БДСМ-клуб "Сабспейс": Подчини меня нежно (СИ) - Люче Лина. Страница 22

Настя уперлась руками в бедра и покачала головой, хмыкнув:

— Совсем безбашенная, да? Долго у нас не продержишься, крошка. Готовься на аук, крошка. А потом на вылет.

— Пошла ты, знаешь, куда? — зарычала я, окончательно выходя из себя, но тут телефон в моей сумке снова завибрировал, и сердце мгновенно оборвалось. Макс. Время. Черт!

— Что такое? Твоя мамочка потеряла свою маленькую девочку? — засмеялась Настя прямо над ухом и хлопнула дверцей моего шкафа, удаляясь к выходу из раздевалки.

Разыскивая телефон в сумке, я чувствовала, как все мое тело дрожит от гнева. Кто бы знал, что я начну чувствовать школьную атмосферу подростковой агрессии еще до того, как переоденусь и приступлю к какой-либо игре?

— Саба, — прозвучал мне в ухо резкий голос Макса, — Я разве непонятно выразился десять минут назад насчет того, где ты должна быть в это время?

— М…Макс, я в раздевалке. Мне нужно только две минуты, — умоляюще выдавила я, невольно испугавшись.

— Бегом, саба. Я у бара, — отрывисто приказал он, и мой адреналин мгновенно подскочил едва ли не до максимума.

Переодеваясь так, словно была солдатом, вскочившим по тревоге, я думала только об одном: лишь бы не схлопотать наказание еще до сцены. Лишь бы не на виду у этой отвратительной рыжухи Насти.

Прищемив палец шкафчиком в торопях, я охнула, выругалась, закрыла его, и только затем поняла, что моя сумка все еще снаружи. Снова выругавшись, я еще раз открыла шкафчик и закинула внутрь сумку, а затем закрыла его и прижалась лбом к холодному металлу. Нет, это безумие. Мне нужно хотя бы десять секунд, чтобы успокоить дыхание. Девять… восемь… семь…

Шесть секунд спустя я вышла из раздевалки с таким лицом и осанкой, словно меня вообще ничто не трогало в этом мире. Кроме, разве что, желания выпить коктейль в приятной компании.

— Добрый вечер, — не без опаски сказала я двум охранникам, которые теперь явно скучали и выглядели такими серьезными, словно это не они тут пять минут назад устраивали экзекуцию над бедной девушкой.

— Добрый, саба. Приятного вечера, — отозвался один из них и открыл передо мной дверь.

Что ж, Макс не соврал — меня пропустили в туфлях и… черт… трусики. Я споткнулась на пороге, вспомнив, что не должна была их надевать. Но теперь уже явно поздно. Или нет? Да, поздно, осознала я, через весь зал встретившись глазами с Максом, который встал мне навстречу с барного стула. В руке паддл, в глазах легкая угроза.

Сделав подманивающий знак рукой, он застыл на месте, широко расставив ноги и укоризненно качая головой. Зардевшись, я пошла к нему через весь зал, чувствуя на себе взгляды. Перед самым баром я заметила краем глаза Никиту в обществе отвратительной рыжей — она сидела рядом со своим мастером и массировала ему плечи, холодным взглядом сопровождая меня. С удовлетворением заметив замешательство на лице Насти, когда она поняла, что меня ждет Макс, я через мгновение забыла о ней, снова встретившись глазами с ним.

— На колени, — негромко приказал он, когда я остановилась на расстоянии вытянутой руки от него. Опустившись перед ним на колени, что было не очень удобно в туфлях, я осторожно села на свои пятки, глядя на клетчатый подол своей красно-белой юбочки, почти не прикрывающей бедра. Сверху был очень короткий белый топ, больше походивший на лифчик.

— Ты опоздала, саба.

— Простите меня, мастер, — пробормотала я.

— Громче, — потребовал он.

— Простите меня, мастер, — повторила я, поднимая лицо.

Макс громко щелкнул пальцами, и я вздрогнула, невольно посмотрев на него. К счастью, он не заметил этого, поскольку его взгляд был направлен куда-то вдаль.

— Поднимайся, малыш, — смягчился он, легонько шлепнув меня паддлом по плечу.

Вскочив на ноги, я смиренно встала возле него, опустив ресницы.

— Посмотри мне в глаза, — негромко приказал Макс. Наши взгляды встретились, и у меня снова перехватило дыхание. Его взгляд горел так, словно он сию минуту был готов меня трахнуть. Шагнув ко мне так, чтобы слегка прижаться, он обхватил одной рукой за талию, а другой провел по моей груди, до боли сжал сосок — я охнула — и тут же опустил ее ниже, пока не задрал подол, чтобы обнаружить под юбкой мои тоненькие белые трусики.

— Плохая девочка, — прошептал он, тут же сграбастав меня крепче, не позволяя шевельнуться, а затем просунул руку под тонкую ткань и провел ладонью по промежности, грубо проникая одним пальцем в мое слегка повлажневшее влагалище. — Как думаешь, какое наказание ты заслужила?

— Пожалуйста, мастер, простите меня. Я сделаю все, что вы хотите, — умоляюще выпалила я, думая только о противной рыжей за спиной. Ее взгляд жег мне лопатки.

Брови Макса слегка приподнялись:

— Это что-то новенькое. И что же ты сделаешь, чтобы искупить вину? — с легкой улыбкой спросил он.

— Все, что вы хотите, — прошептала я, инстинктивно зажмуриваясь.

— Ты делаешь ошибку, моя прелесть, — хмыкнул Макс, прижимаясь еще ближе, — моя фантазия намного шире твоих границ.

— Вы простите меня, мастер? — прошептала я, поднимая ресницы и улыбаясь ему.

Его взгляд смягчился, и я удостоилась снисходительного поглаживания по щеке кончиками пальцев:

— Ты очень хитрая стала, за какие-то два дня, — сказал он, вглядываясь в мое лицо и понизил голос до шепота, — готова к сцене?

— Честно говоря, не очень, — прошептала я, снова зажмуриваясь. Что-то в моем животе крепко сжалось.

— Не бойся. Идем, — сказал он и, крепко взяв меня за руку, повел через зал.

Мы прошли мимо нескольких станков, где шли публичные сцены с несколькими зрителями, как и в прошлую субботу, а затем нашим взглядам открылось свободное пространство без какого-либо специального оборудования… если не считать стола, на котором сидел Никита, поигрывая семихвосткой. Я мгновенно вспотела, на секунду не поверив глазам — он же только что был у бара. Черт… черт… я так надеялась, что это будет Дима или кто-нибудь еще. В эту минуту даже совершенно незнакомый человек выглядел предпочтительнее.

Мой взгляд скользнул про рыжей сабе Никиты, которая стояла неподалеку среди зрителей, сжигая меня взглядом, полным ненависти. Если то, что между нами было в раздевалке, можно было бы охарактеризовать как схватку, то теперь в ее глазах читалось: война. Причем не на жизнь, а на смерть. Я перевела взгляд на Никиту, и мне стало интересно, понимает ли он, как ревнует эта женщина, и почему он так поступает с ней?

Но в следующую секунду я перестала думать о ком-либо, кроме себя, когда Никита поднялся со стола мне навстречу, а Макс подтолкнул меня вперед — так, что я оказалась перед публикой. Людей вокруг набралось человек сорок, и зрители продолжали пребывать — очевидно, их не столько интересовала я, сколько Макс и Никита. Теперь, когда дом освободил стол, я с ужасом заметила, что на нем разложено много различных предметов, каждый из которых так или иначе связан с наказаниями. Длинная линейка, трость, ремень, розги. Меня бросило в пот, и ноги подкосились. Боже, я не готова все это пробовать на себе.

— Дыши, — шепнул мне на ухо Макс, — и садись на стол. Лиза?

Очнувшись, я забралась на стол, с опаской оглянувшись на Никиту с семихвосткой. Чтобы хоть как-то себя подбодрить, я свесила ноги и стала болтать ими в воздухе, заодно немного вживаясь в роль. Вспомнив о припасенной жвачке, я опустила руку в карман юбочки и сунула в рот три пластинки сразу, а потом надула огромный пузырь за спиной у двух мужчин, стоявших лицом к публике и ожидавших полного внимания. Дождавшись наступления тишины, я с оглушительным хлопком лопнула резинку, и Макс с Никитой вздрогнули, обернувшись, а часть зрителей засмеялась.

Окончательно успокоившись и вернувшись в себя, я ослепительно улыбнулась Максу и покрутила головой из стороны в сторону, чтобы помахать хвостиками. Лицо моего дома стало непроницаемым, и он снова повернулся в сторону публики. Наступила гробовая тишина, и Макс мягко объявил: