Level Up. Нокаут 2 - Сугралинов Данияр. Страница 5

Был поздний вечер, но Хаген все равно щурился от света фар или фонарей. Видел часть деревянной изгороди, на которой висели ковры для просушки.

Он жадно хватал воздух, не мог надышаться за все те часы, что провел в мешке. Попытался что-то сказать, но губы не слушались, а из пересохшего горла вырвался только хриплый писк.

Хагена снова подхватили и поволокли по песку. Он успел увидеть только кусок деревянной веранды небольшого домика и красную полоску заката, наполовину перекрытую скалами. Пахло костром и навозом.

Притащившие его парни усадили Майка на стул. Потом дверь за спиной хлопнула – они вышли. Осталась только женщина со шрамом, которая села напротив него за стол.

Убранство дома напомнило охотничью хижину, в которой Хаген и дядя Питер провели однажды выходные. Это было в ту пору, когда Майк работал в дядиной компании по установке оборудования для видеонаблюдения в Сиэтле. Питер решил в очередной раз сделать из племянника мужчину, для чего повел на охоту. Дело было зимой, поэтому Хаген, притворившись больным, просидел все два дня в хижине, не высовывая носа на улицу. Пока дядя охотился, он играл на телефоне, потом поднимался на чердак, где можно было поймать интернет, и за просмотром порно освобождал своих демонов – так саркастично он называл опостылевшее рукоблудие…

Слева потрескивал огонь в камине, справа угрожающе красовалась стена с ружьями и ножами, а перед ним стоял большой деревянный стол. Попади Хаген в гости к хозяевам домика без мешка на голове, оценил бы этот суровый и функциональный уют.

– Пить, – выдавил из пересохшего горла Хаген, жадно оглядывая пустые тарелки и кружки.

Женщина вытащила из упаковки на подоконнике бутылку воды и помогла ему напиться – руки ему так и не развязали.

Прикосновение ее пальцев к щеке Хагена было мягким, почти нежным, но это будто делало ее еще более опасной.

– Малыш Майки. Он же Плакса. Он же Синеглазка. Он же Бьорн, – раздался за спиной голос с сильным испанским акцентом. – Я все знаю о тебе, Малыш. Гораздо больше, чем многие.

– Он не похож на того дьявола, которого ты описывал, – сказала вдруг брюнетка и села напротив. – Он даже не ударил никого! Этого кролика даже связывать не надо было и уж тем более бить шокером. Достаточно стукнуть пару раз, сам пошел бы…

– Фернанда, внешность обманчива, – перебил ее незнакомец. – Многие противники Малыша Майки допустили эту оплошность и проиграли.

Он вышел из-за спины Майка и встал рядом, позволив себя изучить: лет тридцать пять, из-под кожаной черной куртки выпирает небольшое брюшко, обтянутое белой майкой, на пальцах блестят массивные перстни, а на толстой шее золотая цепь. Сам крупный, широкоплечий, сразу угадывается боец, который бросил драться и начал обильно и вкусно питаться.

Мужик сел рядом с красоткой и уставился на Хагена. Его цепкий взгляд, казалось, проник до сердца. Майку стало по-настоящему страшно.

– Помнишь меня? – спросил незнакомец.

– Нет, – мотнул головой Хаген.

Кажется, это был не тот ответ, которого ждал незнакомец, и тот даже немного опешил:

– Так это… Я Эстебан… Тюрьма, деревянный ринг? Не помнишь? Мы два раза дрались. На третий я отказался, ты меня чуть не убил.

– Я там много с кем дрался. Много кого чуть не убил.

– Но не Блинки Палермо, а? – усмехнулся незнакомец. – Его-то ты убил.

Хаген искренне удивился:

– Директор тюрьмы сам умер, от сердечного приступа.

– Я же говорил, что знаю о тебе больше, чем ты сам.

Эстебан продолжал хвастаться своей осведомленностью, утверждая, что все узнал о Хагене, но Майку вдруг стало безразлично – если раньше связанные за спиной руки просто ныли, то теперь он вообще не чувствовал, есть ли у него кисти. Стены комнаты поплыли, и Майк упал лицом на стол.

Очнулся он оттого, что Фернанда лила на его голову воду из бутылки. Рядом стоял удивленный Эстебан:

– Что это с тобой? Где твоя невиданная выносливость?

– Развяжите руки, – попросил Майк.

– Руки развязать? – ухмыльнулся Эстебан. – Чтобы ты тут все разнес? Нет, Малыш, это вряд ли.

– Мне… очень больно.

Видимо, поведение непобедимого Хагена сбило Эстебана с толку, и он приказал Фернанде снять путы, а сам сел напротив и положил перед собой на стол пистолет:

– Ладно, Малыш, перейдем к делу. К двум делам.

– Переходи, – с безразличием ответил Хаген. Его руки безвольно повисли, и он не мог ими пошевелить.

Но чем дальше говорил Эстебан, тем больше он прислушивался. Выйдя из тюрьмы чуть позже Хагена, тот продолжил заниматься криминальными делами, связанными с торговлей оружием. Но при этом пристально следил за судьбой Хагена.

– Я не знаю, почему никто этого не заметил, – сказала Эстебан. – Но мне совершенно ясно, что ты одержим злым духом. Это он дал тебе силу и умения. Ты овладел магией, с помощью которой побеждал на ринге. Эта магия убила твоего главного врага, Блинки Палермо.

– Что ты такое несешь? – не вытерпел Хаген. – Какая магия?

Эстебан схватил пистолет и постучал дулом по столу:

– Ну-ка, не дергайся. Меня не обманешь.

Мужик продолжал рассказывать, как он собрал всю возможную информацию о жизни Хагена и в конце концов убедился, что путь того к вершине бойцовских чемпионатов начался внезапно. Кроме того, все колдуны и шаманы, которым он показывал Хагена, подтвердили присутствие потустороннего духа.

Эстебан решил использовать свое знание и всегда делал ставки на Хагена.

– И я не ошибался! – закончил Эстебан. – Ты всегда выигрывал, но вот вчера…

– Я сам не знаю, как так вышло, – признался Хаген. – Я…

Но договорить ему не дали. Фернанда неожиданно сильно ударила его по шее:

– Никогда не ври нам, cotorra! [3]

– Вчера я поставил на тебя все мои деньги, – продолжил Эстебеан. – Много денег.

У Хагена уже разгоралась злость на этого напыщенного бандита:

– А что ты хотел? Ты рисковал, ты проиграл.

– Нет, это ты проиграл. И я знаю кому.

Майк почувствовал прилив слабости. Он едва понял, о чем говорил Эстебан. А именно, что Хаген вошел в сговор с бандой, которая стояла за Молимо. Что он специально лег на ринге, чтобы получить деньги. Даже его продюсер Люк Лукас узнал об этом и отказался от сотрудничества с предателем.

– Но… у меня нет никаких денег… я не получил ничего… – едва нашел силы Хаген.

Как мог, он объяснил, что с ним произошло нечто странное, что он больше не тот боец, который всех побеждал.

Эстебан слушал, яростно постукивая дулом по столу. Хаген даже испугался, что тот случайно выстрелит себе в ногу.

– Заткнись! Ты хочешь сказать, что больше не одержим дьявольской силой?

Майка уже мог двигать руками, поэтому махнул:

– Если тебе так будет понятнее, то да, не одержим.

Эстебан навел на него пистолет:

– Встать! Встать, я сказал. Выйди на середину комнаты. А теперь – дерись!

– С кем? – удивился Хаген.

– С ней дерись.

Майк поднял руки:

– При всем уважении к равноправию…

Но Фернанда уверенно устремилась на Хагена – он вынужденно принял стойку. Противница резко нырнула под его руки, проехала по полу, схватила Хагена за ноги и обрушила на пол. Потом молниеносно обхватила бедрами и зафиксировала.

Приемы бразильского джиу-джитсу Майк и сам использовал на ринге, хотя и редко. Сейчас он, правда, совершенно не помнил, как именно он их использовал. Он попросту не успел ничего уловить, сразу оказавшись на полу. Фернанда захватила пятку Хагена и провела болевой прием. Стены домика огласил болезненный крик непобедимого Бьорна. Даже Эстебан поморщился.

Фернанда, кажется, делала что-то еще, но Майк снова отключился.

Глава 4. Мастер

– …А я тебе говорю, что нет в нем ничего. Даже тренировочный манекен дерется лучше этого уродца.