Перекрёсток параллельных линий (СИ) - Сорока Света. Страница 3

Глава 3

Дэн (Денис Крапенков) начало 2000

Денис уже не первый год служил в милиции. Вернувшись из армии и хорошенько подумав, он понял, что по вине своих, как ни странно не истрепавшихся, идеалов свою судьбу ему надо связывать со служением порядку на любимой родине, а по сему воспользовался квотой при поступлении и пошел учиться на юриста. Он хотел, да нет, он мечтал быть опером. Оттого, закончив институт, рьяно взялся за работу. Она с одной стороны была жутко интересной, с другой подавляюще тяжелой, выворачивающей на изнанку все человеческие грехи и пагубные пристрастия, а с третьей дарящей успокоение, ведь закрытые дела говорили ему о том, что он, Денис, хотя бы чуть-чуть попытался исправить то тёмное и плохое, что всегда присутствует в жизни. Отношения в коллективе сложились хорошие, да и, что греха таить, руководство его ценило. Не исключено, что это было из-за его прозорливости, он почти безошибочно определял, мог ли преступник совершить то или иное злодеяние. Да и управленец из него получился не плохой, Денис всегда знал, как будет работать тот или иной новенький, что можно поручить сотруднику, чтоб человек не провалил задание. Благодаря этому он весьма быстро стал заместителем начальника отдела, резво продвигаясь по службе без всякого блата.

В то утро он шел на работу с каким-то странным ощущением, бывает такое, что нутром чувствуешь — сегодня случиться что-то неординарное.

— Доброе, так сказать, утро, — приветствовал он коллег, заходя в кабинет, который делил ещё с двумя ребятами.

— Утро, добрым не бывает, — откликнулся Миша, молодой парень, относительно недавно у них работавший.

— Особенно утро понедельника, — буркнул Петрович, мужчина лет сорока, вечно всем недовольный. Петрович давно уже работал в отделе на момент когда Денис только пришел, но по сей день оставался обычным опером, то ли потому что сам не хотел расти, то ли по тому, что начальник считал, что он слишком хорош на своём месте, чтоб его переводить.

Не успел Денис устроиться за столом, как в дверь всунулась голова дежурного:

— Ребят, на выезд, там опять убийство, — Денис всё время забывал, как зовут этого дежурного, он работал у них не первый год и сообщал о каждом происшествии всегда так расстроенно, как будто этого он от людей ну никак не ожидал, причём старался это делать всегда лично, пренебрегая телефоном. Хорошо хоть все выездные отделы сидели рядом с дежуркой, а может именно поэтому они тут сидели.

— Миш, поехали! Петрович — ты за старшего, — с улыбкой сказал Денис, не смотря на тревожное ощущение и утренний выезд, настроение у него было отличное.

— Юморист, блин. Не переживай, скоро и меня заставят куда-нибудь тащиться, — пробурчал в ответ Петрович, не поднимая глаз от отчёта.

Денис с Мишей ехали по весенней Москве, на служебной машине, солнышко играло в витринах магазинов, и город был какой-то по-утреннему свежий и как будто умытый, хотя дождя ночью не было. От всего этого на душе начинали петь птички, и хотелось весь мир обнять, а не думать о том, что сейчас они приедут в квартиру, где в очередной раз прервалась чья-то жизнь и не будет больше у этого человека ничего, ни плохого, ни хорошего.

Войдя квартиру, расположенную в пятиэтажке, на окраине города, они застали странную картину. На полу кухни лежало сильно обгоревшее тело мужчины, в соседней комнате, подвывая, рыдала женщина, что как раз странно не было, а на полу возле её ног, как ни в чём не бывало, играл пятилетний мальчуган. В кухне рядом с трупом крутилась давно знакомая бригада медиков. Они сообщили, что мужчина умер рано утром и им тут, собственно, делать нечего, так что они вызвали санитаров и отбывают, так как работы много, а они ещё не завтракали и смена у них только вечером закончится.

— Будьте добры, документы, — обратился Денис к женщине, когда медики ушли. Она утёрла лицо рукавом, осмотрела их с Мишей с ног до головы и вдруг засуетилась, вскочила, начала рыться в ящиках, извлекая на свет божий кучу бумаг, пока наконец не нашла сильно потрёпанный паспорт, — Так, Анна Сергеевна, расскажите, что случилось? — Денис присел на сильно продавленное и потрёпанное кресло, рядом с диваном, на котором расположилась дама.

Женщина икнула, посмотрев на него дикими глазами, но на вопрос всё же ответила:

— Я утром встала, увидела на кухне мужа и вызвала врачей и милицию, вот и всё.

— Значит, человек, лежащий на кухне, Ваш муж? — достав блокнот, Денис принялся туда всё записывать. Он не любил надеяться на память, зная, что она не такая верная союзница, как хотелось бы думать.

— Да.

— А как его звали?

— Реунов Виктор Михайлович, — отвечая, женщина смотрела по очереди невменяемым взглядом то на Дениса, то на Мишу, пристроившегося рядом на подлокотнике.

— Угу.

— Анна Сергеевна, а что вы со своим супругом делали вчера вечером? — вступил в разговор напарник. Денис любил работать с Мишкой, он умел заставить человека рассказать всё, даже то чего тот рассказывать не планировал.

— Вчера вечером муж, как всегда, пришел нетрезвый, — женщина всхлипнула, но глаза, наконец, обрели ясность, — Мы немного повздорили. Он, когда выпимши, он всегда ругается. Потом, я пошла спать, а утром нашла его вот там, — она опять всхлипнула, — Уже не живым. Это не я! — на лице её отразилась паника, — Честное слово! Я бы никогда! Я его любила! Это все знают! Ну, дерётся иногда, но что ж за беда! Я никогда не жаловалась! Господи как же я, без него! — и она разрыдалась, уткнувшись в ладони.

Денис скучающе осмотрелся, обычная бедная квартира, да и история, казалось бы, обычная: он пьёт и бьёт её, она терпит-терпит, а потом терпелка заканчивается, но таким варварским способом… да и мальчуган… он опустил глаза на малыша, продолжавшего играть на полу. Вот тут-то его и прошиб пот: странная, ни на чем не основанная, уверенность пронзила его — это мальчик! Это он убил отца, и не просто убил, а сжег. Мальчик отлично умеет поджигать предметы и при желании пользуется этим. Денис поёжился, не может этого быть! Что за чертовщина!

— Анна Сергеевна, а Ваш сын, кстати, как его зовут? Где он был во время ссоры? — спросил Денис, смотреть на ребёнка было выше его сил, он притягивал взгляд, как притягивает бабочку горящая лампа, но знание о способностях мальчика наоборот отталкивало, заставляя опасаться неизвестно чего.

— Сашенька? — от удивления женщина отняла руки от лица и перестала плакать, — Сашенька уже спал. Витя пришел в одиннадцать часов. Да и я стараюсь, что б Сашенька никогда не видел наших размолвок, он очень сильно нервничает.

— Саша? — спросил Денис, медленно произнося слова, — Ты всё видел, правда?

Саша поднял на него свои глаза, чистые и честные, какие бывают только у детей:

— Когда он пришел, я спал, но он так кричал, что я проснулся.

— Саша, а что ты делал потом? — задавая этот вопрос, Денис уже знал ответ и от этого у него в желудке противно зашевелился съеденный пару часов назад завтрак.

— Да что вы пристали к моему ребёнку? — начала кричать мать, — Я запрещаю его допрашивать! Вы травмируете детскую психику!

— А вы не травмировали ее, когда жили с алкоголиком, который бил вас, а возможно и ребёнка? — спросил Миша, выразительно посмотрев на синяки разной степени давности у неё на руках, какую бы ересь не спрашивал Денис, они были командой.

Анна Сергеевна сразу как то посерела и осела на диване.

— Не обижайте маму, — вдруг, как будто в пустоту, ни к кому не обращаясь, сказал Саша.

— Мы не будем, — сказал Денис успокаивающим голосом, — Ну, так, что ты делал, когда проснулся? — повторил он вопрос.

— Я сначала послушал их, а потом когда понял, что всё как всегда, пошел играть в машинки. Я люблю играть в машинки, — казалось, мальчик беседует сам с собой, он не обращал на незнакомых мужчин внимания и не отрывался от любимого занятия.