Игры богов (СИ) - "Amandir". Страница 92

Следующий день мы провели в праздности. Хотя утро началось с интенсивной тренировки с Дзинсаей, продолжилось практиками мистицизма и медитацией, но после, ближе к полудню, мы просто слонялись по городу, приобрели кое-какие вещи для южного климата, а тёмная эльфийка удивила меня, начав осваивать игру на флейте-кинжале. Основы ей дал бард-полуэльф, и теперь, вышагивая рядом со мной, она старательно выводила какие-то звуки. Получалось неважно, но это было только началом.

Гуляя по рынку, я вдруг увидел небольшой павильон с хрустальным шаром над дверью. В карманах уже давненько завалялась колода непонятных карт, опознать свойства которых у меня не хватало то времени, то желания. Сейчас была неплохая возможность.

Внутри павильона было темно и холодно. На полу лежал пёстрый ковёр, стены были завешаны тёмно-синей тканью, а посреди небольшой комнатки стоял стол, застеленный скатертью, и два стула возле него. Я только сделал шаг, как отодвинув тёмно-синюю портьеру, вышла молодая женщина с вьющимися чёрными волосами, собранными в тяжёлую косу с руку толщиной, в платье тёмных тонов и огромными серьгами в ушах. Лицо у женщины было простое, но тёмные глаза, подведённые чёрными тенями, создавали некоторую загадочность.

— Приветствую! — сказал я.

— Хотите узнать свою судьбу? По пять серебряных монет с каждого, — вместо приветствия ответила гадалка.

Девушки разглядывали павильон — Дзи со скучающим видом, а Ама с очень сосредоточенным.

— Нет. У меня есть одна вещь, явно непростая. Хочу узнать её свойства.

— Я не чародейка и не колдунья.

— Но сам предмет, думаю, как раз по вашему профилю, — ответил я и достал футляр с колодой. Гадалка некоторое время изучала моё лицо, после чего предложила присесть и села сама.

За опознание она запросила десятку серебром. Я положил футляр вместе с оплатой на стол перед ней и убрал руки. Она сама его открыла, вытащила несколько карт и начала в них всматриваться.

— Где ты это нашёл?! — подняв на меня грозный взгляд спросила она.

— Отобрал у одного бандита.

Взгляд гадалки снова вернулся к картам. Перебрав несколько из них, она отшвырнула их от себя.

— Это дурная магия. Тёмная и плохая. Это карты призыва. Используя их, можно вызвать в наш мир существ, изображённых на них. Получив дань от призвавшего, они исполнят любой приказ, после выполнения которого на сутки окажутся на свободе и смогут творить любые бесчинства. Не стоило тебе приносить это сюда. Избавься поскорее от этой мерзости. Жрецы Света, инквизиторы и охотники на нечисть тебе в этом помогут. А сейчас, покиньте мои владения.

Она встала и демонстративно повернулась к нам спиной. Я же собрал карты обратно, закрыл футляр и убрал его в пространственную сумку. Думал, попросить её прочесть моё будущее — ради интереса — но передумал и молча вышел вместе с подругами.

Ещё один тёмный артефакт на мою голову! Надо было поскорее от него избавиться — уж больно жуткие твари и демоны были нарисованы на картах, чтобы у меня возникла даже мысль их использовать. Интересно, а если просто их сжечь, что произойдёт? Не обретут ли в таком случае все эти существа полноценную свободу? Нет, лучше и в самом деле отнести это в храм или охотникам на демонов.

В храме Адиллары меня выслушали очень внимательно, приняли из рук колоду и обещали разобраться с ней в ближайшее время. Перед уходом, я воздал положенную хвалу Милосердной и вернулся к девушкам.

Остаток дня прошёл без приключений, и мы вернулись в «Золотую флейту», собрав вещи и решив лечь пораньше — караван выступал из города сразу, как только стража откроет ворота. А это происходит, когда первые лучи солнца высвечивают небо.

Позавтракав, мы попрощались с хозяином и направились к стоянке караванщиков. Стража уже распахивала огромные створки. Гружённые товаром ездовые животные, причём не только верблюды, уже были выстроены в определённый порядок. Конная стража занимала свои места. Нам предложили уместиться в одной из нескольких повозок, что мы и сделали, и на целых две недели выпали из жизни мира.

Дни тянулись медленно и неторопливо, сменяя один другой, но не отличаясь друг от друга. За время пути ничего не произошло, ровным счётом. На нас даже никто не напал.

Единственное, что менялось с течением времени, это окружающий ландшафт. Воздух становился всё более сухим, зелень всё более пожухлой, к середине второй недели превратившись в каменистую равнину, занесённую песком.

Вскоре показался и сам город, раскинувшийся на побережье Срединного моря, окружённый массивными, толстыми стенами из бурого камня. В лучах заходящего солнца блестели купола и шпили храмов и дворцов, огни горели по всему городу, в том числе и в порту, в бухте которого на волнах покачивалось несколько парусных кораблей. Вид города навевал арабские мотивы, и чем-то напоминал Саркасию.

В тот день мы заночевали ещё на открытой местности, а уже к середине следующего дошли до городских ворот.

Стража, как и в Силтарме, осведомилась кто мы, откуда, кому служим и каким богам покланяемся, обыскали нас, даже попросили открыть пространственную сумку на предмет ввозимой контрабанды, и, ничего предосудительного не обнаружив, пропустили нас в город. Как оказалось, весь арсенал убийцы Дзинсая отдала Амалии, а та его спрятала так, что никто не в силах был бы его найти. Той же самой процедуре подверглись и все караванщики, и их товары, прежде чем их пропустили в город, где мы тепло расстались с варизами.

Дорога выдалась тяжёлой, но хотя бы зной с каждым днём облегчался. Мы жутко устали, поэтому хотели как можно скорее найти гостиницу и уже собрались спросить об этом ближайшего стражника, как к нам подбежал толстый, лысый человек низкого роста, одетый в широкие шаровары, рубаху, жилет и съехавшую набок цилиндрическую шапочку и принялся увещевать:

— Здрасьте-здрасьте! Добро пожаловать в наш славный город! Я — Шиш-Кабиб, гид и помощник новоприбывшим туристам и гостям вольного города Орстана. К вашим услугам! — и он согнулся в поклоне, сделав рукой жест, словно накручивал на него нить.

— Нам нужна гостиница с хорошим питанием и не очень шумная, — сказал я.

— О-о, Шиш-Кабиб знает, что вам нужно! И он готов вас даже проводить всего за-а… пятнадцать серебряных монет! — он расплылся в улыбке, обнажив крупные зубы, многие из которых имели сколы. То ли ему часто бьют морду, то ли он ест что-то не то.

Вообще впечатление он производил отталкивающее — делец и торгаш чистой воды, стремящийся нажиться на туристах. Лицо у него было мясистое, с тремя подбородками, маленькими блестящими глазками и жиденькой бородёнкой без усов. Он всё время потирал руки и заискивающе улыбался. Неприятный тип.

— Сколько стоит ночлег? — спросил я.

— Там, куда я вас поведу — пятнадцать монет серебра за ночь.

— И тебе ещё столько же… Пожалуй, мы сами её найдём. Всего хорошего.

Я собрался уходить, но наглый толстяк выскочил передо мной на пути.

— Постойте! Вас не устроила моя цена? Каюсь, я принял вас за очередных проходимцев, которых сами боги велели избавить от лишних ценностей, дабы они не навредили многими соблазнами города, в первую очередь, сами себе! Но я вижу, что вы совсем не из этой породы, так что я согласен на десять монет.

— Пять.

— Вы в самом деле недооцениваете услуги Шиш-Кабиба! Я и так иду вам навстречу, прося какие-то жалкие десять серебряных монет за подробные и точные сведения о нашем славном городе, интересных местах и достопримечательностях!

«Дзи…»

— Кроме того…, - он оглянулся по сторонам и продолжил говорить, понизив голос, — по некоторым улицам гостям города лучше не ходить. И Шиш-Кабиб, конечно же, проведёт вас самой безопасной дорогой! И всего за десять серебра! М-м, что это ваша спутница, кожа которой подобна глади Акидского моря в прохладные зимы, так на меня смотрит? Вы… Не надо так на меня смотреть! Я… Что… Помо!.. Пом… О-э-э-у-у-м-м-м…

Он попятился от вида двинувшейся на него тёмной эльфийки, схватился за сердце и стал издавать совсем уж нечленораздельные звуки.