Обмасонивание (СИ) - Бирюк В.. Страница 66

Консуммация.

Обычный ритуал бракосочетания завершается приведением молодых в спальню, их раздеванием перед толпой сопровождающих, готовых засвидетельствовать под присягой - они, те самые, укладыванием молодых в общую постель.

Пушкин, описывая свадьбу Руслана и Людмилы, чуть лукавит. Остаться "один" аристократ не может никогда.

Твен говорит о том, что у Янки была куча слуг, но когда их надо было позвать - приходилось вставать и идти за ними.

Это - ленивые, плохо обученные слуги. Которые своего хозяина не бояться и не уважают. Хороший слуга - как суслик в степи - его не видно, но он есть. Щёлкнул пальцами - чего изволите?

Всякое слово, движение, вздох... подслушивается, подсматривается, комментируется и переносится.

И это правильно - тут исполняется условие межгосударственного... договора. Никаких сомнений в полной ратификации соглашения у общества быть не должно.

Если исполнения не было - брак недействителен. Так разводились королева Марго с Генрихом Наварским. Основание: за двадцать семь лет брака они ни разу не спали в одной постели. То, что Маргарита воевала со своим мужем, долгое время была любовницей Гиза, сидела в плену у мужа, принимала роды у его любовниц, активно и очень доброжелательно принимала участие в воспитании его бастардов...

Супружеские обязанности не исполнялись? - Все свободны.

Об-брачувались. Всё? - Отнюдь. Брак признаётся недействительным (ничтожным) в случае бесплодия (вина возлагается на женщину). Или, реже, при отсутствии сыновей. Или при рождении мальчиков, но их смерти в младенчестве.

Функционал. Утилитарность. Дому нужны наследники. Народу нужна непрерывная линия наследственных правителей.

Вам, лично, неинтересно знать какой именно мужик вашу королеву растопыривал? - Вас заинтересуют. Пожаром вашего дома в очередной династической войне на вашей земле.

Как такой, общественно-полезный, традиционно обязательный порядок введения очередного соглашения в действие, переносится на реальных людей?

Чисто к слову. Дижон, пару столетий позже. К ступеням кафедрального собора приходит хорошо одетая девятилетняя девочка. И начинает громко плакать. Сбегаются горожане и участливо интересуются:

-- Кто обидел тебя, прелестное дитя?

-- Батюшка мой, герцог Бургундский. Замуж меня выдать хочет. А женишок-то - поганенький. Не хочу-у-у!

Возмущённый горючими слезами премиленького ребёнка, народ Дижонский топает к своему герцогу. Где и выговаривает своему сюзерену и господину:

-- Ай-яй-яй. Нехорошо.

Герцог чешет в затылке.

-- И то правда. Поганенький? Как-то не обращал внимания. Как же обосновать-то...? - А! Невеста маловата! Жениху - отказать.

В самом деле - второклашка. Куда такую... супружеский долг исполнять?

Такую, которая сама, без денег, войск, вассалов и советников, просто уместно исполненными слезами и стенаниями, довела народ Бургундии едва ли не до восстания. Остальные её сверстницы плачут молча.

Проходит два года. И четырёхклассница - уже взрослая!, выходит с восторгом за другого жениха, которого подогнал заботливый родитель.

Позже эта девчушка станет одной из ключевых фигур в развязывании Столетней войны.

Перебирая хроники этой эпохи я нахожу едва ли не единственный случай, когда замуж идёт девица аж двадцати двух лет.

Софья, старшая дочь Вальдемара Великого, короля Датского. Брак неравный, ущербный. Дочь короля становится женой кое-какого графа Веймар-Орламюнде. Но... перестарок, "с паршивой овцы - хоть шерсти клок". Причина - в той жесточайшей междоусобице, которая шла в Дании. При которой Вальдемар не мог не только равного по статусу жениха дочке сыскать, но и вообще - не знал будет ли он сам по утру жив.

В моей АИ Вальдемару не пришлось подавлять восстание датских графов при коронации своего восьмилетнего сына, вводя наследственное правление. Принцы не рискнули. А принцессе Софье не пришлось тосковать в долгом девичестве.

Нормально же здешняя "педофилия" выглядит так.

Герцог Саксонский Генрих Лев в январе 1168 года берёт в жёны дочь Генриха Плантагенета Короткий Плащ - Матильду. Через два года после предшествующей помолвки двенадцатилетнюю девочку привозят в Саксонию, где и венчают с почти сорокалетним Львом.

Для Льва - вторая жена, у него - постоянная любовница, уже родившая ему признанную им дочку, есть ещё там... некоторые. Брак совершён. На небесах и на земле.

И, между сорокалетним мужчиной и пятиклашкой, вспыхивает любовь. Не преступная - они законные супруги, но яркая. Составившая для них тридцать лет счастья. И основание для нескольких столетий катастроф Германии и Италии.

Малолетка оказалась хваткой. Через четыре года, в отсутствии мужа, отправившегося в Палестину, родила дочку, организовала оборону столицы, отразила нападение трёх соседей-феодалов. И поссорила мужа с императором.

Притом, что сам брак был задуман Барбароссой и предполагал, изначально, и вторую свадьбу - его сына с другой дочерью Плантагенета.

Алиеонора Аквитанская, побывавшая и королевой Франции, и королевой Англии, успевала не только менять королей в качестве мужей, скакать, во главе отряда амазонок, по пустыням Палестины, поднимать мятежи, но и исправно рожать детишек в достаточно количестве. Её сын Ричард Львиное Сердце пытался выдать ещё одну сестричку, уже разведённую к тому времени, за брата Салах-ад-Дина (эпизод Третьего Крестового похода). Не срослось.

Позже Фридрих Барбаросса надумал воевать с отцом Матильды, готовил поход в Нормандию.

Политика изменилась. Но "жена не рукавичка, с белой ручки не стряхнёшь и за пояс не заткнёшь". Особенно - такую. В отличие от предыдущей, с которой пришлось расстаться... и по политическим мотивам тоже.

Отказ Генриха Льва в 1174 году отправиться с императором в экспедицию против отца Матильды привёл к провалу похода. Фридрих обвинил в этом Генриха и заявил, что имперский закон стоит превыше всех других законов.

Барбаросса говорит, видимо, о конфликте между обычной феодальной клятвой и древней традицией, по которой тесть приравнивается к "отцу".

Это традиция весьма живуча. В русской истории хорошо выражена в половецкую эпоху. Русские князья берут в жены ханочек. Признавая, тем самым, верховенство степных ханов. Но не выдают дочерей в Степь - ханы подчинения не принимают. Это приведёт русские полки на Калку: хан Котян Сутоевич приехал к князю Мстиславу Удатному в Галич и попросил помощи против монгол. Зять просьбу тестя исполнил.

Но вернёмся в Германию. Точнее - в Италию. Знаменитое свидание Фридриха и Генриха на озере Камо.

"Хождение в Каноссу" - эпизод известный, архетипический. Император Германский Генрих IV ползёт на коленях, по обледенелым камням зимней дороги, во власянице, к воротам Каноссы - крепости, в которой сидит его противник, Папа Римский Григорий VII. Три дня. Каждый день.

Прошло сто лет. И другой император, Фридрих Барбаросса, встал на колени перед своим двоюродным братом Генрихом Львом, герцогом Саксонским.

-- Помоги, брат! Ломбардия бунтует. Дай войск и денег.

Но... "ночная кукушка всех перекукует". Генрих - не дал, Фридриха разбили так, что чудом остался жив. Его искали по деревням, перекрыли перевалы. Он выбрался. И отомстил "братану" - отправил в ссылку. Матильда, отказавшись от предложенных ей императором владений ("вдовья доля"), поехала в ссылку за мужем. "Декабристка".