Берсеркер. Сборник. Книги 1-11 (СИ) - Сейберхэген Фред. Страница 76
– Единственным желанием было помочь вам, мессир. Я оставил мысли о личной выгоде и поспешил на помощь вам. Мой клинок к вашим услугам, сэр. Если нужно, я с радостью повторю опыт для авторитетных лиц в Святом Городе, весь мир сможет убедиться собственными глазами...
– Довольно! Я не нуждаюсь ни в какой помощи! Зарубите на носу – вы не смеете... вмешиваться... в мои дела. Не смеете!
Гнев и презрение преобразили старика в полного сил человека. Деррон невольно попятился, но понял, что выиграл. Однако гордость Винченто не уступала его гению!
Взрыв гнева прошел, Винченто опять ссутулился, послал Деррону последний ненавидящий взгляд и отвернулся. Теперь Винченто никогда не использует маятник Фуко, не поверит в него, не станет ставить опыты. Он постарается выбросить все это из головы. Мелочность и зависть были сильны не только в его врагах, но и в нем самом.
Деррон знал, что Винченто отречется теперь от своих идей, даже напишет брошюру, в которой будет доказывать, что солнце в действительности летает по кругу вокруг мира людей.
– ЕДИНСТВЕННЫМ ЖЕЛАНИЕМ БЫЛО ПОМОЧЬ ВАМ, МЕССИР!
Винченто прошаркал вдоль нефа, хлопнула дверь. Деррон устало прислонился к колонне, слушая, как со свистом сечет воздух маятник. Скатился по лестнице Вилл, хмуро поспешил за хозяином.
Реальная победа и надежда оказались мощными стимуляторами. Они придали Деррону достаточно сил, чтобы покинуть собор через боковую дверь, и прыгая через ступеньки, побежать вниз, к монастырю. Если берсеркер не уничтожил второй коммуникатор в посохе, он сможет поделиться радостью с миром Современности.
Враг не стал тратить время на обыск в келье. Еще в коридоре Деррон почувствовал в кости за ухом пульсацию вызовов Сектора.
Брат Саил громко пыхтел, но явно не спешил. Коровья тропка петляла, шла то вверх, то вниз, между колючими кустами, сквозь жидкие рощицы. Саил каждым вздохом старался умерить продвижение брата Иованна.
– Может... вознесем пару молитв... этого достаточно.
Крестьяне ведь, знаешь... зачастую тупой народ... могут все преувеличить... у страха глаза велики...
– Тогда моя собственная крестьянская глупость не принесет вреда, – сказал Иованн, неукротимо следуя вперед. Они уже глубоко вторглись во владения легендарного волка, терроризировавшего округу. Крестьяне повернули назад четвертью мили раньше, не совладав со страхом.
С посохом в руках Деррон вел кросс по пересеченной местности, показывая лучшее в своей жизни время. Пятьдесят шагов бегом, пятьдесят шагов ходьбы и опять...
– Одегард! – Возглас Командующего Сектором. – Рядом с тобой еще одна линия, важная, как у Винченто. Сейчас он отодвинулся на пару миль, вот-вот покинет зону безопасности. Ты должен его защитить. Если берсеркер уже ждет в засаде...
Пятьдесят шагов бегом, пятьдесят шагом... Деррон стремился вперед по пеленгу Сектора.
– Но кого искать?
Когда ему сказали, он подумал, что и сам мог бы догадаться, еще тогда, впервые взглянув в безмятежное, полное любви ко всему живому лицо...
Среди густых деревьев были проплешины. Ветки, сломанные, еще не успели засохнуть. И хотя насекомые еще роились над грудой костей и меха, пищи для них осталось немного.
– Это был очень большой волк, – задумчиво сказал брат Иованн, поднимая осколок челюсти. Кость была раздроблена одним жестоким ударом.
– В самом деле, очень большой, – согласился брат Саил, глядя на впечатляющего размера клыки, еще державшиеся на куске челюсти. Саил то и дело нервно оглядывался. Солнце клонилось к закату, лес казался зловеще безмолвным.
– Что же это за существо, которое так обошлось с большим волком, волком-самцом? Я сам в жадности своей глодал кости домашней птицы... но эти кости не тронул зуб. Они переломаны, как будто еще более свирепое, чем волк, создание топтало жертву!
Для историков Современности брат Иованн символизировал любовь и милосердие. Подобно Винченто, святой Иованн превратился в наполовину легендарную личность народных легенд.
– Мы только час назад уловили истинную важность Иованна, – объяснял командующий Сектором Деррону. – В реальности жизнелиния Иованна идет еще на пятнадцать лет и по всей длине оказывает поддержку другим линиям. Сейчас мы сильно подозреваем, что договор о разоружении, подписанный триста лет спустя после смерти Иованна, может не осуществиться и ядерная война сотрет с лица планеты нашу цивилизацию – стоит только прервать линию Иованна в твоей темпоральной точке.
Голос командующего в голове Деррона сделал паузу, послышался торопливый голос девушки-информатора:
– Новое сообщение полковнику Одегарду.
– Лиза? – спросил Деррон, переходя на шаг. Секундная пауза, потом служебный долг взял верх:
– Полковник, линия-эмбрион покидает зону безопасности следом за двумя другими. Ее скорость превышает возможную для человека или животного. У нас пока нет объяснения. Возьмите на пять градусов левее.
– Понял, – Деррон взял на пять градусов левее. Он выбирался из низины, грязь замедляла движение.
– Лиза?
– Деррон, мне разрешили выйти на связь, потому что я обещала не выходить за рамки дела.
– Я понял, ничего не говори. Кажется, пятьдесят шагов он сделал. Деррон побежал, дыхание с хриплым свистом вырывалось из легких. – Я хотел сказать... если бы... у тебя был мой ребенок. Тихий всхлип, а может, сдавленный вскрик. Лиза заговорила снова, но голос ее был уже спокоен. Она передала Деррону новую поправку курса.
Краем глаза брат Саил уловил какое-то движение между деревьями. Нечто приближалось. Саил повернулся, прикрыв глаза от заходящего солнца, удивился собственному спокойствию. Поиск кончился. Волк? Нет, это создание следовало называть монстром или демоном. Сомнений нет, наводившее на крестьян ужас создание настигло монахов.
Создание, размерами с человека и похожее на серебряную осу, двигалось бесшумными кошачьими прыжками через подлесок. Брат Саил понял, что должен пожертвовать жизнью ради друга, броситься вперед, отвлечь монстра от брата Иованна. Но ноги обратились в свинец, он сам – в каменную статую. Он хотел хотя бы криком предупредить Иованна, но ужас парализовал горло и язык. Наконец, ему удалось схватить Иованна за руку, дернуть, показать в сторону приближающейся опасности.
– О!
Монстр остановился в нескольких шагах, присел на четвереньки, переводя взгляд с монаха на монаха, решая, кто ему нужен. Его в самом деле можно было принять за волка – клочья шкуры свисали с серебристого туловища. Безволосое, бесполое, жуткое и красивое одновременно, создание, словно капля ртути, двумя плавными прыжками покрыло расстояние между ним и людьми. Потом бестия снова присела, превратилась в безмолвную статую.
– Именем Бога, поди про-очь! – прошептал брат.
Саил дрожащими губами. – Это демон. Уйдем, брат Иованн.
Но Иованн только приветствовал серебряный ужас знаком клина. Казалось, он благословляет его, а не проклинает.
– Брат-волк, – сказал он тихо. – Ты не похож на остальных зверей. Мне неведомо, в каком краю ты мог родиться. Но в тебе теплится дух жизни и потому не забывай ни на миг, что наш Отец Небесный создал тебя, как и всех остальных существ, и все мы дети Отца нашего.
Волк сделал шаг вперед, замер, снова шагнул и опять стал недвижимым. Саилу показалось, что блестящие клыки в пасти вдруг задвигались, слились в полосу, как зубья пилы. Тут же раздался и соответствующий звук. Саил вспомнил звон клинков, крики агонии.
Иованн опустился на колено, оказался лицом к лицу с приникшим к земле зверем. Он развел руки, словно хотел его обнять. Существо, растворившись в невидимом глазу броске, метнулось к нему и снова остановилось, как на невидимом поводке. Их разделяло шагов шесть. Снова жуткий звук пилы – Саил чуть не рухнул в обморок.
Но в голосе Иованна не было страха, только твердость и любовь.
– Брат-волк, ты убивал и разорял, как ненасытный разбойник, и заслуживаешь наказания. Но прими вместо него прощение всех, кому причинил ты зло! Идем же, вот моя рука! Во имя Святейшего, идем со мной и поклянись, что с этого дня ты будешь жить в мире с людьми. Идем!