Душехранитель - Гомонов Сергей "Бродяга Нат". Страница 49
— Че творится? — спрашивает он, расталкивая зевак.
— Какой-то алкаш — говорят, с четвертого — комнату свою запалил! — со злостью отвечает пожилая женщина. — Всех бы пьяниц к стенке, сволочей!
— Ребята молодые совсем, — поддерживает ее реплику прохожий в кепке. — Погибнуть же могут. Ц-ц-ц-ц!
— Типун вам на язык! — вмешивается третья сердобольная участница зрелища. — Туда уж бригада пошла...
— Проводка, видать, погорела: тёмно! — продолжает мужик в кепке. — Могут и не найтить, в темнотище-то!
— Типун вам!..
Дальше Игорь их не слушает: он видит Сашу, стоящего возле пожарных, и бросается к нему. Тот полностью увлечен происходящим на балконе, и ничто вокруг его не интересует.
— Постарайтесь раздвинуть решетку! — говорит он Гроссману.
— Сам попробуй, бл…! Ее только в упор орудийным залпом... — кашляя, отзывается Николай, но, тем не менее, попыток спастись не прекращает.
А пожарные уже растягивают брезент…
— Сколько вас? — продолжает телохранитель.
— Трое.
— Еще мужчина есть?
— Есть!
— Гните с ним прутья...
Игорь различает в клубах едкого дыма длинного Николая и крепкого, коренастого «добровольца». Тут в окне, выходящем на балкон, взрывается раскалившееся стекло. Зацепленная осколком, Рената визжит от боли и страха.
— Саша! — ее голос едва слышен сквозь крики людей и рев пожара. — Сашенька! Что делать?
Саша в отчаянии и не скрывает этого.
— Иду! — он бежит к ступенькам крыльца.
Игорь повисает на нем:
— Рехнулся?!
Телохранитель стряхивает его с себя, как котенка.
— Кажись, поддается! — кряхтя, сообщает «доброволец», и Саша останавливается.
— Дышать только нечем, — жалуется кашляющий Гроссман. — Совсем!
Гарик видит, как приятель, сжав кулаки и стиснув зубы, зажмуривается.
Откуда-то из недр здания слышится звук, точно кто-то ударил камнем по металлу. Затем — громкое шипение.
— Сейчас их там найдут, — убеждает его один из пожарных.
— Мы быстрее решетку разогнем, — Николай хочет ободрить Ренату, но бывшая жена уже не слушает доводов разума: она колотится о прутья, словно птица в клетке.
Дым становится густым и белесым. Пожарные льют из брандспойтов уже не только на здание, но и на ближайшие деревья, ветви которых успели загореться.
— Че там у вас? — кричит Гарик.
«Доброволец», похоже, оглядывается.
— Видать, водопровод пробило. Ни шиша не видно, только вместо дыма пар валит! Нам тут чуток осталось...
Телохранитель Ренаты сидит на корточках, зажав голову ладонями.
— Эй! Ты че, Санька?! Они — вот-вот! — Гарик решает, что это у Саши от бессилия помочь тем, наверху.
Саша поднимает глаза и тут же вскакивает на ноги. На карнизе стоит Рената, с наружной стороны ухватившаяся за решетку обеими руками.
— Прыгай! Прыгай же! — вопят со всех сторон.
— Не-е-ет! — кричит девушка, когда Гроссман пытается разжать ее пальцы. — Я лучше сгорю! Не могу!
Короткая борьба с мужем — и ее шатнуло. По толпе проносится короткий полувздох-полувскрик, а пожарные, топоча сапогами и таская перед собой растянутый брезентовый круг, перебегают с места на место.
— Ее еще хрен вытолкнешь! — бормочет Ник.
Протискивавшийся между прутьями «доброволец» наконец прыгает в брезент.
— Рената! Прыгай! — просит Саша.
Она трясет головой и обнимает решетку обеими руками:
— Я не могу! Я умру! Я боюсь! Высоко! Я БОЮСЬ!!! Гроссман, прыгай, я не стану!
Николаю не остается ничего, как врезать ей кулаком в челюсть. Брызнув кровью, Рената без сознания летит вниз. Уцепив край брезента, Саша резко дергает шестерых пожарных к себе, и девушка приземляется точно в центр «круга». Телохранитель мгновенно подхватывает ее и уносит на руках в сторону, к ларьку, продавщица которого уже давно ничего не продает, таращась, как и все остальные, на пожар.
Прыгнувшему за женой Николаю аплодирует вся толпа…
…Рената пришла в себя и, ничего не понимая, уставилась на горящее здание общежития.
— Сюда! — позвала их фельдшер из «скорой», и Саша, подкинув девушку на руках, побежал к машине.
Гарик растерянно смотрел им вслед. Снова придется все начинать сначала… Хорошо хоть документы с собой.
— Ну че, — проворчал он. — Грузите сухари бочками! Придется… того… переквалифицироваться в дворники…
ЗА ПЯТЬ ДНЕЙ...
На пожаре, как выяснили в больнице, Рената пострадала не очень сильно. Осколком ей оцарапало висок, но хирург прихватил края раны парой стежков. С воспалением десны боролись чуть дольше. Наконец, успокоенная сильным обезболивающим, девушка заснула.
Дежурный врач выглянул в приемный покой и показал Саше пройти в маленький кабинет за регистратурой. Когда они оба ушли, в больничный холл ворвался Николай:
— Я по поводу Гроссман Ренаты Александровны. Как узнать о ее состоянии?
— А вы кто ей будете? — кокетливо спросила молоденькая регистраторша, соблазняясь великолепной, пусть и слегка помятой, внешностью незнакомца.
— А угадайте! — тут же поменялся в лице Гроссман; следующая фраза явно предполагала вопрос: «А что вы, девушка, делаете сегодня вечером?»
— Пройдите вон туда. Доктор как раз говорит о ней с… Ну, вон туда пройдите!
И регистраторша авансировала его ослепительной улыбкой.
Николай открыл дверь:
— Можно?
Врач примолк. Телохранитель кивнул, позволяя продолжать.
— В общем, — скомкал окончание реплики доктор, косясь на Ника, — принимая всё это во внимание, только покой! Пока — стационарный режим, со временем переведем на амбулаторный…
— Я хочу вас попросить, Денис Иванович… — Саша бросил короткий взгляд в сторону Николая. — Если кто-либо, лично или по телефону, осведомится о ней, сообщайте, что таковая не зарегистрирована. Это очень серьезно.
— Хорошо. Постараюсь сделать все, что от меня зависит…
Саша и Николай побрели на улицу. Устало привалившись на каменный заборчик, закурили. Моросил дождь.
— Коля, сними квартиру, — сказал телохранитель. — Нам нужно будет устроить ее, когда выпишут…
— Да понятно… — вяло отмахнулся Гроссман. — А ты?
— Я — здесь, — как само собой разумеющееся отозвался Саша.
— Давай, что ли, хоть меняться? Три часа — ты, три — я?
— Посмотрим.
Гроссман вздохнул. «Нет, все говорит за то, что мирно, в своих постелях и от старости, мы не помрем»…
— Я прослушал. Что там доктор сказал? У нее болевой шок?
Саша потер бровь большим пальцем и глубоко затянулся сигаретой:
— Нет. Сильный нервный срыв и сепсис.
— И все?
— А этого мало?
— Я уж подумал совсем страшное… Никогда себе не прощу, наверно…
— Иди, Коля! — телохранитель запустил пальцы себе в волосы и слегка дернул прядь у виска. — Когда найдешь квартиру, принеси мне пожевать…
— Жди меня на стоянке, — Андрей хлопнул дверцей «Ландкрузера».
Серега с облегчением прибавил громкость в магнитофоне и закурил, подергиваясь в такт музыки. Шеф не курит и терпеть не может, когда кто-то делает это в его присутствии. Интересно, долго еще им колесить по городам и весям? С другой стороны — какая разница? За две штуки «зеленых» даже Квазимодо мог бы рассчитывать на победу в конкурсе красоты — с условием, что Сергей будет председателем жюри...
Тут парень увидел, что из стоявшего неподалеку «Мерседеса» выглянул какой-то тип и поманил его пальцем. Серега не прореагировал: если тому больно нужно — он и сам подойдет. Видали мы таких!
Тип сам не подошел, а послал вместо себя здоровяка-молодчика с золотой «фиксой».
— Зазнался, что ли? — осклабился здоровяк, останавливаясь с Серегиной стороны.
— Какие проблемы?
— Да никаких, — молодчик сунул руки в карманы брюк. — Непыльная работа нужна?
— В смысле?
— В смысле — платим десять штук баксов только за то, что ты передашь нам одну вещь...