Черепа (СИ) - Махавкин Анатолий. Страница 23

— Во что? — пискнул Хорёк. — Ни хрена же не видать! В кого нам пулять?

— А я, мля, откуда знаю? — я забросил арбалет на спину и достал меч. — Шаман и Рвач, держитесь рядом с Величием и ни шагу от неё. Эй ты, граф, повеселиться не хочешь? Зуб даю, ща круто будет!

Блондинчик что-то шепнул в ухо Хлое и потопал к нам, на ходу вынимая меч из ножен. Мы стали так, чтобы случайно не рубануть кого-то из своих, но и перекрыть все подходы. Больше мне ничего в башку не приходило. И судя по тому, что граф молча таращился в темноту, у него с идеями тоже было не шибко радостно. Оставалась одна надежда, что Её величие не даром носит на голове корону и читает умные книжки.

— Кое с чем могу помочь, — ёлки-моталки, как же меня порадовал этот тихий голос! — Дерево зачаровано против огня, но магия тут простенькая и с ней легко справиться. И ещё, кажется я сообразила, в чём суть здешней силы.

— Магия крови? — подал голос Джессип, не отрывающий взгляда от хихикающего и топочущего мрака. Да там, судя по всему, насобиралась цельная толпа каких-то уродцев и они здорово веселились. — Какя и предполагал?

— Да, Джес, иногда ты смотришь глубже и дальше, — я вот ни хрена не понимал, о чём они трут. В темноте зажглись жёлтые точки, очень много. Погасли. — Я не могу противостоять этой силе напрямую, но есть возможность определённым образом зачаровать ваше оружие, так что его эффективность возрастёт.

Смердело так, будто я ткнулся носом в подмышку гниющего жмура, а от холода мураши танцевали на шкуре пяткосбитень. Жёлтых точек в темноте временами загоралось столько, точно там притаилось целое стадо котов, в мой рост.

— Ты это, — я взял меч посподручнее, пытаясь догадаться, как же может выглядеть мерзость, таящаяся в темноте. — Давай побыстрее с деревяхами, а? Оружием ужо потом займёшься.

Королева не ответила, а снова принялась стукать своими бусинами. Кто, из стрелков, не выдержал. Я услышал щелчок и свист летящего болта. Звон от удара обо что-то твёрдое и хихиканье множества мерзких голосов. Со всех сторон, чёрт бы их взял! Нас окружили.

— Эй, завязывайте шмалять хрен пойми куда! Истратите все болты, а после чем пулять? Своими висячками?

У Карася вроде что-то начало получаться. На паре деревяшек появились крохотные огонёчки, которые медленно, чересчур медленно, мать бы их, соединялись во что-то, похожее на стоящее пламя. Однако, как тут же стало ясно, хозяевам не по нраву пришлось даже такое.

Из темноты внезапно лапа, длинная и тонкая, точно ветка дерева. Я бы и принял проклятущую хренотень за дрын, ежели бы на конце серой фигни не шевелились взаправдашние пальцы. Штук десять.

Это дерьмо тут же попыталось вцепиться в волосья Карася. А тот так увлёкся своим чирканьем, чисто тебе пацан, поджигающий сарай наглого жирного соседа. Хорошо, хоть Глыба, даром что дурак дураком и кажется неуклюжим, как боров в летнюю жару, мастак рубиться на опережение.

Здоровенный меч блеснул отражёнными искрами пламени и кусок лапы с шевелящимися отростками плюхнулся под ноги Карасю. Тот хрюкнул и шлёпнулся на задницу, а из мрака донёсся вой десятка глоток. Некоторые вопили так, точно стояли прямиком перед нами.

— Что это за дерьмо? — завизжал Карась.

Я подступил ближе и отвесил ему пинка.

— Жги, зараза! А не то — шуану в темень, чтоб рассмотрел получше, кто там с тобой хочет познакомиться.

— Сейчас, — донёсся из-за спины голос Хлои. — Ещё немного и станет полегче.

Тут Её величие не соврало. Деревяшки занялись, как давно должны были. Очухавшийся Карась принялся нагребать пирамиду из обломков, а Глыба молча тыкал над его головой куда-то в отступающий мрак. Казалось, будто здоровила лупит просто по теням, однако после каждого удара кто-то недовольно сипел, а с меча на пол то ли капало, то ли сыпалось что-то серое.

Захлопали арбалеты и недовольных воплей заметно прибавилось. Я тоже заметил светящиеся точки рядом с собой и сразу же рубанул. Хрипло заверещало и расстояние между точками стало вполовину больше. Похоже, я кому-то развалил черепушку на две части. Но это не помешало гадине удрать прочь. Да и вообще, хоть мы и рубали нечисть что есть мочи, но как ни странно, пока никого так и не прикончили.

— Эй, Величие, — крикнул я, продолжая следить за темнотой. — энту дрянь прикончить-то вообще можно? Али мы понапрасну силы тратим?

— Крест, если ты прекратишь тратить силы, то из тебя мигом выпьют всю кровь, — подал голос Джессип, который, как я заметил, вполне прилично махал своей железякой. — Пока рубишь — живёшь. Ясно?

— Чего уж тут непонятного, мать его так, — что-то мелькнуло слева и почти наугад, я подцепил быструю тварь, перерубив тонкие, как паучьи, ноги. И чёрт возьми, оказывается я мог видеть серые силуэты, пляшущие вокруг нас. — Карась, годно выходит! Валяй ещё.

— Сам же грил, не трать дохрена! — прошипел боец, но тем не менее швырнул в огонь новую порцию. Пламя окончательно разгулялось и встало выше моего роста, угрожая мраку острыми жёлтыми языками. Правда смердел огонь чем-то кислым, отчего крутило в носу и жгло глаза.

Теперь стало ясно: врагов вокруг не просто много, а очень дохрена. Хоть, ежели честно, эти сдувшиеся мешки на тонких длинных ножках не сильно походили на серьёзных противников. Так я думал до того самого момента, пока одна из пакостей не подступила вплотную к Рогатому. Плоская лепёшка на месте башки внезапно распахнулась, превратившись в здоровенную пасть с кучей тонких острых зубов. В глубине этого кошмарного рта крутился плоский, похожий на ремень, язык, который тянулся к шее Рогатого.

Тот видимо охренел от эдакого страхопудала и только пятился, хлопая зенками. Глыба рубился, стоя к товарищу спиной и ни хрена не видел, так что и помочь никак не мог, а я бы точно не успел. И тут Карась выхватил из костра пылающую деревяшку и сунул её в распахнутую пасть. Чудище заклокотало, что тебе котёл с кашей и вдруг вспыхнуло, почище дров в костре. Монстр рванул прочь, как взаправдашний факел на ножках, столкнулся со своим собратом и подпалил ещё и его.

Теперь я начал соображать, какого хрена на все деревяшки в зале наложили это чёртово проклятие. Твари горели почище, чем трухлявое дерево в летнюю сушь. Стоило одному пылающему болвану воткнуться в другого и считай, сразу на пару чудищ становилось меньше. А поскольку гадов успело набежать дохрена, то в зале разом стало светло, что тебе на каком-то долбанном карнавале.

Повсюду горели бегущие, стоящие, лежащие и прыгающие чудища. Теперь я мог хорошо рассмотреть, что зал, куда мы угодили — здоровенный, как один собор, куда меня как-то занесло в столице. Никакой мебели, даже каминов не видать. Только стены с картинами и ещё какая-то фигня в дальнем правом углу. Плохо видно, но похоже на алтарь. А видно дерьмово, даже в ярком свете кучи пылающих монстров. Точно мрак в углу закрывался чем-то, вроде прозрачного щита.

А те твари, что не успели загореться, торопливо бежали в левый дальний угол. Там тоже имелось кое-что любопытное: большая чёрная дверь. Именно в неё драпали монстры, бросая своих загибающихся дружков.

— Карась — это ты молодец. — сказал я. — Эт я тебе всенепременно куплю пару пива. Здорово придумал, неча сказать. Величие, чего ж ты не сказала, что это дерьмо огнём нужно?

— Потому что миньоны тоже были под защитой охранного заклятия, — голос Хлои веселее не стал. Обернувшись я увидел, что Величие почти висит на руках Шамана и Рвача. Однако же продолжает перебирать свои бусины и что-то бормочет под нос. — Тут всё не так просто, Крест. И отвечая на твой первый вопрос: да, их можно уничтожить, но только если добраться до хозяина — того, кто их сотворил или обратил. А пока он жив — они бессмертны.

— Ну энто ты — зря, — довольно оскалился я, а Глыба пнул ближайшую сгоревшую тварь. Та зашелестела и рассыпалась чёрной пылью. — Вишь, какие бессмертные? Одна сажа осталась.

— Это — тени, Крест. Они никогда не были живыми, поэтому и умереть не могут. Они просто возвращаются в то состояние, из которого их взяли, чтобы приспособить для службы. Сейчас их целью было проверить, как мы умеем защищаться. Следом придут слуги.