Неучтенный фактор (Хроники Лотеама) (СИ) - "Renee". Страница 25

Рика не подвел. Он вмешался как раз вовремя, когда маг намертво впился в дух Бартеза, переплетая его сущность со своей. Чужая боль, чужой страх, чужие воспоминания смешивались с собственными, и Лар уже не мог различить их. Было страшно. Паника накрывала с головой, лишая воли, и маг, с трудом собравшись с силами, смог отогнать от себя чуждое «я», мешавшее сосредоточиться. Бартез заметался, пытаясь вырваться, но его крепко держала чужая магия и смешанная еще много лет назад кровь. Ловушка захлопнулась, заключив в себе обоих.

«Выталкивай нас!» — взмолился Лар, чувствуя, что у него осталось не так много сил.

Мгновенно повеяло холодом, Рика откликнулся на его зов. Бартез дернулся сильнее, тоже уловив присутствие проводника, но маг не дал ему вырваться.

«Скорее!»

Все завертелось. Бартез взвыл, поняв, что его надули, и от этого безмолвного вопля в груди зародилось тягучее, невероятно сладкое торжество. У него получилось. У них получилось!

Прикосновение к Грани было мучительно болезненным, но это была правильная, уместная боль.

«Каре пришлось хуже, — подумалось вдруг. — А меня всего лишь аккуратно переправят за Грань, соблюдая все правила и почести. Рика закроет брешь. Потом Вирджин сожжет мое тело и останки Кары, чтобы нам обоим не за что было зацепиться. Все правильно. Но как же не хочется умирать…»

Грань дрогнула, подчиняясь воли проводника, и Лар почувствовал его холодное касание, будто Рика пытался успокоить и подбодрить. Захотелось улыбнуться, но внезапно снова пришла боль — острая, пронизывающая.

На мгновение Лар потерял ориентацию, а потом стремительно рухнул куда-то вниз, увлекая за собой отчаянно сопротивлявшегося Бартеза. Падали они вместе, а потом наступила чернота.

Лар молчал, не в силах произнести ни слова. Все шло абсолютно правильно, ловушка уже почти захлопнулась, так почему — во имя всех добрых духов! — почему удача решила отвернуться от него именно сейчас? В груди медленно, но верно зарождалась паника. Почему они здесь?

— Я не знаю, что им нужно, — с видимым равнодушием пожал он плечами, стараясь демонстрировать отчужденность, которой не испытывал. Мысленно он осыпал Вирджина всеми ругательствами, пришедшими в голову. Бартез рассмеялся.

— Тогда ты не против, если я расспрошу твоих друзей? — весело поинтересовался он, и у Лара сжалось сердце. — Прошу прощения — бывших друзей. Они же для тебя ничего не значат?

— Делай что хочешь, — качнул головой Лар, которому для этого потребовалась вся его выдержка. — Но только после клятвы. Иначе я ухожу.

Ставка была рискованной, почти без шансов на выигрыш. О чем думал Вирджин? Ведь понятно, что без его помощи Каре не удалось бы проникнуть в замок! К панике начала примешиваться злость, очищая сознание и помогая сосредоточиться. Надо было во что бы то ни стало переключить внимание Бартеза на себя.

— Уходишь? — насмешливо протянул тот, окидывая его оценивающим взглядом. — И оставишь их здесь? Со мной?

Лар снова передернул плечами.

— Я сказал, что мне нет до этого дела. Меня волнует лишь собственная безопасность, а без клятвы ты можешь легко обмануть меня. Я хочу подстраховаться.

— Лар… — донесся до него тихий, полный слез голос, и он призвал на выручку все свое мужество, чтобы не обернуться. — Не делай этого. Я прошу тебя! Ты же обещал…

Лара прошиб холодный пот. Она знает? Но как? Неужели нашли записи? Это казалось самым вероятным, и маг мысленно дал себе пинка за то, что не уничтожил их, как собирался вначале. Теперь из-за этого промаха все повисло на волоске.

— Не мешай мне, — отрывисто бросил он, отчаянно надеясь, что у Кары хватит ума не сказать лишнего. Вирджин, бледный как снег, молчал и только остервенело кусал губы, измочалив их до крови. — Все кончено, я больше не с вами.

— Не надо… — уже не сдерживая слез, прошептала Кара и сделала шаг вперед. Ее тут же толкнули обратно, преградив путь.

— Не надо — что? — вкрадчиво поинтересовался Бартез, делая страже знак. Кару отпустили. — Ну же, ты хочешь что-то сказать? Я внимательно слушаю.

— Не вмешивайся! — рявкнул на него Лар, но Бартез даже не повернулся в его сторону. Все его внимание занимала Кара.

— Я… — голос девушки дрогнул, но она быстро справилась с волнением. — Я сперва хочу заглянуть ему в глаза. — Она перевела взгляд на Лара. — Я хочу понять, почему ты это делаешь. Потом… Я все скажу.

Стало холодно. Внутри все заледенело от четкого осознания: он ничего не успеет сделать. Не сейчас, когда Бартез собран и сосредоточен и пристально наблюдает за каждым его движением. Невозможно… Они проиграли ровно в тот момент, когда все карты были у них на руках. Злая шутка.

Бартез колебался несколько мгновений, а потом приглашающе махнул рукой, разрешая Каре подойти. На губах девушки заиграла слабая улыбка.

— Ты такой дурак, — сказала она Лару, подойдя вплотную и заглянув в глаза. — Слепец… Ничего не видел у себя под носом. Ты вообще странный, знаешь? Наверное, это и притягивает к тебе. Я только хотела сказать, что люблю тебя. И если тебе нужна душа…

Резкий вскрик оборвал ее на полуслове. Лар быстро перевел взгляд на Вирджина, сцепившегося с охраной, а затем почувствовал, что его крепко схватили за руку — ту, в которой все еще был зажат нож.

— Я дарю тебе свою, — четко выговорила Кара, а затем с силой вонзила лезвие себе в живот. На камень закапала кровь.

Шок сковал его всего на доли секунды. Бартез, сперва тоже отвлекшийся на драку, устроенную Вирджином, угрожающе шагнул в сторону мага, поддерживавшего медленно оседавшую на пол девушку, и тот очнулся.

Первым шагом были Хранители. Лар быстро опустился на колени, не обращая внимания на боль, резко пронзившую ногу, и, опрокинув чашу, прикоснулся ладонями к камню.

— Именем короля Гордона, — сказал он, чувствуя, как по пальцам сочится сила, проникая в серую поверхность камня, служившего пристанищем бессмертным духам. — По праву данной вами клятвы, я приказываю: просыпайтесь!

И камень откликнулся, узнав его кровь и силу, приняв узы, связывавшие его с Магдой. Тот самый камень, стоя на котором давным-давно клялся Гордон, обещая Хранителям дом и покой. Камень, вокруг которого он возвел свой дворец, скрывший самое дорогое сокровище и самое мощное оружие Элора. И духи проснулись.

— Как?! — прорычал Бартез, тоже почувствовав их присутствие. — Как?! Неужели…

— Обращайся к нему сир, ублюдок! — выкрикнул Вирджин, уже успевший обзавестись мечом и с упоением порубивший нескольких мертвяков на куски.

Бартез повел бровью, и к кэру тут же устремились лунги, но они не достигли цели. Хранители, повинуясь воле Лара, встали у них на пути. Воздух содрогнулся.

— Это всего лишь духи! — утирая выступивший пот, расхохотался Бартез. — Всего лишь мерзкие духи, разве что чуть посильнее!

Он перехватил оказавшегося рядом хранителя и втянул в себя, разрушая саму его сущность, перестраивая в мертвое нечто, в лунга. Это оказалось трудно — Хранители не были легкой добычей, и Бартез на мгновение покачнулся, едва не потеряв контроль над своими мертвыми слугами. Вирджин, воспользовавшись этим, сумел расправиться с еще двумя дезориентированными мертвяками. Сумятица, однако, не продлилась долго.

Потеря одного из Хранителей отозвалась в груди острой болью, и Лару пришлось вновь опереться на камни, чтобы не упасть. Голова кружилась, но на слабость не было времени. Кара.

Ее душа медленно покидала уже мертвое тело, но проход сквозь Грань не образовывался, будто Кара не желала уходить так просто.

«В сущности, так и есть, — сообразил Лар. — Но почему? Как? Неужели…»

Он ясно чувствовал соединявшую их связь. Душа Кары была привязана к нему — любовью, страхом потери, который оказался сильнее страха собственной смерти. Почему? Как это возможно?

— Нет, — прошептал он, увидев, как бесплотная душа устремилась прямо к зло скалившемуся Бартезу, успевшему с немалым трудом уничтожить еще одного Хранителя. — Не смей!