Гильдия наемников. Курьер (СИ) - Михеев Сергей. Страница 90

В общем так нежелательный и так ожидаемый момент наступил. Мы заняли окопы, в которых сидели солдаты обычной строевой части. Эти не выглядели живыми тенями, чувствуется с австрийцами воевать попроще. Да и уже конец лета, а не весна. Солдаты смотрели на нас как на смертников. Пару раз наших даже перекрестили, на что гренадеры только посмеивались. За полтора месяца они поверили в себя. Поверили в свое всемогущество. Что хорошо, кураж им не помешает. Но не стоит быть излишне самоуверенными. Пришлось даже устроить им показательную порку, в которой мои офицеры плюс наемники, одолженные у полковника, с деревянными кинжалами, атаковали солдат батальона, вооруженных также, и показали им класс. Нечего зазнаваться. После моей порки, устроенной солдатам, пришлось повторить это для других батальонов полка. Сальве моя идея понравилась.

В траншеях мы не собирались обживаться, утром имперская артиллерия начала ураганный обстрел австрийских позиций. Снова долбежка тяжелыми снарядами по траншеям и укреплениям. Теперь я уже не воспринимал это столь негативно - чем больше взрывчатки и стали уйдет в австрийские порядки, тем проще нам будет их взять. Дальше нам будет очень не хватать артиллерийских ударов, через перевалы мы сможем протащить только легкие пушки. Артиллерия работала двенадцать часов, пришлось дремать под этим шумом, а после нам дали команду атаковать. Вражеские траншеи мы заняли практически играючи. Во-первых, здесь австрийцы не слишком зарывались в землю. Во-вторых, снаряды сыграли с ними дурную шутку - австрийцы были оглушены, и решительно не могли отразить нашу атаку. В-третьих, они не были германцами. Солдаты разноплеменной империи, которые не слишком довольны имперским центром - плохие солдаты. Германцы покрепче. Траншеи заняли практически без потерь.

Я хотел послать Трофима к Овсянко, но тот сам ко мне подошел.

∙ Фельдфебель, нужны пулеметы. Очень нужны - успех наш зависит от них. Остальные трофеи тоже нужны, сам понимаешь, но пулеметы могут спасти наших солдат. Так что, пусть твои трофейщики носом землю роют, но пулеметы добывают.

∙ Так точно! Сделаем.

∙ Вот и хорошо.

Очень быстро сквозь наши порядки прошли другие батальоны нашего полка, потом другие полки нашей армии, стремясь быстрее пробиться через австрийские части, выйти на оперативный простор и приступить к окружению их. Теперь мой батальон шел в тылу наступающих войск. По крайней мере, фронт австияков мы прорвали. Пулеметов наши трофейщики не обнаружили, что меня несколько расстроило. Нашли несколько разбитых Шварцелозе, но зачем мне останки пулемета? Тем более такого уродца, хотя мне быстро объяснили, что несмотря на уродливый вид, австрийский пулемет очень неплох.

Подойдя к нашим раненным, среди которых и тяжелых-то не было я не светясь особо наложил на них плетение исцеления, чтобы побыстрее выздоравливали. Сразу за этим через наши позиции штурмовики, одетые на этот раз в кирасы - имперские военные власти решили, что для уменьшения числа потерь лишние несколько килограмм - не большая проблема для солдата, и не слишком большое обременение для военной промышленности. Первыми в кирасы одели именно штурмовые полки, гренадеры, которые тоже использовали в этом качестве планировали экипировать этим полезным предметом во вторую очередь. Как говорил Сальве к началу зимы, и мы получим кирасы. Молодой прапорщик, который командовал конвоем подошел ко мне и передал приказ нашего полковника выдвигаться, дальше. Наши войска уже добрались до предгорий. Карпаты возвышались перед нами, синеватые, в туманной дымке, многие вершины и в самом деле были полностью покрыты лесом. Не такие уж и высокие горы, тем не менее горы. Теперь нужно как можно быстрее взять перевал, если австро-венгры укрепятся там их долго придется будет сковыривать с позиций в теснинах - без артиллерии не справимся. А подтянуть туда пушки серьезного калибра будет тяжело, с собой мы тянули лошадками исключительно дивизионные трехдюймовки.

За нами уже двигались стрелковые части 8 армии и какие-то кавалеристы - я не слишком силен в эмблемах местных подразделений, тем более кавалерийских частей, мне для выполнения задания это не нужно, вот я и не интересовался. Зато я четко знал, что 11 армия на перевалы за нами не пойдет, она займет оборону здесь, в Прикарпатье и будут сдерживать австрийцев, чтобы они не смогли нас отрезать от снабжения. За спиной уже порыкивали моторами американские грузовики и саперы спешно прокладывали для них дорогу через бывшие австро-венгерские окопы. Грузовики, очень удачно приобретенные Российской Империей, которые способны легко пройти по перевалам и везти с собой необходимые нашей второй ударной армии боеприпасы и продукты. Кстати, частично тоже американские и аргентинские консервы.

К вечеру мы нагнали свой полк, который остановился на ночь в предгорьях, в то время как уфимцам снова не повезло - по плану они должны побыстрее захватить перевал, чтобы противник не успел там соорудить заслон, поэтому ускоренным маршем шли вверх. Устав за этот день и не слишком выспавшиеся прошлой ночью, под грохот артподготовки, наш полк даже не ставил палатки, просто устроились кто на чем, солдаты чаще всего спали на шинелях, ими же и укрывались - если расстегнуть хлястик, это вполне удобно получалось. Я для таких ночевок приобрел в лавке пуховый спальник, по спал прямо в одежде поверх него.

Утром перекусили всухомятку консервами с сухарями, запивая все это водой из небольшой речушки, стекающей с гор, быстро построились и двинулись дальше, уже, собственно, в горы. Эти горы недаром называют Лесистые Карпаты. Или Лесные? Не важно, все более-менее удобные склоны поросли лесом, частью лиственным, частью хвойным. Очень красивые места. Реально, я видел много разных мест, видел и горы, здесь не было красоты молодых горных массивов, величественных гор, с отвесными склонами и скалами, устремленными вверх, где есть только одна дорога: к небу, к вечным льдам, и дорога эта трудна, со всякими специальными горными приспособлениями и в связке. Где вершины, на которых трудно дышать с непривычки, и вода закипает чуть ли не от тепла человеческих рук (я, конечно, загнул, но там кипяток в жестяной кружке можно спокойно держать в руке - она не обжигает, и дрова горят плохо, слишком разряженный воздух). Здесь умиротворяющая красота, невысоких, заросшим лесом гор, где уютные, заросшие долинки, невысокие, пологие вершины. Ощущение - если австрияки успели сообразить и смогли перевал перекрыть в узком месте, можно подняться на горку и с нее раздолбать их укрепления.

Еще один дневной переход, все вверх и вверх, солдатам тяжело, они, хоть и гоняли их немилосердно, к такому не привыкли. К вечеру уже не шли, почти ползли. Нам, наемникам попроще - нас гоняли много сильнее. Местным офицерам похуже чем солдатам, многие хватая ртом воздух, всю поклажу отдали солдатам, что покрепче. Френчи у них мокрые, а у солдат на гимнастерках только мокрые следы от подмышек, но на полспины.

Вечером снова остановились в долинке, перекусили, разложились и отрубились. Я немного посидел у костра с караульными, попил чаю с шоколадом, после тоже пошел спать. Но спал я не долго. Я снова не стал раскладывать спальник и среди ночи проснулся от того, что стало как-то прохладно. И звук канонады, что ли? Сев на своем спальнике, я кулаками протер глаза и посмотрел в сторону, откуда доносился шум. Какая канонада! С запада на нас надвигался облачный фронт, снизу подсвеченный ярко-голубыми вспышками молний! Боги, я и сам забыл о своем предвидении, а вот оно и грозит нас накрыть!

∙ Караул, поднимайте батальон! - посмотрел на часы, три ночи с копейками, один черт, скоро рассвет. - Идет гроза, за ней будет снег, понижение температуры. Всем переодеться в зимнее белье, портянки байковые, что бы ноги не отморозили. Скоро и нас накроет, думаю, через минут сорок здесь будет. И шинели пусть надевают, по шерсти вода стекает, не сразу промочит. Пошли, пошли!

Батальон заворочался, начал шевелиться с матами и руганью. Куда будить ночью, дайте отдохнуть, но посмотрев на запад даже самые недовольные замолкали и начинали двигаться быстрее. Я послал Трофима к командованию полка, пусть тоже готовятся. Вскоре меня вызвал Сальве.