Эрлинг (СИ) - Курленёва Анастасия. Страница 65

Барон фон Штосс, как человек, лучше всех осведомлённый о местных реалиях, естественным образом оказался руководителем довольно значительной группы межпланетников. Не все они были владельцами поясов-переводчиков, так что его беглый трансгалакт оказался очень кстати. Ещё взбираясь на соседнюю дюну, он уладил ситуацию со штурмовиками, при посредничестве Руша заключив с ними временный контракт, помимо оплаты предусматривавший содействие в перемещении на противолежащий континент.

Одним из десяти погонщиков, пригнавших к месту высадки полсотни верблюдов, оказалась высокая седовласая женщина, весело подмигнувшая Ламберту фон Штосс.

А тем временем немного к западу от лагеря Кайла Росса в небо взвилась синяя сигнальная стрела. Вестовой метнулся к полководцу с криком:

– Командир, портал в квадрате Ж23!

Это сообщение было первым, однако, увы, не единственным. Всего порталов открылось четыре.

– Однако же, как не вовремя, – процедил сквозь зубы Кайл: он надеялся, что Ламберту удастся добраться до лагеря прежде, чем начнётся заваруха. «Впрочем, – подумал юноша, – барон фон Штосс в состоянии и сам о себе позаботиться. К тому же, Корлайла тоже там».

Большинство из новоприбывших видели верблюда в первый раз в жизни. Поэтому не обошлось без краткого инструктажа. А потом и подробного. С наглядными примерами. Но, в конце концов корабли пустыни обрели седоков и, растянувшись цепочкой, побрели в сторону лагеря. Однако стоило им взобраться на ближайшую дюну, как Ламберт, ехавший в первых рядах, придержал своего неторопливого скакуна. С четырёх сторон к лагерю Кайла Росса стекались крестоносцы.

На этот раз это были не жалкие местные войска. Напротив. Большая часть оказалась верховыми рыцарями, закованными в латы с длинными двуручными мечами или копьями наперевес.

Однако и тактика Кайла на этот раз отличалась. Окопавшись в укреплённом лагере, расположенном на господствующей высоте почти правильного конусообразного холма, юный полководец не собирался подставлять своих в большинстве своём легковооружённых бойцов. Зато его знаменитые лучники расположились ровными рядами на самой вершине и достали бронированные стрелы. Вовсе не обязательно было пробивать стальную кирасу или даже попадать в забрало или сочленения доспеха (что, впрочем, многим удавалось). Вполне достаточно было выбить латника из седла. Тяжёлые и неповоротливые на уходящем из-под ног песке, под изнуряющим солнцем, они становились беспомощными, как майские жуки, перевёрнутые на спину. Долго страдать им, впрочем, не доводилось: вслед за залпом лучников, пока они перезаряжались, словно из-под этого самого раскалённого песка появлялись гибкие фигуры в маскировочных костюмах. Асассины Корлайлы могли слиться буквально с любой местностью.

К стенам импровизированного форта нападающим не удавалось пока даже подойти: ров вокруг лагеря был достаточно глубок и широк, чтобы всадникам нечего было туда и соваться, а оба перекидных моста, служивших также и воротами, были, разумеется, подняты. Но кроме стены, возвышавшейся по ту сторону рва, здесь были ещё и башни. Башни были гордостью Кайла. Найдя в одном из складов Эйлы груз древесины, он забрал его весь. И не пожалел целого дня своего драгоценного времени, чтобы просидеть над чертежами. Вообще говоря, это были осадные сооружения, оснащённые колёсами и закрытой площадкой. Однако внеся некоторые изменения в найденную в некромантских источниках конструкцию, Кайл получил замечательный плацдарм для баллист, бывших ещё одной его гордостью. И теперь, размещённые на такой выгодной позиции, эти мощные, приводимые в движение сразу четырьмя людьми, орудия, после небольшой пристрелки наносили противнику ощутимый урон. Помимо этого, вдоль стены с внутренней стороны гарцевали по кругу конные стрелки, палившие, правда, почти в слепую, но зато очень кучно.

Такова была картина, открывшаяся глазам Леам-беат-Шааса при его появлении на вершине дюны. В первую секунду он даже прикинул, а не напасть ли с тыла на один из отрядов крестоносцев, однако тут же отказался от этой идеи. Оружия у его маленького отряда почти не было, да и на верблюдах они держались с видимыми затруднениями. К тому же… да, как он и ожидал, за первой волной кирасированных всадников появились маги. Их было не очень много. Всего восемь. И они тоже были поклонниками креста, что серьёзно ограничивало вариативность заклинаний, поскольку эта религия отрицала магию в принципе: всё, творимое адептами этой школы, считалось проявлением воли бога, соблаговолившего явить чудо в ответ на молитвы своих жрецов. Однако даже неискушённые в магии пришельцы, бывшие не в состоянии ощутить движение маны вокруг себя, могли отчётливо наблюдать пошедший сине-зелёными разводами купол, окружавший маленькую цитадель. Магоэлектрический контур Кайла работал как часы.

Гестия, волею случая оказавшаяся единственным магом в рядах осаждённых, вовсю плела ответные заклинания. Она не скупилась. Маноуловители, захлёбывавшиеся от перенапряжения, служили ей неисчерпаемым источником энергии.

Барон фон Штосс остановил свою маленькую процессию на удобной для наблюдения вершине. Положение Кайла не казалось ему сколько-нибудь опасным, но, тем не менее, он в каждую секунду был готов так или иначе вмешаться в ход событий, а потому зорко следил за всеми передвижениями как осаждающих, так и осаждённых.

– А это кто там? Дозорный? – указал он на вершину соседнего холма. Человек, стаявший в колеснице, запряжённой двумя крупными жеребцами, казался ему чем-то неуместным, странным.

– Где? – переспросила Корлайла, глядя, как показалась Ламберту, прямо на незнакомца.

– Да вон же, – не совсем уверенно указал он палкой, которой погонял верблюда.

– Канцлер, там никого нет, – сказала Корлайла, пристально поглядев на спутника.

– Ждите меня здесь, – бросил он, не отрывая взгляда от видимой ему одному фигуры. И направился к ней.

– Что это с ним? – осторожно осведомился подъехавший к главе асассинов Руш.

– Не знаю, – ответила та, пожимая плечами. – Может, на солнце перегрелся с непривычки.

Незнакомец оказался высоким широкоплечим мужчиной в роскошных, хоть и помятых, а также несколько архаичных доспехах. По мере приближения к нему, Ламберт начал понимать, что именно смущало его в этой фигуре. Вернее, не в самой фигуре, а в его колеснице. А смущало, в первую очередь, её наличие. Было не очень понятно, как ему удалось взобраться на ней по неверному, осыпающемуся склону дюны. А ещё почему большие колёса, вместо того, чтобы погрузиться в песок по крайней мере на треть, едва касались сыпучей поверхности.

– Кто ты такой? – без обиняков спросил Леам-беат-Шаас, смутно догадываясь, что услышит в ответ.

Мужчина едва удостоил его беглым взглядом.

– А ты нахален, смертный. Впрочем, это характерно для всех, носящих у бедра Осколок Вечности. Где ты его взял?

– В замке Чёрного Дракона, где же ещё, – невозмутимо ответил маг, следя за реакцией собеседника.

Мужчина, наконец, повернул голову. На лице его проступило неподдельное удивление.

– И остался жив? Впечатляет. Впрочем… а, это ты. Я слышал о тебе. Немного.

– Ты Урстем-орг, верно? – просил Ламберт. – Я тоже о тебе слышал. И изрядно.

– Да, это я, – слегка улыбнулся мужчина, снова переводя взгляд на поле брани. – Бог войны собственной персоной.

– Антар говорил мне, что наши боги, за исключением бога смерти, не антропоморфны, – заметил маг.

– Последний из Эрлингов? Так это он провёл тебя по лабиринту? – с интересом осведомился бог. – С тех пор, как он в последний раз был здесь, много воды утекло. И многое поменялось. Да и богами он не особенно интересовался. Некоторые из нас даже находили это оскорбительным, – Урстем-орг коротко хохотнул. – За время, что минуло с того дня, когда последний из Эрлингов принёс клятву на алтаре своего брата, я уже третье воплощение бога войны. Так что неудивительно, что он обо мне не знает.