Возвращение немого (СИ) - Романова Галина Владимировна. Страница 82

Охтайр пригнулся, горбясь и становясь похожим на хищника. Губы его сами собой сложились в трубочку — он давно уже, еще в детстве, от своей приемной матери-троллихи, научился этому нехитрому магическому приему: особым свистом заманивать дичь в ловушку.

Лейр остановился…

«Не ходи туда!»

Тихо вскрикнув, юноша схватился за голову. Неведомо откуда возникший голос причинил физическую боль. Словно раскаленная игла вонзилась в лоб как раз над переносицей.

«Назад!»

Подчиняясь этому странному голосу, Лейр шагнул назад. Где и когда он мог слышать этот голос? Такой настойчивый, такой уверенный…

«Вот хорошо! Вот так. Еще шажок…»

Подчиняться на сей раз было легко и приятно. На сей раз? Что же выходит, он уже оказывался в подобной ситуации? Когда? Что тогда произошло?

Думать не хотелось. Достаточно знать, что впереди — опасность, что ему, безоружному, не стоило туда ходить.

Развернувшись, юноша зашагал прочь, возвращаясь в круг, где гремела музыка, и танцующие с радостью приняли его обратно.

Охтайр оторопело смотрел ему вслед. Этого просто не могло быть. Он почувствовал ловушку? Но ведь даже маг не мог бы учуять западню. Это была просто приманка, рассчитанная скорее на диких зверей, чем на разумных существ. Может быть, все дело в том, что этот парень — немой? Лишив его голоса, Покровители взамен одарили его чем-то еще?

Всякий другой восхитился бы таким противником — всегда приятно, когда твой враг не кладет покорно голову на плаху! — но Охтайр не любил препятствий. И, если нельзя уничтожить врага одним способом, надо просто найти другой, только и всего.

Часть 2. Главы 5 и 6

Глава 5.

Соэль не спалось. Рядом на широкой постели мирно посапывала Раэна. Отвернувшись к стене, похрапывала матушка Ханирель. Но не эти звуки мешали девушке задремать. Лейр опять ушёл!

В замках и поместьях, где артистам случалось выступать, многие знатные дамы увлекались загадочным актёром. Юноша, который на сцене ни разу не произнёс ни одного слова! Тот, кто большую часть представлений проводил в маске, эффектно срывая её во время последнего акта или же до конца оставаясь под чужой личиной. Во время простых концертов он играл на виоле, аккомпанируя певицам, немного танцевал — и всё равно молчал. Это было так странно, так необычно, так интригующе! Дамы соревновались между собой за знаки внимания Лейра. А он принимал их, как должное. Получая записки и подарки, он не утруждал себя ответами, но время от времени исчезал. Соэль уже научилась предугадывать, когда он уйдёт, а когда — останется. Можно было успокоиться и не ревновать — ибо Лейр играл чувствами женщин, не щадя их, и весь пыл отдавал именно ей, простой девушке, своей партнёрше на сцене.

Но только не здесь! Это было то самое поместье, где они когда-то нашли незнакомого юношу, висевшим в петле. Это здесь Лейра — или как там его назвали те лорды? Лаэмира? — хотели убить. Наверное, тот, кто отдал такой приказ и тот, кто приводил его в исполнение, оба ещё живы. Пока артисты здесь, Лейру грозит опасность! И вот он ушёл, невзирая ни на что. Ушёл, чтобы опять, как всегда, вернуться к ней.

Но если он не вернётся? Если случится беда?

Соэль больше не могла выносить ожидания. Тихо-тихо, стараясь не разбудить подругу и бабушку, она выползла из-под одеяла, сунула босые ноги в туфельки, набросила на сорочку теплый плащ и выскользнула в коридор.

Шагах в десяти справа от нее было узкое окно, забранное фигурной решеткой. Слева, шагах в пятнадцати, небольшая площадка, куда выходили две лестницы — одна снизу, другая сверху — и начинался еще один коридор, пошире, с колоннами. За окном серое ночное небо время от времени озарялось вспышками фейерверков. Но тут было тихо.

Крадучись, Соэль дошла до лестницы, ведущей вниз. Там, внизу, ярко горел свет. Здесь, наверху и выше, царил мрак. Девушка не решилась спускаться или подниматься. Она остановилась на верхней ступеньке, готовая ждать и чутко прислушиваясь к малейшим шорохам и звукам. Там, внизу, продолжался праздник. И ей в какой-то момент стало страшно — а что, если кто-то поднимется сюда и заметит её, одинокую и испуганную?

Она уже решила вернуться в постель, когда в соседнем коридоре послышался шорох шагов. Какая-то тень замелькала, стремительно приближаясь, между колонн.

Соэль отпрянула с тихим криком — и тень, к её ужасу, прибавила шаг, переходя на бег. Девушка кинулась прочь — и тень превратилась в Лейра. Юноша легко, как бабочку, схватил ее в объятия, приподнимая над полом. Угадав, наконец, кто ее поймал, пленница перестала вырываться и несколько раз стукнула его кулачком в грудь:

— Как ты мог? С ума, что ли, сошел?

— Ы-ым, — помотал головой тот.

— Где тебя полночи носило? — продолжала шепотом выговаривать ему Соэль. — Куда ты ходил? Зачем?

Лейр испустил вздох, закатывая глаза и осторожно ставя девушку на пол. Как объяснить ей, что с ним творится? Как передать обуревающие чувства? Как рассказать, что с ним случилось этой ночью? Все мысли и сомнения, если сам он не в состоянии разобраться в них? Кто его поймет, если он сам себя не понимает? Ясно одно — за ним кто-то охотился, и лишь интуиция помогла ему избежать смертельной ловушки. Прижав одну руку к груди, Лейр помотал головой, мимикой пытаясь выразить, что все не так-то просто. Вед если это правда, значит, охотник может решиться на вторую попытку. И останется только гадать, где и когда он нанесёт новый удар.

— Не хочешь отвечать? Не надо! — нахмурилась Соэль. — В конце концов, это твоя жизнь, мне не стоит вмешиваться… Я зря тут столько времени простояла! Ты и думать забыл…

— Э! — тот замотал головой, беря ладонь Соэль в руку и прижимая ее к своей груди, чтобы девушка пальцами могла почувствовать биение его сердца. — Ы-а!

— Ты всегда так говоришь, — вздохнула она. — А сам… Поманили и побежал…

— Мм-м? — он поднял брови, всем своим видом изображая полное непонимание.

— Ну, как же! А та записка?

— Х-хм, — пренебрежительно скривился юноша, отмахиваясь с таким презрительно-беззаботным видом, что все стало понятно без слов. Признаться, отягощённый своими мыслями, он и думать забыл про ту незнакомку, которая назначила свидание, вспомнив о ней только что.

— Так ты, — Соэль на сей раз поняла его пантомиму правильно, — не был у этой… ну…

— А-о! — решительно отверг все обвинения Лейр. — Ы!

Он опять привлек девушку к себе, заглядывая в глаза так, что слов и жестов было не нужно для того, чтобы понять их выражение.

— Ох, Лейр, — простонала Соэль. — А я так…волновалась…

Лейр улыбнулся своим догадкам и поцеловал девушку. Соэль, милая, добрая, сразу отозвалась на поцелуй, обнимая руками за шею. Целуя подругу, он думал, что та не должна ни о чем догадываться. Никто ничего не должен знать. Чем меньше его товарищи-артисты будут знать, что правда, а что — ложь, тем лучше. Это тяжело. Но он справится. Как говорил мастер Боар, артист и лорд: «Все мы играем роли. Одни на сцене — другие в жизни!» Настала его очередь.

Тихо застонав от горечи непрошенных мыслей, Лейр так крепко обнял Соэль, что та тихо вскрикнула, пытаясь отстраниться. Но юноша был настойчив. Не прерывая поцелуя, он вскинул девушку на руки и понес к себе в комнату.

Ни он, ни она не заметили, что сквозь приоткрытое окно в другом конце галереи, за ними с дерева наблюдают чужие глаза. А утром наследник Раванир узнал, что его денщик Охтайр ускакал куда-то в неизвестном направлении.

Тиар проснулся от тихого прикосновения чьих-то прохладных пальцев к щеке. Вздрогнув, юноша распахнул глаза, рывком садясь на постели и мгновенно все вспомнив. Вот это да! Такого с ним не случалось ни разу в жизни. Еще никогда он не засыпал в постелях своих любовниц, успевая ускользнуть из спальни практически сразу после того, как совершалось самое главное. Большинство его возлюбленных не настаивали на задержке, а некоторые сами торопили, выпроваживая за дверь. И вдруг…