Из-за тебя (ЛП) - Монтейро Мария. Страница 12

— Что мы здесь делаем? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал незаинтересованно.

— Будем избавляться от напряжения. Мне нравится приходить сюда, когда отец выносит мне мозг. От этого становится лучше. Сама увидишь.

Он выпрыгнул из машины и оббежал ее, чтобы открыть мне дверь.

— Зачем ты это делаешь?

— Что?

— Открываешь мне дверь. — Сама не знаю, почему это начало нервировать меня. Из-за его действий я чувствовала, что должна поблагодарить его.

— Одно из учений мамы — всегда открывать дверь для девочек, — он рассмеялся. — Ладно, ты первая девушка, для которой я это сделал. Даже не знаю, есть в тебе что-то такое, из-за чего я хочу выскочить из машины и открыть для тебя дверь.

От его слов мое сердце пропустило удар. Черт бы его побрал.

— Ну, можешь так больше не делать. Я могу сама ее открыть.

Из-за моей фразы он засмеялся еще громче.

— Нет, извини.

— Забыли.

Он сказал мне посидеть на лавочке, пока возьмет шлемы и биты. Я оглянулась и посмотрела, как другие практиковались в навыках, пока мои мозг и сердце боролись друг с другом.

Я слишком много знала, чтобы поддаться его харизме, но мое глупое сердце продолжало реагировать на каждое его слово. Мне нужно было оставаться сильной и помнить обо всей той ненависти, которую он во мне пробуждал.

— Ну, ты готова? — спросил он, держа две алюминиевые биты и два синих шлема.

— Скажи мне еще раз, почему ты считаешь, что я должна это сделать?

— Это поможет избавиться от напряжения. И так намного лучше, чем избивать ворота собственного гаража.

— Не уверена, что у меня получится. Давай ты первый.

Я знала, как только зайду в эту клетку, он поймет, что у меня нет навыков в спорте. Лия была права, сказав, что я отстойная чирлидерша. Мы со спортом были несовместимы.

— Окей.

Остин надел синий шлем, поднял серебряную биту и вошел внутрь.

На самом деле, мне было любопытно увидеть, как он будет отбивать мячи. Он сделал удар, и первый же мяч улетел далеко. Мне нравился звук удара биты по мячу. От этого меня пробирала внутренняя дрожь. Следующий мяч он отправил еще дальше, чем первый. Остин продолжал, а звук от каждого удара становился только громче. Мне начало казаться, что не только у меня сегодня выдался дерьмовый денек.

— Ого, кажется, тебе тоже от многого нужно избавиться сегодня, — сказала я, когда он закончил бить.

— Можно и так сказать. Вот, твоя очередь, — он передал биту мне.

— Я все еще не уверена насчет этого.

Я зашла в клетку и переместила биту к плечу. Затем попыталась вспомнить, как держал ее Остин, и постаралась как можно лучше повторить его движения. Он засмеялся.

— Вот видишь, я не могу.

Он вошел ко мне в клетку.

— Иди сюда, я тебе помогу.

Потом встал позади меня, и начал объяснять, как я должна сделать, но я не слышала ни единого слова.

Тепло от его груди распространялось по моей спине, в результате у меня задрожали ноги. Я вдохнула его одеколон, и волны искр прошли через мое тело. «Давай же, Джэйд, сосредоточься».

Остин накрыл сильной рукой мою, чтобы показать, как именно нужно замахнуться битой. Его губы почти касались моей щеки. И из-за этого мое сердце готово было разорваться на миллион кусочков.

Тогда он прошептал мне на ухо:

— Вот так.

— Хорошо, я поняла.

Мне нужно было отойти от него до того, как другая часть моего тела отреагирует на его близость.

Он вышел, и машина бросила первый мяч. Белый мячик летел прямо ко мне. «Ну же, Джэйд, передвинь биту и ударь его посильнее. Представь, что это лицо Триши». Теперь я говорила сама с собой.

По мере приближения ко мне, мяч набирал скорость. А я, как бы ни пыталась, не могла представить на его месте лицо Триши. Я видела лишь белый мячик, который летел на меня. Собравшись ударить, я все же испугалась, пригнулась и вскрикнула от страха. Я ведь знала, если не сдвинуться с места, он попадет в меня, а не в биту.

Остин разразился смехом. Я вышла из клетки и отдала ему биту и шлем.

— Извини, но у меня не получится. Можешь поотбивать вместо меня.

— Уверена?

— Да, к тому же, мне больше нравится наблюдать за тобой. — Он улыбнулся и вернулся в клетку.

— Спасибо, что привез меня сюда. Это именно то, что мне было нужно, — сказала я, когда мы возвращались к машине.

— Но ты даже ни разу не отбила.

— Знаю. Но все равно было весело.

— Будешь зависать со мной, и тебе всегда будет весело, даю слово.

Он действительно это только что сказал? Мы ехали домой под песню Led Zeppelin — The Ocean, а эмоции переполняли меня. Я так больше не могла. Я наклонилась и приглушила звук.

— Я все еще не понимаю, почему ты вдруг захотел снова стать моим другом. В этом нет никакого смысла, — выпалила я.

Он растерянно взглянул на меня и улыбнулся.

— Проведя вместе с тобой последние несколько дней, я понял, как мне не хватало того, что мы делали, когда были детьми. Сама знаешь, мы с тобой были хорошими друзьями.

— Да, пока ты не начал меня дразнить и относиться как к паразиту, а не другу.

Он покачал головой.

— Мне очень жаль. Я был идиотом. — Он остановился напротив моего дома. — Как думаешь, ты сможешь когда-нибудь простить меня?

Я не ответила. Потому что не была уверена в своем ответе.

— Думаю, мама уже вернулась домой, — сказала я, глядя на свет в доме.

— Да. — Не знаю, почему, но я не хотела выходить из его машины. — Слушай, ты не голодна? — спросил он.

Я повернулась к нему и ответила с теплой улыбкой на лице:

— Вообще-то, да.

— Хочешь перекусить?

— Хочу.

Он завел машину и направился к пристани. Там была масса ресторанчиков. Волнение в животе возрастало с невероятной скоростью.

— Где бы ты хотела поесть? — спросил он, паркуя машину на оживленной улице.

— Я готова умереть за гамбургер и картошку фри с сыром на набережной.

— Ты серьезно? Разве ты предпочитаешь не ресторан?

— Нет. Это плохо?

— Нет. Вообще-то, это отличная идея, — сказал он, довольно улыбаясь.

Тротуар был полон тех, кто пытался продлить лето хотя бы на еще один день. Как сильно бы я не радовалась, что все эти люди завтра уедут, мне все же было грустно, что город снова опустеет.

Остин пошел за едой, пока я сидела за столиком около колеса обозрения. Сегодня была идеальная ночь, когда видны все звезды.

— Вот, пожалуйста, — сказал он, отдавая мой гамбургер и картошку фри с сыром.

Я откусила большой кусок и отправилась в пищевой рай. Я даже застонала от удовольствия, что заставило Остина рассмеяться.

— Так вкусно, а?

— Ага.

— Я рад видеть тебя счастливой, когда ты не пытаешься избить собственный дом.

— Сегодня я встретила отца с его подружкой в торговом центре, — призналась я. Я ненавидела делиться своими проблемами, но, по необъяснимым причинам, была не против все рассказать Остину.

— Поэтому ты так рассердилась?

Я кивнула.

— Он держал ее за руку и смеялся, когда они покупали вещи для будущего малыша. Мне стало тошно от того, что они выглядели как настоящая семья.

Я сделала глоток своего напитка, пытаясь побороть глупые слезы. Ведь я не собиралась снова плакать при нем.

— Мне казалось, день, когда он ушел, был худшим. Никогда бы не подумала, что станет еще хуже. Мой отец мудак.

— А мой любит напоминать, насколько успешен мой брат Блейк.

— А?

— По этой причине я должен был отбить несколько мячей. При каждой возможности отец указывает, какой я неудачник.

— Ты не неудачник. Может быть, высокомерный осел, но точно не неудачник. — Он выплюнул свой напиток, когда засмеялся. Теперь была моя очередь заставить его улыбнуться. — Блейк — вундеркинд, любой на его фоне покажется недотёпой.

— Истину глаголешь. — Остин засмеялся еще сильнее.

Я помнила, каким безупречным был Блейк. Конечно, в старшей школе он был самым популярным парнем. Девушки пускали слюни, когда он проходил мимо. Его каштанового цвета волосы всегда были идеально уложены, а серые глаза могли расплавить любое сердце.