Оружейница (СИ) - Шило Александр. Страница 11

Закончив беседу, Хелена подошла к самолету и предложила садиться. Я полезла на крыло, но тут Саша поинтересовалась — сколько же нам лететь, и, услышав, что перелет вместе с промежуточной посадкой займет около двенадцати часов, тут же сдернула протез и попросила Хелену засунуть его в багажник, а ей дать костыли. Та сделала, о чем ее просили, и предложила нам с Ириной сесть сзади. Я думала, что Сашу будут усаживать, но она положила костыли на крыло, мгновенно и без посторонней помощи залезла на него, а потом и в кабину. Хелена закрыла дверь и, попросив Сашу переложить костыли назад, завела моторы.

Мне стало страшно. Так получилось, что я ни разу в своей жизни не летала на самолете, а тут еще такой маленький!

Самолет шустро выкатился на полосу, стал разгоняться, и не успела я опомниться, как мы уже летели над Аламо. Сверху открывался изумительный вид, и я поймала себя на том, что любопытство и восхищение сменили страх. Самолет продолжил набирать высоту, слева были видны большие горы, справа расстилалась саванна. Внезапно гудение моторов стало тише. Я встревоженно посмотрела на Ирину, но та улыбнулась.

— Мы набрали высоту, и теперь полный газ не нужен.

Аэродром Леру

13-е число 10-го месяца 21 года, 17 часов 02 минуты

Саша

Самолет коснулся полосы, нас при этом слегка встряхнуло, и покатился, постепенно замедляясь. Я вздохнула с облегчением. Последний час полета меня доставал главный недостаток маленьких самолетов — невозможность посетить туалет, плюс к тому моя личная проблема — человек с одной ногой устает сидя гораздо сильнее целого, из-за невозможности периодически перераспределять нагрузку между правым и левым полушариями, ввиду отсутствия нормального упора со стороны отсутствующей конечности. В итоге мои попа, поясница и спина выражали бурный протест против подобного издевательства.

К счастью, хозяева аэродрома были умными и заботливыми людьми. Заруливший на стоянку самолет остановился прямо против пятисекционного деревянного здания «типа сортир», дальше вдоль края стоянки были видны еще два подобных сооружения. Едва дождавшись выключения движков, я схватила костыли, распахнув дверь, вывалилась на крыло, соскользнула на землю и поскакала в направлении вожделенного сооружения.

Покинув с умиротворением в душе спасительную кабинку, я дождалась остальных. Хелена сказала, что пойдет заниматься заправкой и оплатой вылета, а мы можем пойти в кафе или отдохнуть под навесами, и пошла в сторону башни. Мы пошли за ней. По дороге я не выдержала и пожаловалась Ирине на боль и усталость. Усмехнувшись, она повернула меня в сторону веранды и сказала:

— Ща исправим.

Уложив меня на скамью в дальнем углу веранды, она задрала мою футболку и устроила мне сеанс расслабляющего массажа, очень профессионально обработав мне спину с поясницей, а потом и нижние части, уже через штаны. Это заняло около пятнадцати минут, и когда я встала, с удовольствием ощутив свое тело, а не боль в нем, то увидела идущую от самолета и машущую нам рукой Хелену.

— Заправили. Пошли кушать.

Мы с удовольствием пошли за ней. В столовой было, по первому впечатлению, весьма прохладно, хотя на самом деле кондишены держали примерно градусов двадцать пять. Едва мы уселись за столик, как нарисовалась официантка с подносом, на котором стояла тарелка с хлебом и десяток разнообразных салатов. Она поставила хлеб на стол, Ирина и Хелена выбрали тарелочки с салатами, я, чтобы не заморачиваться, взяла ближайшую, Настя тоже. Официантка скороговоркой по-английски продиктовала меню. Ирина, поняв наши затруднения, посоветовала:

— Берите отбивную с картошкой — не прогадаете.

Заручившись нашим согласием в виде кивков, она заказала три отбивных, Хелена заказала что-то рыбное.

Заказ принесли очень быстро. Взглянув на тарелку, я ощутила шок! Не сказать, что в столовой «бауманки» кормили плохо, но здесь… Порции были большими! Нет, не так! Порции были ОГРОМНЫМИ! Отбивная в кляре закрывала почти всю поверхность совсем немаленькой тарелки, сверху лежала куча жареной картошки и солидный пучок зелени.

Подняв взгляд на Ирину, я увидела, что она и Хелена улыбаются.

— Знаешь, даже твое удивление при виде здешних порций сразу выдает новичка. Здесь везде так кормят, не чета Москве.

— Ничего себе, а толстяков я и не замечала.

— Саш, ты не забывай, что здесь сутки — тридцать часов и двенадцать минут.

— Забудешь тут…

— Чего?

— Да из-за протеза. Я его максимум двенадцать часов в день носить могу. Дома хватало, а здесь — не знаю.

Ирина принялась за свою отбивную, жестом предложив мне то же самое. Прожевав кусок, она продолжила:

— Ты зря, по-моему, переживаешь. Рабочий день на обычных производствах начинается в восемь и до двенадцати, потом до восемнадцати — сиеста, и в двадцать два — шабаш. Сиесты, я думаю, хватит, чтобы твоя нога отдохнула.

— Надеюсь.

Я предпочла сосредоточиться на отбивной, тем более что вкус был изумительным.

База Ордена «Северная Америка»

13-е число 10-го месяца 21 года, 22 часа 25 минут

Саша

Шасси самолета коснулось полосы. На стоянке, куда мы зарулили, я увидела четырехмоторный транспортник и еще десятка полтора легкомоторных самолетов и вертолетов.

Нас встретил «Лендровер» с пирамидами. Я попросила всех подождать пару минут и, спрятавшись за самолетом, нацепила протез, потом водитель попросил нас сложить оружие в сумки (у Ирины уже была своя, а нам он продал такую же за десятку), опечатал их, и мы все, усевшись в машину, покатили на Базу.

Внешне База выглядела как сочетание аккуратненького, ухоженного западного поселка с промзоной.

По дороге я услышала гудок локомотива, и в ответ на мой удивленный вопрос Хелена рассказала, что на Новой Земле уже есть действующая железная дорога от Баз Ордена до немецкого городка под названием Нойехафен на территории Европейского Союза, что Ворота могут пропускать объект размером и весом с железнодорожный вагон и часть грузов прибывает на Новую Землю по железной дороге.

Рассказ Хелены прервался, когда машина остановилась около симпатичного бледно-желтого двухэтажного здания с надписью «Отель Каролина».

В холле так и оставшийся анонимом водитель «ленда» дал мне шесть комплектов талонов на питание с надписью, которую я перевела как «программа Б», и сообщил, что проживание в течение трех дней для нас бесплатно, а если обследование затянется, то нам дадут еще. Напоследок он попросил нас, ввиду предстоящего обследования, не употреблять спиртное, и услышал от меня в ответ, что сама я не испытываю потребности надраться в зюзю, а мелкой, ввиду того, что «молодо-зелено-беременно», — и не положено. После этого он пригласил с собой Хелену, и они вышли из отеля.

Номер, ключ от которого нам вручила симпатичная латиноамериканочка на ресепшене, оказался на-а-а-амного скромнее номера в Аламо. Комната три на четыре, две деревянные кровати, шкаф, стол, два стула и вход в душевую с удобствами.

Настю, видимо, посетили те же мысли.

— Да-а, там было круче…

— Ничего, Настюха, вот выйдешь замуж — организуем тебе свадебное путешествие в Аламо с проживанием в этом номере.

Настя неожиданно шмыгнула носом.

— Скажешь тоже…

Я сгребла ее в охапку, прижала к себе и тихонько сказала на ухо:

— Тихо, доча, не бзди горохом, все будет путем.

Настя хмыкнула, чмокнула меня в щеку и со словами «Хорошо, мамочка!» — вывернулась из объятий и шмыгнула в душевую.

Минут через двадцать мы в компании с Ириной отправились ужинать в ближайший ресторанчик. Я, честно говоря, даже не обратила внимания, как он называется. Мы с Ириной с удовольствием приговорили по порции здешних морепродуктов, а Настя учудила опять. Распробовав салат, она остановила проходившую мимо с подносом официантку и «прихватизировала» под ее изумленным взглядом еще четыре таких же салата и тут же умяла их, кидая на нас смущенные взгляды.