Хозяйка Бруно (СИ) - "Voloma". Страница 46

- Серж? Что за зверь?- передразнил Маркус. - Когда Вы произносите его имя, то в голосе куда больше нежности, чем к потенциальному отцу ребенка. Ну, к этому… «марс атакует».

Анна понимала, что смеяться неуместно, но удержаться не смогла, когда воображение услужливо подсунуло образ персонажей дурацкого голливудского фильма про злобных инопланетян. Положа руку на сердце надо было признать, что сравнение было весьма удачное. По части выражения эмоций Соэн действительно разнообразием не отличался.

Боже мой! Самое ужасное, что я полностью согласна, - смеялась Анна. – Вы правы. И – да! Серж для меня особенный человек. Больше подробностей не будет, не надо так на меня смотреть. Это сложно передать словами. От нас вся округа ждет бурного романа вот уже несколько лет...

И? - в глазах Дэнвуда промелькнуло любопытство.

Еще ждут, - еще шире улыбнулась Анна.

Маркус постарался представить себе человека, который вызывал такие чувства у этой женщины. Французы, тем более повара, мало отличаются по морфологическим признакам: тощие из-за привередливости в еде, с серьезным бледным лицом, потому что постоянно торчат на кухне и света белого не видят и чванливые.

- Но у Вас будет возможность с ним познакомиться, - Анна обернулась и с хитрой улыбкой добавила, - очень скоро.

Двери кухни распахнулись, и появилась высокая, атлетическая фигура мужчины в белом поварском сюртуке и длинном фартуке. Умиротворенное молодое лицо с точеными чертами даже не нуждалось в улыбке, чтобы убедить окружавших его людей в исключительности его обладателя. Не по годам взрослый, мудрый взгляд никак не соответствовал внешности, которая могла вскружить голову любой женщине. Скрипя сердцем, Маркус признал, что это очень красивый мужчина и украдкой взглянул на Анну, которая напоминала гордую мать, представляющую свое любимое чадо.

Почти сразу закралось типовое подозрение, что связь Анны и Сержа далеко не дружеская. "Как у все округи......» Маркусу даже стало любопытно, почему при наличии «такого» великолепного образца сильного пола под боком, она выбрала амебоподобного Ленгрема.

Но ответ на вопрос через пару мгновений нашелся сам.

Шеф-повар подошел к столику и поставил две тарелки с карпаччо и спаржей.

- Добрый вечер, - прозвучал урчащий чистый баритон.

Маркус поднялся из-за стола, чтобы ответить на приветствие и пожать руку.

- Bonjour, - ответил Маркус.

Вмешалась Анна.

- Серж, позволь представить тебе Маркуса Дэнвуда.

- Маркус, это мой лучший друг и гениальный шеф-повар Серж Ватисьер.

Мужчины обменялись рукопожатиями, но от Маркуса не ускользнуло, как еле заметно дернулся Ватисьер, когда Анна назвала по его имени. Ревность? Нет, вряд ли… Между ними исключена была плотская страсть, столь часто разрушающая дружбу. Но и дружбой здесь пахло довольно неоднозначной. Это точно был не их случай. Но что тогда? Что это за адская смесь, человеческих отношений, которая не поддавалась описанию?

Анна дернула своего великана за рукав.

- Присядь. Пару минут у тебя есть, - тихий приказ прозвучал мягко, но настойчиво.

Изучающий взгляд Сержа, который мелькал на Дэнвуде сменился на обожающий, для Анны.

- Если только на пару минут…

Маркус обратил внимание на то, как, расположился за столом Серж. Он присел рядом с Анной, едва закрывая ее рукой, согнутой в локте, и, казалось, заслонял ее всю, словно защищая.

Хитрить с этим человеком, было бы глупо: умные, проницательные глаза уже вдоль и поперек просветили Маркуса словно рентгеном.

- Признаюсь, мне уже давно стало любопытно с вами познакомиться. Анна часто о Вас упоминала, - признался Дэнвуд, делая глоток вина. Кьянти было превосходным!

Он старался придать голосу больше искренности, но все казалось искусственным рядом с этим великаном…

- Взаимно.

- Вы не будете против…

- Ничего страшного, если мы обойдемся без «выканья»? – перебил его Серж.

- С удовольствием! Ты не будешь против, если я взгляну на кухню, то, что там творится всегда напоминало мне работу фокусников.

- Если никто не будет мешать, я не против. Анна?

Серж немного повернул к ней голову, спрашивая ее согласия, больше ради приличия, потому что кухня была полностью его территорией.

- Конечно. После ужина.

По часто мелькающему в окошке кухонной двери лицу Дэнни, Серж понял, что пара минут давно истекли.

- Что ж мне пора. Еще увидимся. Рад знакомству! - сказал Серж, обращаясь к Маркусу, после чего откланялся.

Анна улыбаясь покачала головой. Более короткой дороги к завоеванию расположения Сержа Ватисьера, чем признаться со всей искренностью в интересе к кухне, в этом мире не существовало.

- Он всегда такой лаконичный? – Маркус сделал еще глоток вина и принялся за карпаччо.

- Всегда! - Анна пригубила из своего бокала.

Затем оба умолкли, чтобы внимание полностью сконцентрировалось на содержимом их тарелок. Вкус содержимого был по ту сторону слов…

Тот факт, что Анна воспринимала Сержа только как друга, еще раз доказывало многогранность и непостижимость женской природы. Ведь было что-то, что не позволяло увлечься Ватисьером.

Что такого могла дать дружба, в сравнении с чем, меркла любая страсть или даже любовь? Или у Анны были другое понимание мужского идеала? Что, в принципе, еще хуже, если идеалом не является этот апогей мужского начала, тогда кто? Как она может каждый день общаться со «своим Сержем» и абсолютно «никаким» Ленгремом и хотеть ребенка от второго? Не замечать разницы она не могла. Это ж, как надо было подчинить себе собственную волю, чтобы отказаться от исключительного и принять посредственное? Неужели все объясняется ее нежеланием выходить замуж, а просто стать матерью?

Вопросы множились и роем надоедливых мух кружили в сознании Маркуса.

Но, вдруг, он невольно вздрогнул, когда понял, гениальный в своей простоте и холодный по сути, расчет со стороны Анны. Ведь ей не составит труда, получив свое, вышвырнуть Ленгрема из собственной жизни, именно потому, что он в разы уступает Анне Версдейл, как личность. Она ведь понимает, что в ход пойдут уговоры, давление на мораль и нравственность, когда Соэн поймет, что он нужен в качестве племенного быка, он, наверняка, даже будет давить на жалость, если не сработает, может быть последуют угрозы. И она не может не предвидеть такой реакции. Соответственно, ей известны все последствия и она их спокойно принимает. Разговоры про свадьбу это просто успокоительная таблетка для родни!

«Чем дальше, тем все страньше и страньше…», - вспомнились Маркус слова, принадлежащие великому выдумщику Кэрроллу.

Вот так же чудно ему было сейчас. Дэнвуд наслаждался тишиной, которая царила в машине. Анна сидела рядом, погруженная в свои мысли и явно наслаждалась дорогой Маркус улыбнулся вспомнив вчерашний вечер в ресторане, а еще тому, что считал утраченной для себя способность радоваться самым простым вещам, например, ехать по дороге в хорошей компании, провести вечер в провинциальном городе среди абсолютно незнакомых людей, которые улыбались больше положенного и были друг другу, как родня.

Маркус сильнее вдавил педаль газа. Он получал огромное удовольствие от абсолютно не сдерживаемого чувства скорости, никто не морщил нос от того, что он курит, не достает постоянным нытьем и упреками. Но вот в чем странная штука, Маркус сам останавливался на обочине, всякий раз, как хотел покурить, хотя в его привычке было делать это в салоне автомобиля, лишний раз не лихачил, а только на открытых участках прямой дороги давал волю «лошадкам» под капотом.

Сегодня пришлось рано вставать. Диван снова подтвердил свою репутацию и был торжественно занесен в личный перечень чудес света Маркуса Дэнвуда.

Вчерашний ужин несколько затянулся, поэтому поспать удалось совсем немного. После того как ресторан закрылся Анна включила музыку погромче, Серж переоделся, и они втроем сидели в зале, завязалась живейшая беседа. Лили и миссис Уолшер наводили порядок и чистоту, Дагерт натирал стаканы в баре.