Гимназия Царима - Сурикова Марьяна. Страница 25

Уловив воцарившуюся тишину, нарушаемую лишь сдержанным перешептыванием, я поняла, что не одна уставилась на представителей старинного рода.

— Ишь ты, — подал голос отец, чем вывел меня из транса, — что значит порода!

Густо покраснев, повернулась к нему.

— Он? — безошибочно кивнул папа в сторону Эсташа.

— Да. Как ты угадал?

— Сразу видно, даже гадать не нужно. А тот красавец молодой, видимо, с нерадостными вестями явился. Помяни мое слово, Маришка, старший еще не в курсе, что поместье с молотка пойдет. Вот сейчас ему об этом и расскажут.

Я порывисто обернулась к защитнику.

Со стороны казалось, что братья ведут мирную беседу о погоде, так обманчиво расслаблены были их жесты и мимика. Хотя Эсташ все же владел собой лучше. Я поняла, что брат сообщил ему новость, по поведению самого брата, по вдруг охватившему младшего напряжению, а старший тен Лоран себя не выдал ничем. Юноша же словно покачнулся и, ища опоры, ухватился за плечо того, кто представлялся ему чем-то незыблемым в этом мире, с отчаянной надеждой, что он обязательно придумает и все решит. И Эсташ пытался, он сосредоточенно размышлял, устремив взгляд поверх голов всех присутствующих, не позволяя неожиданной новости, буквально выбившей почву из-под ног, себя оглушить. Я могла понять их обоих, потому что слишком хорошо знала это чувство и ясно помнила, как законники пришли однажды в наш дом и предупредили, что совсем скоро семья окажется на улице. Отец тоже помнил.

— Ишь как насторожились, — прошептал он, оглядев словно бы отвлеченно переговаривающихся посетителей.

Я почувствовала, что Эсташ с братом тоже понимали, как смотрят все вокруг, со смесью злорадства и высокомерного удовлетворения, замешенных на отвращении к бедности и том подобострастном преклонении перед защитниками, которое в последние годы приобрело почти карикатурный характер. «Мы вами восхищались, — говорило это чувство, — но вы всегда были выше людей, и вот теперь поделом вам. Однако, если вдруг одумаетесь, обратите на нас внимание, если попросите и чуточку унизитесь, мы вам поможем».

— Пап, это возможно решить?

— Если он чудом найдет где-то громадную сумму денег, — вновь кивнул на Эсташа отец.

— А если ссудить?

— Это сделка с совестью — брать, понимая, что такую сумму практически нереально выплатить. Однако на что не пойдешь под гнетом обстоятельств, но решает все глава рода. — Он вновь взглянул на Эсташа: — Хм, нет, точно нет. Этот на сделку с совестью не пойдет.

— Нет ничего хуже, чем оказаться на улице.

— Для них, видимо, есть.

Я снова краем глаза взглянула на братьев, и тут Эсташ скрестил кисти рук и сделал быстрое движение, словно провернул что-то вокруг безымянного пальца. Мне на мгновение почудился блеск, но стоило моргнуть, как все исчезло. Младший тен Лоран стоял, застыв как изваяние, точно не веря вынесенному защитником решению.

— Что он сделал? — тревожно зашептала я отцу.

— Я не понял — разве он что-то сделал?

Эсташ в этот миг положил руку на плечо брата и повел того через зал на выход. По дороге они снова улыбались, кивали, остальные улыбались им в ответ, жадно сверля глазами и пытаясь понять, свершилась уже казнь или ее удалось отсрочить.

— Кольцо! — Я потянула отца за рукав, шепча ему на ухо: — Невидимое посторонним кольцо.

— Что?

— Он отдал, по-видимому, родовое кольцо, более ничего не могло быть на пальце.

— Кольцо за поместье? Неужто настолько стоящая вещь?

— Если честно, не знаю. У Селесты семья владеет ювелирными мастерскими, она в этом разбирается и могла бы подсказать.

Я привстала на цыпочки, выглядывая в толпе подругу, и обнаружила ее поодаль, устроившуюся на стуле в правой части зала. Заметив, что Сеша до сих пор сидит одна, я потянула отца в ее сторону.

— Айн [7] Эста! — Подруга тут же вскочила и приветствовала отца поклоном.

— Отчего вы одна? — ответил поклоном отец.

— Мама сегодня задерживается. — И девушка поскорее придвинула еще пару свободных стульев, радуясь возможности скоротать время за болтовней с нами.

— А скажите, Селеста, — отец снова огладил усы, — ваш род — это одна из самых известных ювелирных династий. Должно быть, и вы сами неплохо разбираетесь в украшениях.

Подруга польщенно улыбнулась.

— Отец брал в мастерские с детства. Могу сказать со всей уверенностью, айн, что Маришкино украшение не является подделкой под Слезу Филиппа Победоносного. Это оригинал.

Толкнув меня в бок, она страшным шепотом добавила: «И жутко дорогой».

— Благодарю. Хотя я конечно же в этом убедился заранее и хотел спросить об ином. До меня дошли разговоры о некой фамильной ценности одного рода, может, вы слышали?

— Какого?

— Родовое кольцо тен Лоран.

Сеша нахмурила брови:

— Ну, возможно, у них есть такое кольцо.

— Не слышали?

— Нет. Я знаю лишь о кольце Царима, который и положил начало роду. Выполнено из редчайшего материала, до сих пор не могут сказать из какого. Обладает невероятной магической силой. Но это и не украшение даже, это великая и ценнейшая реликвия. Оно давно стало легендой и, говорят, утеряно много веков назад.

— А какими свойствами обладало кольцо?

— В точности мало кому известно. О нем ходит слишком много слухов. Если вы интересуетесь, могу уточнить у отца. Но, поверьте, существуй оно по сей день, его владелец ни за что на свете не захотел бы с ним расстаться, а все богатейшие коллекционеры передрались бы за возможность его приобрести.

— Полагаю, и кражей не побрезговали бы, — усмехнулся отец.

— Владеть реликвией опасно, тем более настолько древней. Видимо, поэтому его надежно укрыли, а в итоге утратили совершенно уникальную вещь.

— Ну что же, — отец вдруг поднялся, — спасибо, Селеста. Как я рад, что подругой моей дочери является такая умная и прелестная девушка. Но мне уже пора. Проводишь, дочь?

Я поспешила следом за папой, а на языке так и вертелся вопрос: «Что ты задумал?»

— Неплохой подарок я сделаю тому, кто мечтает стать твоим мужем, Маришка, если подарю ему настоящую реликвию?

— Папа, постой…

— Нет-нет, стоять как раз не нужно. Мне бы поспешить и успеть к экипажу, на котором планирует ехать домой младший тен Лоран. Если я предложу ему стоимость целого древнего поместья и дам обещание сохранить сделку в тайне, как считаешь, он согласится?

Согласится ли человек отдать ценнейшую вещь в обмен на родной дом? Да стоит ли об этом спрашивать?

Я попыталась ухватить отца за рукав, затормозив тем самым его стремительное передвижение, но попытка не увенчалась успехом. Мы как раз достигли дверей, у которых дежурила инспектриса. Отец легко миновал строгую дону, приветствовав ее лишь наклоном головы, а мне повезло меньше.

— Тэа Эста! — Строгий оклик вынудил остановиться.

— Простите, дона, мне нужно проводить отца.

— Вы забываетесь, тэа. Это не ипподром и здесь не скачки. Вы в гимназии, где недопустимо нестись стремглав через весь зал, сбивая по дороге прочих гостей школы.

Никого я не сбивала!

— Но папа уже…

— Не нужно оправданий, тэа. Вашему отцу, как и родным остальных учеников, разрешено навещать дочь только при условии, что это не противоречит уставу школы. А вы в данный момент его грубо нарушаете. Здесь обучают манерам, но, кажется, они для вас пустой звук.

Ох, как же не вовремя она со своими наставлениями! По правде говоря, дона Эстель меня невзлюбила с момента поступления в гимназию. Она вела уроки хороших манер, а я в то время о многих истинах, известных благовоспитанным леди, не имела даже понятия. Сегодня, к моему неудовольствию, именно ее назначили ответственной инспектрисой.

— Прошу прощения, этого больше не повторится. — Я присела в поклоне, краем глаза отметив, что отец уже скрылся из виду.

— Не повторится, тэа, если следующий визит ваших родных отменят ввиду неподобающего поведения их дочери.