На грани миров (СИ) - Нарейко Оксана. Страница 26

Афанасий так загляделся на все это действо, что не увидел, как Барсик с Собакой затеяли свару из–за его молока и хлеба. Хлеб пес стянул, а кружку они опрокинули и молоко разлилось на стол и пол.

— Ох, заругает нас бабка. — Парень быстренько вытер пролитое молоко и ополоснул кружку. — Ладно уж. — Посмотрел на виноватые морды. — Обойдусь сегодня без завтрака.

Он быстро собрал травяной сбор «от живота», надписал, как заваривать и пить и решил пойти на речку искупаться. Барсик и Собака увязались за ним.

Короткое лето уже подходило к концу и он всерьез стал задумываться, как ему быть дальше. Настойчивый голос в голове шептал: «Оставайся тут. Тебе тут хорошо, тебя любят, о тебе заботятся, да и травы выучишь — это всегда пригодится.» Но он помнил, что у него есть родители, что он студент и ему надо будет возвращаться в институт, да и вещей теплых у него нет. Сегодня эти мысли стали особенно настойчивыми. Голос, уговаривающий остаться, куда–то пропал и Афанасий всерьез стал задумываться об отъезде.

— А зачем я вообще сюда приехал?

Этот вопрос неожиданный и логичный заставил его остановиться.

— Должна же быть какая–то причина.

Он встал посреди поселка, не обращая внимания на насмешливые и удивленные взгляды.

— Афоня, ты чего? — соседка Женя, как самый главный поставщик молока и кур справедливо полагала, что имеет на чужака больше прав.

— Заболел, что ли? Так баба Нюра вылечит все, что угодно, только скажи. Она же еще и фельшаркой была давным–давно, мой папаша еще помнит, как ее Анной Матвеевной величали.

— Что? Что вы сейчас сказали?

— А что? Я ничего. Ничего такого не сказала. — Женя испугалась, увидев как побелел городской племянник.

— Как ее звали?

— Анна Матвеевна. Ну, Аня она, Анечка, Аннушка, бабка Нюра — это ж по–простому мы ее зовем.

— Аннушка.

И он все вспомнил.

— Пап, тут рядом есть дешевый зоомагазин. Пойдем туда и все купим.

— Откуда ты знаешь?

Ленька потупился. Это была его тайна. Большая и страшная, по его детскому разумению. Сначала он забрел в магазинчик просто так, полюбоваться на рыбок, хомяков и диковинных попугаев. Рассматривая, как копошатся в опилках две смешные морские свинки, он краем уха слушал, как продавщица рассказывает, какие корма надо покупать маленькому йоркширскому терьеру и почему его не стоит кормить «со стола.» Это было на удивление настолько увлекательно, что Ленька, раскрыв рот слушал и слушал, пока измученная продавщица наконец не выдворила огромного бородатого мужика, купившего целое приданое для маленького щеночка.

— Тебе чего, мальчик? Она уже поняла, что он не будет ничего покупать, но и позволить ему просто шататься по магазину не могла.

— Тетя, вам помощь нужна? — вдруг смело спросил Ленька и тут же испугался своей наглости.

— Я тетя Нина. Какая помощь, малыш?

Даже мальчик увидел, как она устала и как тяжело ей рассказывать, рекламировать и продавать.

— Любая. Вы так интересно рассказывали. Я хочу послушать, можно?

— Слушать необязательно. Можно прочитать в книжке. У тебя кто?

— Кто? Мама и папа.

Нина улыбнулась.

— Из питомцев, кто?

— Нету, — вздохнул Ленька.

— Понятно, — тоже вздохнула Нина. Нельзя сказать, чтобы он ей приглянулся. «Затравленный он, как волчонок из фильма», подумала девушка.

— Полы поможешь помыть?

— Помогу. Сейчас?

— Нет. В восемь, когда закроюсь. Ты где живешь?

— Я тут, совсем рядом, я приду.

— Хорошо. Приходи без десяти.

Нина не верила, что он придет. Полы мыть! Вот если бы она ему сказала кормить животных, тогда бы прибежал. Все дети такие! А полы! Нет, придется ей самой, как всегда.

Ленька пришел. И помыл полы. Старательно, аккуратно обходя аквариумы и клетки. Нина в это время кормила всех обитателей магазина и у мальчика было страшное желание бросить тряпку, подбежать к ней и умолять дать корм хотя бы самой малюсенькой мышке. Но он пообещал помочь вымыть полы и ни в коем случае нельзя было не выполнить это обещание, данное красивой и уставшей Нине. Так и началась его двойная жизнь. С Ниной он был абсолютно откровенен и они часто смеялись и говорили, что он учится на разведчика, когда нагло врет, где и с какими друзьями гулял или на какой фильм ходил. Она настаивала, чтобы он рассказал все родителям, чтобы они пришли познакомиться и увидели, какой он молодец, но мальчик отмалчивался, думая, что дома этой «блажи» не поймут. Он научился чистить клетки, кормить и ухаживать, и больше всего на свете хотел, чтобы кто–нибудь из этого магазинчика переселился к нему домой.

Тяжело вздохнув, Ленька собрался открыть отцу свою тайну, но не успел.

— Ленька, а ты думал когда–нибудь, кем ты станешь?

— Не.

Валерий вспомнил, что он не занимался сыном и это абсолютно естественный ответ.

— Не, пап. Я не думал, я знаю.

— Что ты знаешь?

— Кем буду.

— Интересно. И кем же?

— Ветеринаром.

Валерий остолбенел.

— Кем?

— Я прошлым летом, когда у бабушки и дедушки гостил, один день с ветеринаром ихним по вызовам ездил.

— Их.

— Чо?

— «Что» и «их» ветеринаром, а не «чо» и «ихним».

— А, ладно. Ихним и говорю.

— И чо?

— Вот и понял, что хочу им быть.

— Ленька, тебе девять лет тогда было!

— И чо?

— Ничо!

— Щаз десять и я все равно стану ветеринаром. Мы пришли, пап.

Свою тайну Ленька не успел рассказать и Валерия ждал еще один большой сюрприз. «Слишком много сюрпризов для одного дня», скажет он позднее.

5

— Ты чистил клетки и мыл полы? — Ирина смотрела на сына, как на неродного. «В роддоме подменили», даже мелькнула шальная мысль. Она вспомнила, как он тянулся к разным живым тварям, «да, да, именно тварям», мысленно подтвердила она. Ни Ира, ни Валерка вообще не страдали любовью к животным. Ну, что такое кошка или собака? Одна мышей ловит, вторая дом охраняет. Вещи. Просто вещи, которых надо всего–то немного кормить и все. А чтобы любить и ухаживать, нет уж! А сын гладил, хотел заботиться и сколько раз умолял взять в дом хоть самого малюсенького котенка или собачку. «Мало мне дел, еще и шерсть за ними подметать, да блох выводить," отвечала мать решительно, а Валерий даже как–то особенно и не задумывался над этим. Блажит дите! Перебесится! И только сегодня он внимательно посмотрел на сына. Впервые со времени его младенчества и увидел, как у мальчишки вырастают крылья, когда он смотрит на всех этих шерстяных и линяющих, и как он идет за своей мечтой.

— И что же, ты даром пахал на кого–то? — Ирина все никак не могла успокоиться.

— Не, привычно промычал Ленька.

— Ириш, не ругайся! сын у нас, как оказалось, героический!

— Какой?

— Такой. Ему кормом платили, а он дворовых собак подкармливал, и не только кормом, но и своими обедами.

Валера ласково погладил сына по голове. Он и подумать не мог, что услышит столько хвалебных речей о своем ребенке, на которого так ругались все учителя.

— Его перевести надо. В другую школу. В этой не дадут учиться. Репутация — это такая вещь…

Пунцовый Ленька тем временем разворачивал пакеты и насыпал в новую миску корм, наливал воду и показывал Барсику уже официальное его место. В кресле, в своей комнате.

— Ладно, со школой потом. Что это за деньги? — Ирина, пока Валерий отсутствовал, первым делом их пересчитала. Получалось около трехсот тысяч рублей и она уже представила, как они сделают ремонт в кухне и съездят на море.

— Черт бы побрал эти деньги! — выругался Валерка и сказал бы еще много, если бы не Ленькины уши–локаторы, ловившие каждое слово. — Я вообще не знаю, что теперь делать. меня втянули в очень нехорошую историю. Читай сама.

И он отдал ей письмо.

— Мама, она опять приходила.

— Кто, Анечка? — Женщина поспешно скинула плащ и туфли и подбежала к лежащей на диване дочери.