Впередсмотрящий. Повесть о великом мечтателе (Жюль Верн) - Брандис Евгений Павлович. Страница 36

Газета Беннета «Эрс Геральд» («Всемирный Вестник») — единственный поставщик новостей, которые сообщаются подписчикам с помощью «фототелефона». На службе у миллиардера состоят ученые, писатели, композиторы, артисты. Он снабжает абонентов по своему усмотрению и вкусу также произведениями литературы и музыки. Сто романистов ежедневно читают взбудораженной от нетерпения публике сто глав из ста романов-фельетонов. Композиторы услаждают утонченный слух Любителей музыки произведениями, основанными на чередовании «гармонико-алгебраических формул». Живопись давно уже перестала существовать и заменена цветной фотографией.

Реклама стала одной из крупнейших отраслей промышленности. Она не только помогает Беннету выгодно сбывать изделия своих заводов, но и сама по себе приносит миллионные прибыли. В его распоряжении все технические новшества. Бедняк изобретатель, продавший миллиардеру за три доллара патент на свое изобретение, умирает с голоду, а тот наживает на этой «покупке» новые миллионы.

В нарисованной Жюлем Верном гротескной картине капиталистического государства будущего чутко уловлены новые политические и общественные веяния, характерные для наступившей эпохи империализма. На маленьком амьенском пятачке писатель ощущал дыхание времени.

…С той же скрупулезностью, с какой он правил корректуры романов, Жюль Верн свыше пятнадцати лет (до 1904 г.) безупречно выполнял обязанности муниципального советника, заботясь о благоустройстве и культурных учреждениях города. Инспектировал школы, присутствовал на экзаменах, разбирал неурядицы в городском театре, добился ассигнований на сооружение цирка, помогал в организации сельскохозяйственных выставок, покровительствовал Обществу цветоводов, курировал ссудно-сберегательные кассы в рабочих кварталах и т. д.

Летом 1895 года в Амьен приехал с двумя сыновьями итальянский литератор Эдмондо Де Амичис и провел целый день в гостях у Жюля Верна. Итальянец хотел удостовериться, что французский романист — не мифическая личность, и опровергнуть проникшие в Италию вздорные слухи об авторе любимых книг.

О своем творчестве Жюль Верн говорил мало и неохотно, как показалось Де Амичису, с излишней скромностью и даже застенчивостью. А когда узнал, что его собеседник тоже сочиняет для детей [19], высказал свои принципы:

— Я стараюсь учитывать запросы и возможности юных читателей, для которых написаны все мои книги. Работая над своими романами, я всегда думаю о том — пусть иногда это идет и в ущерб искусству, — чтобы из-под моего пера не вышло ни одной фразы, которую не могли бы прочесть и понять дети.

— А вы получаете от них письма? — спросил Де Амичис.

— Да, и довольно много. Письма приходят из разных стран. Нередко мне приходится обращаться к помощи переводчиков. Некоторые читатели просят у меня автографа, другие высказывают свои мысли по поводу того или иного романа, либо подсказывают сюжеты для следующих томов «Необыкновенных путешествий». И это придает мне уверенность, что работаю я не напрасно…

Жюль Верн еще больше оживился, узнав, что итальянский писатель является членом муниципалитета города Турина. Последовал деловой разговор, своего рода обмен опытом двух муниципальных советников. Хозяин сам вызвался показать гостю Амьен, провел его по центральным улицам, познакомил с местными достопримечательностями, подробно рассказал о школах, лицее, городском строительстве, о составе и занятиях населения.

Прощаясь с Де Амичисом, Жюль Верн признался:

— Волею обстоятельств я прикован к Амьену. Здесь сосредоточились все мои интересы. Званием муниципального советника я горжусь нисколько не меньше, чем литературной известностью, и я счастлив от того, что могу приносить моему городу посильную пользу…

…Забот прибавилось, но он не дает себе отдыха. Работает еще больше, чем прежде, по десять часов в день. Замыкается в тишине, избегает споров, пустых разговоров, необязательных встреч. Бережет время и энергию. Старается противостоять своим творчеством атакам возраста и болезням. Издатель уговаривает его ограничиться одним томом в год. Нет, он не может согласиться с таким предложением! Он должен осуществить задуманное. Он не хочет гасить огни.

А дела издательской фирмы Этцеля-второго между тем идут под уклон. Литературные доходы падают. Мишель пускается в новые авантюры, и все его предприятие прогорают. Отец продолжает за него расплачиваться. Это его горе, его душевная слабость, от которой он не может избавиться, как каторжник от своей тачки. Обаятельный чудовищный спрут! Последнее из банкротств при жизни писателя — самая сокрушительная из афер Мишеля — поглощает 200 000 франков! Разоренный преступным легкомыслием сына, он быстро превращается в дряхлого старика. Тем не менее «фабрика романов» работает в удвоенном темпе — по три, по четыре книги в год! Жюль Верн трудится не разгибая спины. Он должен спасти Мишеля и от грядущих банкротств! Он должен позаботиться о судьбе внуков! Призрак финансовой катастрофы, постоянно угрожающей беспечному сыну, преследует несчастного отца, как фатальная неизбежность.

Злая ирония судьбы! В романах он высмеивает авантюры дельцов, обличает беззастенчивое стяжательство, а в жизни покрывает аферы сына, от которого никогда не видел даже простой благодарности…

Постепенно накапливались готовые рукописи. Роман «Великолепное Ориноко» был написан в 1894 году. Издан четыре года спустя. «Вторая родина» увидела свет в 1900 году. Закончена за пять лет до издания. «Драма в Лифляндии» (1896 г.) появилась через восемь лет — в 1904 году. «Золотой вулкан», написанный в 1899 году, опубликован в 1906-м, после смерти автора. «Тайна Вильгельма Шторица», роман 1904 года, попал к читателям в 1910 году. И так далее.

В письме к брату Полю от 7 августа 1894 года он признается, что уже готовы тома на 1895, 1896, 1897 годы и начата работа над романом на 1898 год.

— Я публикую только два тома в год и в настоящее время продвинулся так далеко вперед, что пишу для 1903 года, — сообщил он в мае 1897 года итальянскому литератору Марио Туриелло.

Пятью годами позже он поставил в известность того же адресата, что в печати находится восемьдесят третья книга из серии «Необыкновенных путешествий» и накопился изрядный запас готовых рукописей.

— Есть все основания считать, что последние тома будут посмертными, — меланхолически добавил писатель.

Но последовательность публикаций далеко не всегда совпадала с очередностью написания. Романы, особенно созвучные времени, он старался пропускать вне очереди.

В ноябре 1893 года Жюль Верн закончил одно из своих лучших произведений, двухтомный роман «Плавучий остров», и послал на просмотр брату, специалисту в области навигации, с которым консультировался и по ходу работы. Отмеченные Полем некоторые неточности в этой «до предела правдоподобной фантазии» писатель исправил за несколько дней. Когда книга была уже подготовлена к печати, Жюль Верн еще раз подчеркнул правдоподобие, казалось бы, более чем невероятной истории:

«Здесь все будет соответствовать современным фактам и нравам, но ведь я прежде всего романист и мои книги всегда будут казаться выдумкой» (из письма к Полю Верну от 9 сентября 1894 г.).

…Американские миллиардеры сооружают гигантский электроходный остров Стандарт-Айленд с лугами и парками на искусственной почве, с искусственной речкой Серпентайн, с великолепным городом Миллиард-Сити. К услугам богачей все блага цивилизации и комфорта: искусственный климат, движущиеся тротуары, электрические автомобили, круговая железная дорога, роскошные особняки, шедевры искусства, вывезенные из Европы, «газеты, напечатанные на съедобной бумаге шоколадной краской, дающие пищу не только уму, но и желудку» и, разумеется, вышколенные наемники, прельщенные высоким жалованьем.

Удалившиеся от дел «набобы» мечтают праздно и беспечно коротать свои дни на этом блаженном острове, медленно плывущем по Тихому океану от одного архипелага к другому. Но диктаторские замашки миллиардеров вносят на Стандарт-Айленд атмосферу вражды и соперничества. Борьба за власть двух главных магнатов — нефтяного короля Джема Танкердона и банкира Нэта Коверли — делит население острова на два враждующих лагеря. Могучие моторы, пущенные в разные стороны, разрывают остров на части, превращая его в груду обломков. Потерпевших крушение подстерегают бури и грозы, муки голода и жажды. «Как знать, — восклицает автор, — может быть, близок день, когда даже за миллион долларов им не купить фунта мяса или фунта хлеба!»