но — недолго: такая-то туша!

— Что страже сказать? — печально спросил Кучерявый-младший. — Куды я такой украшений спрячу?

— Вали всё на меня, — я заметил, что Хорь морщит нос, как всегда, когда что-то забыл, а после вспомнил. — Что там ещё?

— Крест, тут такое…Короче, кое-что прояснилось.

Входная дверь содрогнулась, точно её приложили осадным тараном. Потом ещё раз. Из-под двери и из щелей между досками внутрь хлынул зелёный светящийся дым.

Глава 6

6.

Я честно, ни хрена не понял. Только волосья на затылке встали дыбом, почище, чем до того. Эт чего выходит: за дверью притаился кто-то хуже, чем боров с десятком арбалетчиков? Дым стал гуще, а на двери появилась корка синего льда. И да, похолодало, точно настала зима.