Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 2 (СИ) - Репина Авдотья. Страница 14
Но Мира почти всю свою жизнь была далека от магического мира, считала его областью избранных людей, наделенных магическими способностями. А оказалось, что это и ее мир тоже, что подтверждали ее успехи в обучении.
- Это все новые студенты? – просила Олианна. Девушки уже шушукались о том, что к ним поступил настоящий красавчик.
- Нет, завтра приезжает еще один. А сейчас предлагаю всем ужинать.
Мира хотела оказаться рядом с Рихтером за столом, но сначала он выходил, чтобы ответить на телефонный звонок, а потом сел куда-то сбоку. Ей же досталось общество близняшек Саши и Маши, они без умолку описывали достоинства ректора и донимали Миру вопросами типа: что он любит есть? Какую музыку слушает? Какие книги предпочитает? Одним словом, в клубе почитателей ректора имени владычицы приемной Розы пополнение. С плохо скрываемой ехидной улыбкой невеста Андрея Вильгельмовича ждала их завтрашней встречи с секретарем ректора.
Когда Рихтер отправился к себе, сославшись на неотложные дела, Васюта предложил продолжить вечеринку в одном из ночных клубов города.
- Ты вот так спокойно отпустишь меня? – удивилась Мира, когда зашла попрощаться с Андреем.
Внутренне приготовилась, заготовила огромную речь о том, что она взрослая, что в состоянии сама о себе позаботиться, что идет не одна.
- Да. Это твоя жизнь, - спокойно ответил он, поцеловал ее и вернулся к своей научной работе, с которой просидел половину дня.
Студенты вернулись, как и ушли, все вместе под утро. В общежитии их не встречал ректор, поэтому Мире решила, что он уже спит, а она сейчас незаметно уляжется в свою кровать. Не тут-то было.
- Ты так очаровательно пьяна, дорогая, - донеслось из глубины комнаты. Рихтер лежал в ее кровати. И как догадался, что она пойдет именно сюда, а не к нему?
Что пьяна, понял по тому, как долго она снимала туфли с мудреными застежками. Пока это происходило, дважды падала с плеча ее сумочка, пока не была отброшена в сторону.
- Иди ко мне, - Рихтер сел в кровати, протянул ей руку. Когда Мира схватилась за нее, прижал девушку к себе. – Давай мы тебя разденем.
- Я сама могу, - в одно движение скинула ветровку и попыталась расстегнуть пуговки блузки, но руки не помогали, а только мешали в этом деле.
- Конечно, можешь, - улыбнулся Андрей, - но тебя нужно уложить спать еще сегодня. - И ловко, одна за другой расстегнул все пуговки и аккуратно снял ее блузку.
- Я не пила ничего такого. Почему я такая пьяная? Фу, – бормотала она.
Было противно от самой себя. Больше в рот не возьмет никакие коктейли. И уже тем более не станет пить их на спор. Хотя было весело!
- Ты почему не спишь? – спросила, подставляя себя для раздевания.
- Не мог отказать себе в удовольствии воспользоваться твоим состоянием, - он уже воевал с пуговицей ее джинсов.
- Откуда ты знал, что я приду такая? – обвела рукой в воздухе.
- След, - последовал короткий ответ, потому что Рихтер поцеловал ее живот и не хотел отвлекаться.
- Он следил за нами? – ужаснулась Мира. И даже чуть-чуть протрезвела.
- Проводил вечер в том же месте. Город после вас цел?
- Да, - кивнула она уверенно, и менее уверенно добавила, - кажется.
- Значит, кажется, - на мгновение в Андрее появился строгий ректор, но пропал так же быстро, как и появился. Сейчас это был снова ее любимый. – Даже если вы разрушили половину города или только разобрали мост по винтику… Короче, ничего меня не заставит сейчас оторваться от тебя. Повернись.
Его теплые умелые руки расстегнули на спине застежку бюстгальтера, и тот полетел на пол к остальным вещам. Затем распустили косу, волосы щекотали голую спину.
- Не могу оторваться от тебя, моя девочка, - прошептал он ей спину, поцеловал позвоночник от копчика до шеи, а его руки стянули с нее джинсы.
- Я тоже хочу тебя раздеть, - запоздало возмутилась она, растекаясь от ласк в его объятьях.
Рихтер встал перед ней, подставляя всего себя. Но пальцы по-прежнему не могли совладать с пуговицами (он был в белой рубахе, другие не признавал, после работы еще не переоделся), поэтому она в два сильных движения оторвала их.
- Разгон от сладкой кошечки до опасной тигрицы у тебя минимальный, - смеялся он, она не слушала, уже доставала ремень из брюк. Оставалось малое – расстегнуть сами брюки.
- Помоги, - захныкала она.
- Что это? Плачущая киса? – он обхватил ее лицо и припал к губам жадным поцелуем, а она все еще держалась за пояс его брюк. – Иди в кровать, - хриплым голосом приказал он. И через секунду очутился рядом с ней, прижимая ее к горячему телу. – Моя сладкая кошечка, - замурлыкал, - хочу тебя всю.
- Я такой тебе нравлюсь больше?
- Ты мне нравишься любой. Не отвлекайся, - проговорил он, выглаживая любимые местечки на ее теле, она уже трепетала и дышала часто, как он любил.
Утро обрушилось на Миру ярким светом, головной болью и чьим-то блеяньем. В кровати она лежала одна, на тумбочке кружка с надписью «Выпей меня». Морщась от яркого солнца и головной боли, она выпила горькую темную жидкость. Андрей специально что-то такое налил, чтобы проучить ее? Но вчера был всем очень доволен, о чем и шептал всю ночь.
Еще на тумбочке сидела сложенная в виде собаки записка, именно она негромко блеяла, как овца. Девушка провела по записке пальцем, и та разложилась.
«Мирослава Юрьевна, ректор вызывает вас на срочный сбор в общую гостиную общежития». Они же вчера!…
Почему эта чертова собака не лаяла, как Цербер?!
Мира прибежала так быстро, как только смогла, потратив только несколько минут на умывание и одевание, волосы стянула в лохматый хвост. В общей гостиной сидели такие же помятые студенты, над ними нависал злой как черт Рихтер.
- Еще одна пташка, - прокомментировал ее появление ректор, одетый в брюки и рубаху, предназначенные явно для работы, несмотря на выходной день. Поскольку все места на диванах были заняты, Мире пришлось сесть в самое близкое к ректору кресло, буквально перед ним.
- Неужели все сейчас в сборе?! – язвил Андрей Вильгельмович. И хорошо, что это обращение было не к Мире, а к Олианне, которая успела не просто одеться, а хорошенько привести себя в порядок, даже макияж наложила. – Итак, бандерлоги. Кто начнет мне рассказывать о том, как вы вчера отдохнули?
Студенты молчали, старательно разглядывая, кто пол, кто стены, кто собственные ногти.
- Тогда начну я, - строго проговорил ректор. – Сегодня днем заглянул в Академию, чтобы поработать над своим исследованием. А мой телефон в кабинете просто разрывается, несмотря на выходной день. Оказывается, ночью группа молодых людей решила перекрасить здания жилых домов по улице Кирова. Так кто мне объяснит, как такое чудо могло произойти? – зверел все больше Рихтер.
Мира буквально кожей ощущала, как он выходил из себя. Но студенты по-прежнему молчали, вдавив головы в плечи.
- Белый! – гаркнул глава Академии, но студент молчал как партизан. - Мирон! – то же эффект. - Васюта! – на этот раз повезло.
- Это всё я, - смело сказал последний из названных.
- Что вы? – еще раз гаркнул Рихтер.
- Это всё сделал я, - уже с вызовом поднял голову студент.
- Так что вы там сделали? Перекрасили все дома?
- Да!
- Отлично, Васюта, - внезапно смягчился ректор, но мягкость была обманчивой. – Как вам удалось этого достичь?
- Туман, - пискнул он.
- Что туман? – снова стал злиться ректор.
- Туман разнес по улице взвесь красящего вещества. Мы хотели только туман раскрасить, Андрей Вильгельмович! Честно! – Окончательно утратил самообладание Васюта.
- Глава города в восторге! – торжественный тон. - Направил в адрес Академии благодарственные письма, - повествовательный тон, - а нас в этом городе как бы нет! – театральный обличительный тон.
- Извините, - пробормотал Васюта себе под нос, но в тишине его было слышно очень хорошо.
- Так, бандерлоги, - выдохнул ректор, а студенты немного ожили, потому что чуяли, что ураган миновал. – Васюта, попрошу профессора Лакомба пересмотреть ваше «отлично» по магии физики. Всей честнОй компании, которой захотелось цветной романтики, - с сегодняшнего дня получаете отработку в виде наложения заклинаний, которые окрасят дома равномерно. Васюта как самый опытный из вас всему научит.