Черепа (СИ) - Махавкин Анатолий. Страница 33

На лбу застывал пот. Я провёл пальцами по глазам и покачал головой. Надо же! Не, чтобы такое, как Куску — вечно всякая дрянь достаётся.

— Есть такое, — проворчал я, поднимаясь на ноги и потягиваясь. Кости жалобно хрустели, намекая дураку, что спать нужно хотя бы лёжа, ежели уж не вышло на соломенном тюфяке. — Ты то чего подскочил?

Только-только начинало сереть и на небе ещё вовсю моргали звёзды. Холодный ветер гонял меж деревьев клочья противного тумана и где-то из леса кричала какая-то напрочь одуревшая птица. Кроме меня и графа все остальные спали. Костёр давно потух, но пацаны всё одно лежали кругом кострища, точно думали получить какое-никакое тепло. Королева спала, свернувшись калачиком и на ней, кроме собственного плаща лежал ещё и Джессипов.

— Твой человек разбудил, — граф прикрыл рот ладонью. — Кажется ты его называешь Рогатым. Сказал, что от главной дороги слышен подозрительный шум. Похоже на столкновение.

— Тебя-то он нахрена поднял? — оборву Рогатому уши. Забыл, кому подчиняется?

— Так ведь ты не просыпался, — граф хмыкнул. — Я же говорю, сидел, привалившись к дереву, подпрыгивал, но не просыпался. Твой боец начал так громко ругаться, что разбудил меня. Я велел ему возвращаться обратно и следить за развитием ситуации. Мало ли как там всё обернётся. Но пока тихо.

— Ясно. — я мазнул по влажной от росы траве пятернёй, а после протёр рожу. Стало полегче. — Пойду, посмотрю, в чём там дело. Шухера без повода не бывает.

— Я с тобой, — кажется, граф хотел туда идти и без меня. Потому как успел нацепить меч, да и вообще гляделся так бодрячком, точно и не спал вовсе. — Однако, предварительно не мешало бы кого-нибудь разбудить. На всякий случай.

— Забыл тебя спросить, — я пнул Шамана. Тот подскочил и дико уставился на меня. Хавальник открыл.

— Тихо ты! — я подобрал своё оружие и поёжился. Сыро, мать бы его так! — Там какой-то шухер на тракте. Мы сходим, заценим. А ты сиди и слушай. Ежели что-то важное — дам знать. Свистну один раз, подрывайте задницы и валите, как можно быстрее и дальше. Два раза, опять же, буди всех и ко мне на помощь. Понятно?

Шаман торопливо кивнул. Я зевнул, до хруста в челюсти и пошёл вперёд. Деревья в тумане напоминали мертвяков из детских страшилок. Ну там, где они выбирались из могил, чтобы пожрать человечины. Мы, пацанами, дохрена такой чепухи наслушались. После никто не мог уснуть, а самые зелёные всё хныкали да мамок звали. Дык откуда им взяться?

Ладно, насчёт кипиша. О, точно! Стоило нам выйти к дороге, как я услышал звуки близкой потасовки. Кричали мало, больше звенело, да глухо ухало. Иногда кто-то коротко взвизгивал и тут же утихал. Ржали лошади, значит рубились конники. И явно не какие-то залётные гоп-стопили караван. Во-первых, торговые по ночи не лазят, а во-вторых, когда купчину режут, тот скулит о пощаде так, что уши закладывает.

— Идём. — я мотнул башкой и показал, как идём: не выходя на дорогу, у самого края леса. В утреннем сумраке заметят не сразу, ежели увидят вообще. — Где Рогатый, мать его?

Внезапно мимо проскакала взмыленная лошадь. С неё, зацепившись ногой за стремя, свисал мужик с раскроенной пополам черепушкой. Видать, только что получил подарочек: кровища хлестала вовсю, а сам конник помалкивал — значит готов. Одежда не армейская, но уж больно ладно всё выглядит, одно к одному. Да и видал я такие кольчуги прежде. Кажется, догадываюсь, кто там рубится, с одной стороны. А вот теперь совсем интересно, кто там так справно мутузит королевских ловчих?

— Егерь, — Джессип проводил конника взглядом. На физии графа читалась оторопь. — Что происходит?

— Ща узнаем, тут уже недалеко, — я взвёл арбалет. — Оружие приготовь. Чуйка у меня, что потребуется.

Навстречу кто-то бежал. Бежал быстро и совершенно не скрываясь. Граф вынул из ножен свою железяку, а я поднял арбалет и поймал смутный силуэт на конец болта. После положил палец на спусковую скобу. Ещё чуть…

— Крест! — я едва не нажал на спуск, даже понимая, что вижу Рогатого. — Твою мать, я чуть не обосрался!

— Ты, мать твою, только что едва на тот свет не отправился, дубина, — я опустил оружие. Блондинчик за спиной тихо хрюкнул. — какого дьявола происходит? И чего ты носишься, будто кобель, которому хвост прищемили?

— Дык это, Крест, там наши с ловчими рубятся. По ходу те засаду устроили, а Псих это дело просёк и пустил пацанов по лесу. Сейчас волчар зажали по центру тракта и рубят в капусту. Но гады ещё держатся.

— Так в чём дело? — я ухмыльнулся и сунул два пальца в рот. Внезапно кто-то ухватил меня за плечо. А, граф с перекошенной мордой. — Тебе какого надо? Потом перебазарим.

— Крест, ты что, собираешься напасть на королевских служащих? Это же серьёзное преступление!

— Дядя, а ты что, с дуба рухнул? — я сбросил его руку. — Наши УЖЕ с ними бодаются, если что. И вот как ты думаешь, ежели я сейчас выйду и скажу: а ну завязывайте дурака валять, то они все тут же послушаются, перестанут резать друг другу глотки и разбегутся?

— Хорошо, я им скажу…

— Ты скажешь? А кто ты для них? Скажешь, типа я — граф, все меня слушайте, так? И даже, если они поверят, дальше что? Ничо, что ваших только что тут покрошили, вообще-то все мы — друзья? Да и не стал бы Псих просто так ловчих щемить, значит есть причина. Всё, не хочешь замараться — вали к Её величию и будь с ней.

Я громко свистнул два раза. Эхо испуганной лисицей удрало в деревья и почти сразу раздался ответный свист. Всё нормально, Шаман услышал.

— Тебя наши видели? — спросил я у Рогатого. То помотал головой. — Лады, дуй к дороге, стань так, чтобы сразу по башке не словить и ори во всю глотку, что ща Крест подтянется. Пошёл.

Пацаны прибыли даже раньше, чем я ожидал. А пока я слушал дикие вопли Рогатого, да звуки рубки. Стоило Рогатому подать голос, как биться стали много злобнее, да ещё и орать принялись. Видать, ловчие сообразили, что им приходит окончательная хана.

Из тумана послышался конский топот и показались смутные силуэты всадников. Я тут же рванул в сторону тракта и стоило поравняться с Чёртом, прыгнул на коня, ухватившись рукой за седло. Чертяка приветственно захрапел, а парни принялись вопить, точно пытались напугать весь чёртов ад. Не, ну если бы дьяволы увидели Глыбу с его перекошенной рожей, на которой отпечаталась какая-то ветка, точно бы обгадились.

Толпа на тракте походила на какую-то здоровенную бесформенную тварь, типа тех, что живут в южных морях. У этой тоже имелась куча ног, рук и ещё хрен пойми каких отростков. Теперь бы ещё разобрать, где наши, а где — нет. Ежели Рогатый всё правильно разобрал, то наши должны быть по краям, а ловчие — в серёдке.

Мы вплотную приблизились к рубящимся. Один из конников оглянулся. Ха, да это же — Угол! Боец радостно присвистнули едва не получил коротким топориком по затылку. Я, почти не целясь, шмальнул из арбалета и лысый крепыш, замахнувшийся топором, взмахнув руками, улетел под ноги глухо фыркающим лошадям.

— Вперёд! — скомандовал я своим и наподдал пятками Чертяке.

Пусть нас прибыло совсем немного, но во время любой потасовки даже пара свежих рыл способна переломить ситуацию. И уж точно не прибавит радости врагу.

Я забросил арбалет за спину и покрепче вцепился ногами в коня. Теперь главное — не дать себя вышибить из седла. Затопчут, как пить дать. Мелькнула оскаленная физия мужика с бельмом на правом глазу — след от давнего шрама. А получи ещё один — свеженький! Справа тыкали дротиком, но я просто перерубил древко и почти без замаха ткнул в глотку. Меч заскрежетал и едва не застрял между кирасой и шлемом.

Кто-то дико кричал за спиной. Голос, вроде как женский. Неужто Её величие прибыло, полюбоваться? Надеюсь, у блондинчика достанет ума держать Хлою в безопасном месте.

Егерь оказался совсем рядом, почти плечо в плечо и сдуру попытался ткнуть меня навершием шлема в глаз. Я приложил врага рукоятью оружия в челюсть, а после, когда парень наклонился, всадил ему меч в глаз. В этот раз скрежетало о кости черепа.