Москва - 36 (СИ) - Кротов Сергей Владимирович. Страница 71

'Вместе же с Шапиро пьют, а как по разному выглядят с утра'.

-Чего хотел?- Косится на тоненькую папочку у меня в руках.- Принёс соображения по Центру?

-Нет, товарищ Ежов,- стою напротив стола хозяина кабинета.- мои предложения ещё в Госплане на проверке. Я по другому вопросу.

-...- Нарком поднимает бровь.

-Я список составил учёных и инженеров,- переминаюсь с ноги на ногу.- которые были недавно арестованы или находятся сейчас под следствием...

-За врагов народа пришёл просить, значица,- веселеет Ежов.- наши сотрудники в поте лица выявляют и арестовывают эту погань, а ты хочешь их выпустить на свободу, я правильно тебя понимаю?

-Нет, товарищ генеральный комиссар, неправильно. Никого я отпускать не предлагаю. А даже наоборот, предлагаю изолировать такой контингент от других заключённых и помещать его в особые исправительные учреждения, где бы эти учёные и инженеры смогли приносить большую пользу нашему государству, особые конструкторские и научные бюро.

-Кхм, присаживайся Чаганов...- Ежов поднимается из кресла и обходит свой письменный стол.

-Такие учреждения уже существовали у нас в рамках ОГПУ,- продолжил я, видя что нарком внимательно слушает.- но в 1934 году по приказу изменника Ягоды были закрыты, чем, считаю, стране был нанесён большой ущерб.

-Ты так думаешь?- Мой собеседник седлает, стоящий рядом, стул и упирается подбородком в спинку.

-Однозначно,- поворачиваюсь к нему.- армия потеряла Остехбюро, а мы наоборот сможем создать у себя научную и конструкторскую базу: получим финансирование, уважение и внимание руководства.

-Сам придумал?- Стрельнул в меня маленькими глазками.

-Говорю же, всё придумано до нас,- достаю отпечатанный листок.- здесь всё расписано, что надо сделать...

'Передрал в основном старые приказы, которые мне подогнал Новак из архива'.

-... вот только, я думаю, указ ЦИК СССР нужен будет, чтобы передавать этот спецконтингент в Особое Совещание НКВД для назначения окончательного наказания по любой статье, вплоть до 58-ой.

-Ты что, Чаганов, совсем ох*.- даже подпрыгнул на месте Ежов.- У ОСО максимальный срок- пять лет. Ты что контреволюционеров, троцкистов пятилетним сроком наказывать собрался?

-И в мыслях не было,- откладываю листок в сторону.- сами они будут выбирать свою судьбу: либо ударная работа в ОКБ, либо 'вышка' или что им там назначил суд.

-А как понять,- не сдаётся нарком.- хорошо он работал или просто лоб морщил? Кто-то вкалывал, а этот баклуши бил...

'Не простой вопрос: с теми у кого индивидуальное задание, конечно, проще. А как быть с бригадой конструирующей, скажем, самолёт'?

-Если человек работает в бригаде,...- начинаю лихорадочно соображать чем закончить фразу.- то главное- это готовое изделие на выходе, которое испытают и проверят на соответствие заданию. Если всё хорошо, то пусть сама бригада на общем собрании решит, кто достоин поощрения, а кому прямая дорога в лагерь, на лесосеку. Нужно ещё позволить им самим отбирать себе людей в бригаду.

'А что если применить 'старый' сталинский Метод Повышения Эффективности? Прекрасно, ведь, работал пока 'лысый гад' не отменил его'.

Суть метода заключалась в следующем: для каждого проекта руководством назначался руководитель, который из сотрудников организации набирал временный коллектив. В процессе работы над проектом руководитель мог исключить из коллектива любого члена. Каждый участник изначально получал один балл (руководитель- пять), характеризующий долю его участия в работе над проектом. В процессе работы руководитель мог добавить любому участнику проекта до трёх баллов, в зависимости от вклада в проект. Делалось это открыто с объяснением причин на общем собрании. При успешном завершении проекта каждый участник знал какая доля причитается ему из премиального фонда, который формировался из экономии за счёт сокращения сроков разработки, уменьшения стоимости объекта проектирования и улучшения его основных технических характеристик.

'В нашем случае роль премиального фонда будут играть годы заключения. Руководитель проекта освобождается немедленно после успешной сдачи проекта, другим участникам срок уменьшается на столько лет, сколько баллов тот заработал в проекте. Не востребованный или исключённый из проекта специалист отправляется в лагерь'.

-Ладно оставь свою писульку,- небрежно берёт мои листки Ежов.- посмотрю, когда будет время.

Спускаюсь в лифте во внутренний двор и переживаю.

'Становлюсь вершителем судеб: того- в лагерь, этому- шиш, а не освобождение. А сам-то хотел бы оказаться на их месте? Заслужили они такое наказание? Подумаешь, истратили кучу государственных денег, а результата- ноль. Это же, всего лишь деньги, а тут- жизни. Хотя, как посмотреть. Истраченные ими впустую деньги- это чьи-то (не их) жизни, которые не удалось спасти, защитить из-за отсутствия нужного оружия или припасов'.

Смотрю на оживление у подъезда внутренней тюрьмы: преобладают конвоируемые в военной и нашей форме, граданские пока в меньшинстве.

'А идея с 'шарашками' Ежову явно по душе пришлась. Всё правильно, сейчас он не предселатель Комиссии Партийного Контроля. Тогда обвинил человека исходя из своих понятий, а дольше хоть трава не расти. Сейчас он должен организовывать работу и быт этих самых обвинённых, отвечать за результаты их труда. Много ли проку от профессора на лесозаготовке? А за кульманом или за микроскопом? Две большие разницы. Ну что, большое дело сделал, точнее, начал. Сохраним пока научно-инженерные кадры и будем надеятся, что и простых людей минует чаша террора и репрессий'.

Вчера в 'Известиях' прочитал проект конституционного закона о порядке выборов в Верховный Совет СССР: грядут большие изменения, тайные альтернативные выборы, кандидатов могут выдвигать также общественные организации. Видимо, это тот самый 'хлыст' в руках народа для зажравшихся партократов, о котором Сталин упоминал в интервью американскому журналисту Говарду. Только помнится, в нашей истории этот закон был принят совсем в другой редакции: один кандидат 'от нерушимого блока коммунистов и беспартийных'. Сумели тогда взбунтовавшиеся секретари продавить свой вариант, развязать кровавый террор чтобы запугать избирателей, чтобы провести своих кандидатов. В новой же истории удалось опубликовать в газете проект закона, что многими воспринимается как негласное одобрение его текста властью.

'Ни что на земле не проходит бесследно'...

'Неожиданно'...

Взмокший выхожу в приёмную после рассмотрения на совете моего вопроса. Не то, конечно, неожиданно что было решено создать радиотехническое (номер 22) управление в составе Народного комиссариата оборонной промышленности, решение по этому вопросу было предопределено заранее и не то, что ему были выделены дополнительные средства в размере 250 миллионов рублей на строительство восьми сборочных радиозаводов. Это тоже было решено заранее. При предварительном обсуждении вопроса, когда мне Атипенко был задан вопрос откуда взять деньги, я сделал сильный ход.

- Надо переходить на семидневную рабочую неделю,- заявил я уверенно.- ...

'Все равно это будет сделано через три года'.

- Ну-ну,- его чаплинские усики растянулись вслед за ехидной улыбкой.- мне посчитать нетрудно... ваше предложение добавит двенадцать рабочих дней за год или на 4%, то есть народный доход увеличится примерно на 3%... Пропорционально увеличим капиталовложения в промышленность, получим девятьсот миллионов рублей в год в 1938 году, в конце пятилетки в 42-ом больше, до одного миллиарда двухсот миллионов.

'В сорок втором'...

У председателя СНК и военных это предложение прошло на ура, но было довольно жёстко раскритиковано Кировым (он не успел перед заседанием прочесть мою записку) при молчаливом нейтралитете Сталина и довольном невмешательстве Ежове. Киров не был членом СтиО, но был приглашён на заседание, так как многие рассматриваемые вопросы касались Москвы.