Возвращение немого (СИ) - Романова Галина Владимировна. Страница 69

— Конечно!

В порыве восторга девушка обхватила его за шею руками и звонко расцеловала в щёки и губы. Юноша придержал её за талию, отстраняясь.

— Ты что? Что-то случилось? Ты заболел? — встревожилась Винирель. — Ты простыл? Позвать матушку? Она сварит тебе отличное зелье, и ты снова станешь здоров!

Всю жизнь болевшая, девушка очень переживала за малейшие недуги остальных.

— Нет, я здоров. Просто… ты не должна так больше делать!

— Почему?

— Мы же брат и сестра. Мы не должны…ну… целоваться!

— Ах, вот ты о чём? Ты боишься, что я в тебя влюблюсь? Ну, — Винирель вздохнула одновременно печально и шаловливо, — вообще-то ты такой красавец, что в тебя нельзя не влюбиться. И, знаешь, леди Лиллирель к тебе неравнодушна.

— Ты заметила? — встревожился юноша.

— Да. Это сразу видно. Когда мы уходили к реке, она так и пожирала тебя глазами. Кажется, она тебя ненавидит!

— Любит — и ненавидит сразу?

— Ага. Скажи, она тебе нравится?

— Нет.

— Вот именно! Ты нравишься ей, но она не нравится тебе.

— Я помню, — обрадовался бывший актер. — Мы играли такую пьесу. Злая ведьма влюбилась в принца, но тот не ответил ей взаимностью, и тогда она обратила его в жуткое чудовище. И он был обречён оставаться таким, пока не отыщется девушка, которая его полюбит. Ведьма поступила так потому, что любила его.

— Ага, — Винирель встала на цыпочки и быстро чмокнула брата в щёку. — И ты должен быть осторожен. Что там было в той пьесе? Девушка его расколдовала?

— Да. Суть была в том, что ведьма была уродлива внешне и внутренне. И принц не пожелал жениться на такой уродине. А заколдованный, он сам стал уродлив внешне, но остался таким же добрым в душе. А его невеста смотрела не на его лицо, а на его душу.

— А у тебя есть возлюбленная?

Тириар задумался. Сначала отец, потом сестра…

— Нет. Пока нет…

А та девушка, леди Исмираль, про него и думать давно забыла.

— Тебе душно? Ты не заболел? — встревожилась Винирель, взглянув на его внезапно помрачневшее лицо.

— Нет. А что?

— Ты какой-то не такой… Правда, все хорошо? — девушка добивалась полной ясности.

— Правда. Просто… вспомнилось кое-что!

— И всё равно я открою окно. А то душно.

Винирель бросилась к ближайшей створке и с силой толкнула её. Та неожиданно распахнулась, и девушка с испуганным криком подалась вперед.

— Ви! — Тириар бросился к сестре, пытаясь поймать ее за ноги. Он уже успел, ухватил подол платья и туфельку, но тут девушка случайно дрыгнула ногой, раздался треск рвущейся ткани — и на глазах изумлённого юноши Винирель вывалилась из окна. Её короткий отчаянный крик долго отдавался у него в ушах.

Всему на свете приходит конец. Долгая дорога сначала по Изумрудному Острову, а потом — по Сапфировому превратилась в нескончаемую череду празднеств, небольших пиров, катаний на лодках по тенистым лесным речкам и озёрам, похожим на глаза неба. В каждом замке на Сапфировом Острове, где останавливалась невеста наследника, к её свите присоединялся кто-то из живущих там эльфов, так что к поместью-столице подъехал такой большой караван, что выехавшие встречать его рыцари сперва обнажили оружие, приняв гостей за враждебную армию. Лишь мысль о том, что сейчас нет никакой войны, удержала их от атаки. Это — а также отсутствие среди встречавших кого-либо из семьи Наместника. Пока командир почётного эскорта — им был супруг леди Аннирель — думал, принимая решение об атаке, пока отдавал приказ послать гонца в поместье-столицу, недоразумение разрешилось. В небо взлетели фонтаны искр, звонко запели горны. Сотня лучших легионеров выехала вперед, занимая места вдоль дороги. Церемония приветствия началась.

Придворные артисты не знали ничего и не видели пышной церемонии. Им даже одним глазком не позволили взглянуть на почетный караул, на то, как рыцари гарцевали, перестраиваясь, перед тремя всадниками — самим лордом Шандиаром, его женой и сестрой, — как приветствовали гостей и предлагали им пересесть в лодки, чтобы проделать последнюю, самую короткую, часть пути, к причалам, где невесту поджидал жених. Вместе с большею частью придворных и слугами они тем временем въезжали в поместье-столицу через другие ворота.

Тут, откровенно говоря, их ждал не менее теплый приём, еще более радушный от того, что встречающие не были скованы условностями, традициями и ритуалами, которые трое суток репетировали под бдительным оком Мастерицы Развлечений. Все лорды и леди, а также многие простые эльфы и даже кое-кто из альфаров, кому удалось ускользнуть от бдительного ока хозяев, столпились вдоль дороги, заполнив обочины примерно на четверть лиги до ворот и на столько же за ними.

Впереди ехали придворные, за ними — высокопоставленные слуги, а артисты — здесь собрались сразу три труппы — замыкали шествие. Яркий фургон привлекал внимание издалека. На крыше его уютно расположились Янсор, жонглирующий несколькими стилетами, Раэна, играющая на арфе и Кайр, который вместе с нею составлял целый оркестр. Тайн и дети бежали за фургоном, Нюша и Калоник просто кривлялись, передразнивая публику, а Тайн время от времени кувыркался и вставал на руки. Раньше то же самое он проделывал вместе с Тиаром, но названного брата не было с ними почти два года, и акробату приходилось стараться за двоих. Даррен и мастер Боар вместе шли по обочине, и фокусник то и дело удивлял зрителей, доставая у альфаров из-за ушей фальшивые серебряные монетки, а у девушек из-за вырезов платья — ленты, букеты цветов и яркие безделушки. Некоторые он сразу же бросал в толпу, радующуюся таким нехитрым подаркам, другие с шутливым поклоном возвращал законным владельцам. Один из зрителей был до того поражён тем, как ловко фокусник стянул с его пальца перстень, что даже забыл рассердиться, обнаружив пропажу только когда та вернулась ему обратно.

Остальные артисты шагали возле фургона, и лишь Лейр и Соэль ехали отдельно. Юноша гарцевал на коне Янсора, а девушка сидела у него на коленях. И многие зрители исподтишка толкали друг друга локтями, шёпотом интересуясь, кто это. На актёра он не слишком-то походил. Многие были убеждены, что это какой-нибудь рыцарь, сопровождающий своего господина, и отставший от свиты ради того, чтобы приударить за хорошенькой девушкой.

Сам Лейр с любопытством вертел головой во все стороны. Поместье-столица, закрытая густыми лесами, встала перед приезжими неожиданно, словно кто-то отдернул невидимый полог. Только что кругом была чаща леса — и вдруг впереди засверкали сапфирами и бериллами высокие крепостные стены, над которыми колыхались синие, голубые, изумрудно-лазоревые и травянисто-зелёные стяги с блестящими нитями золотой вышивки. Зелень окружающих столицу лесов соперничала с зеленью чуть видневшихся за стенами крон могучих деревьев, а пёстрая толпа любопытных зрителей радовала глаз.

Но примерно за пол-лиги до этого мастер Боар нагнал всадника и схватил за стремя.

— Вот примерно где-то здесь, — сказал он, указывая на густой лес, стеной встававший по обочинам дороги, — всё и случилось.

Лейр выразительно шевельнул бровями, по-птичьи склонив набок голову.

— Где-то здесь мы тебя нашли, — объяснил глава труппы.

— Нет, не на самой дороге, — вступил в разговор Даррен, — а в лесу. Но — да, насколько помню, это было недалеко отсюда. Только мы ехали тогда в другую сторону.

Он развернулся и зашагал спиной вперёд, вертя головой туда-сюда.

— Кажется, вон они, похожие кусты! — указал на заросли терновника. — Из-за них тогда выскочил скакун, за ним выбежала Видящая и сразу кинулась обратно. Мы пошли по её следам и нашли тебя. В петле. Ох, и помучились тогда, пока ты не начал дышать!

Соэль и мастер Боар с тревогой уставились на лицо Лейра, но тот оставался совершенно спокойным. Он с любопытством посмотрел на терновник, но ни единым жестом не выдал, что что-то узнал или вспомнил.

— Во всяком случае, это было недалеко от ворот, — подытожил фокусник.