Саламандра (СИ) - "полевка". Страница 6

Они быстро одели его как куклу, а потом, опять подхватив под руки, потащили по коридорам. Наверное, они ожидали, что он будет вырываться, но Алексу самому было интересно узнать, что будет дальше.

Новая жизнь

Алекс постарался идти ровно, не обращая внимание, что его дергали за руки, пытаясь поторопить. Судя по тому, что случилось на лестнице, он не подарок, а скорее боевой трофей и особо с ним никто не станет церемониться. Понять бы еще, в чем его ценность. Да и вообще, очень хотелось понимать, о чем говорят все эти люди. Может у него еще был бы шанс договориться или поторговаться, но без языка он мог только держать лицо и выглядеть невозмутимым.

Если вспомнить тех же древних римлян, на которых все больше и больше походили все эти люди, то они любили устраивать прилюдные казни ценных пленников. А это значило, что жить ему оставалось недолго. Ну, тогда тем более надо выглядеть достойно. В голове крутилась только одна фраза, из какого-то фильма: «Я покажу тебе, как умирает царица». Хотя, вряд ли у него будет хоть какой-то выбор, жить или умереть. Ну, хотя бы чувство собственного достоинства они не смогут забрать у него!

За всеми этими мыслями Алекс перестал следить за дорогой, и вскоре был неожиданно ослеплен ярким светом в хорошо освещенном помещении. Особенно по контрасту после темного коридора, по которому они шли. В большом зале было много народу. Все были одеты по римской моде, в туники, перевязанные красивыми лентами. У женщин были замысловатые прически и много украшений. В воздухе пахло тяжелыми благовониями и едой.

На возвышении сидел пожилой человек, а возле него стоял тот самый заносчивый молодой человек, который шипел на него во дворе, которого он окрестил Наследником. Генерал, шедший впереди, сделал шаг в сторону, одновременно с этим женщины, которые тащили Алекса, вытолкнули его вперед, а сами растворились среди слуг. Алекс, невольно пробежав пару шагов, остановился перед возвышением, на котором сидел тот самый пожилой человек, по всей видимости, правитель данного места.

Пожилой человек что-то говорил, а потом, похоже, что-то спрашивал. Алекс и хотел бы понять, о чем речь, но от всех этих звуков казалось, что у него в ушах вата. Ему оставалось только пожать плечами и пытаться жестами показать, что он не понимает, о чем речь. Пожилой человек опять что-то отрывисто и властно говорит и в комнате все начинают смеяться.

Алекса ставят на колени и надевают ему на шею кожаный ошейник раба с железным кольцом. К нему подходит Наследник, цепляет к кольцу цепочку и сразу же резко дергает, заставляя встать на четвереньки. Парень веселится, толпа смеется следом за ним. Алекс пытается встать, но его опять сбивают с ног. Он поднимается и опять падает от тычка. Наследник уже не смеется, он что-то угрожающе шипит и щелкает. Но Алексу уже все равно. Ситуация настолько глупая и безысходная, что Алекс понимает, что дальше будет только хуже. От осознания этого наваливается усталость, и Алекс понимает, что вполне готов умереть прямо сейчас.

Наследник в очередной раз дергает цепочку, но Алекс упрямо пытается встать на ноги. Очень не хочется умирать на коленях. И после очередного рывка он хватается за цепочку и дергает в ответ. Только вот соотношение сил не равно, наследник крупнее, тяжелее и явно сильнее его. Алекс дергает еще раз и в оглушающей тишине слышит, как его новый хозяин делает пару шагов и наносит Алексу оплеуху такой силы, что тот отлетает в сторону как сломанная кукла.

***

Пробуждение было неожиданным и, пожалуй, неоднозначным. Голова опять болела, и Алекс с надеждой посмотрел на свои конечности, к сожалению, здесь ничего так и не изменилось. Все то же тощее, малахольно-изнеженное недоразумение. Алекс только вздохнул. Пожалуй, придется привыкнуть к тому, что теперь он выглядит именно так.

Он сел и постарался оглядеться. Радовало то, что обстановка кардинально изменилась. Комната была красивой, даже по голливудским стандартам. Он сам лежал на широкой и мягкой как пух кровати, под полупрозрачным балдахином. В комнате приятно и вкусно пахло. В животе у Алекса жалобно заурчало, он был согласен с голодным желудком. Пожалуй, стоит встать и поискать источник приятного запаха.

Алекс выбрался из мягкой как облако кроватки и сразу же увидел столик, уставленный тарелками со всевозможной снедью. Покрутив головой по сторонам, он вскоре убедился в том, что в красивой комнате он сейчас один. Приступать к еде без хозяина или разрешения было нехорошо, но кушать хотелось так сильно, что Алекс решил, что потом попросит прощения в случае чего, и жадно принялся за еду. Она была вкусная, только не было приборов, и поэтому Алекс таскал еду с тарелок, облизывая пальцы. После того, как был утолен первый голод, в голову пришло решение осмотреться более внимательно. Комната была большой, стены задрапированы тканью и, неожиданно, бусами. Все выглядело стильно и дорого.

В этот момент Алекса даже не напрягло, что он ходит голый, и на нем был только ошейник с кольцом и колокольчик в пупке. Это, конечно, не одежда. Но если его оставили именно в таком виде, то хозяевам виднее. У самого Алекса никогда не было комплексов по поводу собственной наготы. Хотя раньше его тело выглядело на порядок симпатичнее, чем сейчас. Но как говорится — на вкус и цвет товарищей нет!

Рассматривая обстановку и облизывая пальцы, Алекс добрался до проема двери, откуда чувствовалось дуновение ветерка. Отодвинув занавесь из бус и тонкую ткань, он увидел, что комната выходит во внутренний дворик с красивым садом. Очень интересно! Но от раздумий, стоит ли выйти в сад или пойти лечь поспать на мягкой кроватке, его отвлек шелест штор в глубине и щелчок закрываемой двери.

В комнату вошел наследник. Он заглянул на кровать и, убедившись, что пленника там нет, стал судорожно оглядывать комнату. Алекс решил не нервировать лишний раз человека, которому, похоже, он принадлежит. Надо попробовать поговорить с ним и попытаться выяснить, что происходит. Алекс постарался мило улыбнуться и пошел навстречу наследнику. Тот обернулся, услышав звук колокольчика, который нежно позванивал на проколотом пупке, и довольно улыбнулся.

Такое начало радовало. Алекс припомнил свой скудный запас и понял, что даже не представляет, что сказать. В голове крутились бесполезные слова: хлеб, нога, ящер, клетка, солнце, дорога… нет, да … Но, похоже, молчание было расценено наследником положительно, а возможно, от него и не ждали никаких слов. Наследник сам подошел и еще раз довольно улыбнулся. Он провел тыльной стороной ладони по лицу Алекса, а потом поймал прядь волос, которая лежала на груди.

Он что-то нежно сказал и ласково пропустил волосы Алекса сквозь пальцы. Его рука скользнула ниже. Пальцы поймали бубенчик на тоненьком колечке. Прихватив его в плен, он мягко потянул его на себя, заставляя Алекса сделать пару шагов вперед. Наследник потянулся навстречу и нежно понюхал его кожу за ухом. Похоже, он от этого возбудился. Алекс только хмыкнул, к гадалке не ходи, все понятно, его роль в этом доме обозначена как «мальчик для утех». Причем совершенно понятно, кто будет здесь активом. Наследник был выше его на голову и мощнее раза в два.

Алекс задумался, что делать дальше. Проявлять инициативу самому совершенно не хотелось. Мозги все равно сопротивлялись тому, что ему придется быть принимающей стороной. Поэтому, когда наследник потянулся, явно желая поцеловать, Алекс постарался увернуться от прикосновений. Он поступил так механически, не сильно раздумывая о том, в какой ситуации оказался, а просто по старой привычке. Очень хотелось поговорить хоть немного, выяснить, что происходит и попытаться объяснить, что он ничего не помнит из прежней жизни. Говорить о перемещенном сознании и прочих заумностях тем более не получится, но хотя бы дать понять, что он не понимает, что происходит…

Только вот наследника, похоже, взбесило такое поведение пленника. Он что-то достаточно злобно зашипел и угрожающе прищурился. Алекс попытался начать говорить и постарался примиряюще улыбнуться, но похоже, сделал только хуже. Наследник зло защелкал языком и зашипел совсем как погонщик ящеров, а следом без перехода дернул за колечко на пупке. Резкая боль обожгла тело. Алекс неожиданно высоко взвизгнул, и прижал руки к животу, пытаясь унять кровь, но только напрасно весь перемазался.