Выбирая свободу (ЛП) - Хансен Мелани. Страница 49

— О! Скотт! — воскликнула она. — Как хорошо, что я тебя встретила. Подожди! —Вернувшись к квартире, она открыла замок, забежала внутрь и вышла обратно, держа форму для запекания, завернутую в фольгу. — Сделала вчера слишком много лазаньи, — застенчиво сказала она. — Я знаю, ты ее любишь.

Она подала форму Скотту, и тот с ослепительно улыбкой принял ее.

— Спасибо, Элизабет, — сказал он тепло. — Ваша лазанья — это нечто феноменальное.

— Молодые мужчины должны есть не фастфуд, а нормальную, здоровую пищу, — наставительным тоном сказала она. — Ну, приятного аппетита! — И она, помахав ему, зашла в лифт.

Райлан тихонько фыркнул, и Скотт, который, не слишком успешно жонглируя сумкой и формой, открывал дверь, оглянулся.

— Что?

Форма начала выскальзывать у него из рук, но Райлан успел ее подхватить.

— Пытаюсь представить, как можно питаться фастфудом, и выглядеть, как выглядишь ты, — объяснил он. — От картошки-фри такого пресса не будет.

Скотт рассмеялся.

— Это точно. Я сижу на жесткой диете, — признал он. — Но Элизабет только что развелась, а ее сын в другом штате — учится в колледже. Как-то раз я обмолвился, что из ее квартиры идет потрясающий аромат, и через пару дней она принесла мне запеканку. Ей нравится снова для кого-то готовить.

Они зашли внутрь. Скотт бросил сумку на пол и забрал у Райлана форму.

— Лазанья не пропадет. Часть я уберу в морозилку и оставлю на день углеводов, а остальное отдам Тине и ее соседкам.

Он отошел, и Райлан, забыв про лазанью, в восхищении огляделся. Квартира казалась маленькой, но была декорирована в пустынных цветах: ржаво-красных, темно-коричневых и серо-зеленых. Пол гостиной и холла покрывал натертый до блеска паркет, мебель была обита лоснящейся и мягкой на вид коричневой кожей.

— Скотт, твоя квартира великолепна, — проговорил Райлан, проследовав за ним на стильную кухню. Скотт поднял взгляд от холодильника из нержавеющей стали, куда он убирал форму с лазаньей, и достал две покрытые инеем бутылки воды.

— Спасибо. Не сравнить с тем засранным трейлером, да? — Он бросил одну из бутылок Райлану, и тот машинально поймал ее. — Осмотрись, если хочешь, а я пока переоденусь и поищу тебе вещи.

Он скрылся в комнате, которая, очевидно, была его спальней, а Райлан пошел бродить по квартире и рассматривать модные фотографии пустынных пейзажей, которые висели на стенах. Здесь было очень красиво, но как-то голо, стерильно. Он не заметил никаких личных вещей, которые указывали бы на то, что живет здесь не кто-то, а именно Скотт. Райлан вспомнил комнату Скотта во Флориде, постеры, любовно развешанные на стене, чистоту и порядок… та комната была несомненно его.

А эти апартаменты напоминали, скорее, гостиничный номер.

Пока он размышлял, какой может быть спальня, оттуда наконец вышел Скотт и сказал, что нашел для Райлана вещи.

— Я оставил их на кровати. Что-нибудь должно подойти. — Он махнул в сторону спальни и подхватил с кухонной стойки мобильный. — Не торопись. Мне надо сделать звонок.

Он ушел на балкон, а Райлан отправился в спальню, которая к его разочарованию оказалась точно такой же, как и гостиная — то есть, лишенной каких бы то ни было личных вещей. Но потом он увидел в углу стеллаж-горку, и у него перехватило дыхание. Он подошел ближе. На верхних полках были расставлены фотографии в рамках, на которых Скотт был запечатлен с Кори, Тиной и другими людьми, которые, видимо, были вип-клиентами клуба.

А в самом низу, на самой широкой полке, стояла пара потрепанных старых кроссовок. Райлан сразу узнал их — это были кроссовки, которые Боб купил Скотту в первый день начала их новой семьи. Он присел, осторожно вытащил их и положил себе на колени. На них были пятна, ярко-синяя ткань поблекла и местами истерлась до дыр. Их явно очень долго носили, и они о многом могли рассказать.

Райлан провел по кроссовкам кончиком пальца. Какую историю они могли рассказать? Почему Скотт их хранил? Ведь прошло столько лет. Что именно они для него значили? Голос Скотта, резкий и громкий, долетев сквозь окно спальни с балкона, выбил его из задумчивости, и он поставил кроссовки на место, поднялся и перешел к куче одежды, которая была разложена на кровати.

— Лэнс, я же сказал, у меня друг. Потом я иду в зал, а вечером в клуб. Сейчас не лучшее время для разговора. Давай, может, завтра? — Скотт, слушая, помолчал, затем раздраженно выдохнул. — О господи, не начинай… — Его голос зазвучал громче — видимо, он вернулся в квартиру. — Я не избегаю тебя и ни с кем больше не трахаюсь! Я просто занят! Не ной, как последняя сучка. Алло?

Раздался грохот, с которым телефон ударился о поверхность стола. Видимо, такова была реакция Скотта на то, что Лэнс бросил трубку.

— Блядь, да повзрослей уже! — заорал Скотт, и Райлан подпрыгнул, услышав внезапный стук в дверь. — Ты готов?

— Да. — Райлан распахнул дверь. Когда Скотт увидел его, мрачное выражение у него на лице моментально растаяло, а глаза заискрились.

— Вот такого Райлана я узнаю́, — протянул он, прислонившись к стене. — Охерительно смел и бесподобен.

— Да? — Райлан оглядел себя и чуть не застонал вслух. Отвлекшись на мысли о старых кроссовках и ссору Скотта и Лэнса, он не следил за тем, что надевал, и теперь обнаружил себя в неоново-розовых беговых шортах и яркой, солнечно-желтой футболке.

Райлан шлепнул себя по лбу.

— Я… я… — Его порыв переодеться угас, когда он увидел, что Скотт с удовлетворением улыбнулся. Райлан расправил плечи и положил ладонь на бедро. — Да, черт побери! Я бесподобен, — объявил он. — Можешь написать это на моей надгробной плите после того, как я умру, взбираясь на эту дурацкую гору.

Скотт хохотнул.

— Я не позволю тебе умереть. Давай подберем обувь и в путь.

Райлан заглянул в обувные коробки, составленные у кровати, и выбрал простые кроссовки белого цвета.

— Нам разве не понадобятся ботинки? — Он сел на край огромной кровати, быстро обулся и завязал шнурки.

— Нет. — Скотт все стоял, прислонившись к стене и сложив на груди руки. На нем была тесная черная майка и синие баскетбольные шорты. — Это расхоженная тропа. Рельефа подошвы нормальных кроссовок будет достаточно. — Он подмигнул ему. — Обещаю, Рай, ты не умрешь.

— Тебе легко говорить, — отпарировал Райлан. — Ты… ты практически олимпийский атлет, а я…

— Сильнее, чем выглядишь, так что не скромничай. — Скотт оттолкнулся от стены и направился к двери. — Поехали. Мы пойдем медленно, и ты будешь в порядке.

Настроившись больше не жаловаться, Райлан кивнул, и они спустились на первый этаж. Пока они шли к лифтам подземного гаража, им встретилось несколько человек, которые косились на его яркий наряд, но Райлан, не смущаясь, смотрел им в лицо, а если они не отворачивались, задорно улыбался. Скотт трясся от беззвучного смеха.

— Я сейчас вспомнил о том случае в школе, когда ты наехал на какого-то мудака и попросил его поскорей обозвать тебя и отвалить, чтобы ты мог закончить обед.

Райлан с отвращением фыркнул.

— Это был Паркер. После школы он пошел в армию, и мне стало жалко нашу страну. — Он вздрогнул, когда Скотт внезапно остановился и взял его за руку.

— Когда я сбежал, он превратил твою жизнь в ад, да? — От этого внезапного осознания лицо Скотт застыло. — Как и Стив?

Райлан переступил с ноги на ногу, остро ощущая тепло его сильной руки, вспомнил насмешки, тычки, обзывательства, и его пробрала непроизвольная дрожь.

— Прости меня, — прошептал Скотт.

— Эй. — Райлан накрыл его руку своей. — Я сильнее, чем выгляжу, помнишь? Ничего сверхужасного не случилось. — Он старался говорить как можно убедительнее. — У меня был Габриэль, и мы прошли через это вместе. В том, что делали те идиоты, твоей вины нет.

Скотт не расслабился, и его глаза еще сильней потемнели от чувства вины.

— Скотт. — Райлан сжал его пальцы. — Они сами сделали выбор в пользу того, чтобы вести себя как ублюдки, но я это пережил, и со мной все нормально. Честное слово.