Схватка с черным драконом. Тайная война на Дальнем Востоке - Горбунов Евгений Александрович. Страница 132

Спецсообщение Разведупра от 3 ноября 1941 года: обстановка в Японии оценивалась как очень тревожная для Советского Союза. Отмечалось, что смену кабинета в Японии следует рассматривать как стремление руководящих кругов ускорить вступление Японии в войну против СССР. На этот раз основная агентурная информация поступила из Китая. По оценке китайских правительственных кругов, кабинет Тодзио считается предвоенным и от него можно ожидать внезапного военного нападения на СССР. В спецсообщении давалась информация о том, что «по агентурным данным, полученным из Шанхая, японцы намерены выступить против СССР независимо от времени года, как только немцы добьются крупных успехов в наступлении на Москву». По тем же агентурным данным, подтверждалась ранее поступившая информация о том, что Япония ставит своей задачей овладеть в первую очередь Владивостоком, а также захватить северо-восточную часть МНР.

Как видно из этого документа, китайские источники Разведупра давали совсем другие сведения, чем группа «Рамзай». Нестыковка информации была очевидна, и в Разведупре, а следовательно, и «наверху» в это время больше прислушивались к информации из китайских источников. По данным этого спецсообщения, за период с 10 сентября по 30 октября состав и группировка японских войск против СССР существенно не изменилась. В Маньчжурии и Корее на 30 октября было сосредоточено 35 пехотных дивизий, 12 танковых полков, три кавалерийские бригады, два механизированных соединения, 20 артиллерийских полков и 35 авиаотрядов. Общая численность всех войск достигла 1150 тысяч человек. Для Квантунской армии последние месяцы 1941 годе были вершиной могущества. И для военных руководителей в Токио было большим соблазном использовать эту грозную силу, чтобы попытаться решить «северную» проблему. Основной вывод, который был сделан в спецсообщении: «С приходом к власти кабинета Тодзио угроза военного нападения на СССР значительно возросла. В связи с провалом японского наступления на Чанша значительное увеличение группировки японских войск против СССР за счет снятия дивизий с фронтов Китая в ближайшее время маловероятно. Тем не менее японцы могут начать военные действия против Советского Союза при наличии уже сосредоточенных войск в Маньчжурии и Корее».

Члены ГКО продолжали получать информацию и от политической разведки. Сообщения разведчиков регулярно через Берию передавались в ГКО. Был ли в комитете какой-то орган, который сводил воедино подчас противоречивую информацию обеих разведок? Если в конце 1941-го такой структуры еще не было, то членам комитета, очевидно, приходилось самим заниматься оценкой и анализом разведывательной информации. А противоречий в оценке событий в дальневосточном регионе хватало. Вот только один пример. В тот же день, когда было подписано спецсообщение, по каналам политической разведки поступила информация из Токио. В ней говорилось, что «по данным, полученным от надежного источника, Япония пока не намерена наступать на Север. Твердо решено в ближайшее же время выступить на Юг. Япония сейчас не получает нефть и проживает свои запасы. Такое положение не может долго продолжаться. Остается единственный путь к Югу…» Информация была прямо противоположной той, которую представила военная разведка.

Через два дня 5 ноября новое спецсообщение Разведупра. Оценки обстановки на Дальнем Востоке, данные в предыдущем спецсообщении не изменились. Было отмечено, что японская военщина считает создавшуюся ситуацию наиболее благоприятной для захвата Таи, Голландской Индии и Советского Приморья. Однако к этому времени наметилась и другая тенденция – поворот Японии на Юг. От агентуры Разведупра, связанной с английскими и японскими источниками, начали поступать сведения о том, что «наряду с продолжающимися мероприятиями против СССР со второй половины октября значительно усилились мероприятия военного характера против Таи». Основной вывод в этом спецсообщении заключался в том, что «главным объектом военного нападения Японии по-прежнему остается Советский Союз, поэтому не исключена возможность повторения провокационных выступлений Квантунской армии на наших дальневосточных границах». Вот такой вывод был сделан руководством военной разведки. Однако при анализе обстановки отмечалась и другая возможность: «Японцы, поддерживая напряженную обстановку на границах СССР и продолжая сковывать наши силы на Дальнем Востоке, могут в ближайшее время предпринять внезапное выступление против Таи». Оценка обстановки была очень разноречивой – и на Север пойдут, и одновременно на Юг могут двинуться. Четкого ответа на основной вопрос – Север или Юг, военная разведка не давала.

Очередное спецсообщение было выпущено 9 ноября и также разослано членам ГКО. И так же, как и в предыдущем спецсообщении, основное внимание было уделено угрозе возможного нападения Японии на Советский Союз. В документе отмечалось, что, по агентурным данным, японское правительство намерено использовать «тяжелое положение» СССР и предъявить ему требования территориального характера. А те военные приготовления, которые проводились в это время в Маньчжурии, должны были подкрепить эти требования. Советский военный атташе в Токио также подлил масла в огонь, сообщив, что большинство офицеров русского отдела генштаба убыли в Маньчжурию. По поступившей агентурной информации, но уже из немецких источников, захват Владивостока японцами будет приурочен к моменту замерзания владивостокского порта. Эта информация больше походила на солидную «дезу». Весьма сомнительно, чтобы японские войска начали штурм такой крепости, как Владивосток, в преддверии зимы. У японской армии еще слишком свежи были воспоминания о многомесячном штурме Порт-Артура в начале века. А ведь Владивосток был более мощной крепостью и у его фортов можно было застрять на всю зиму.

Была в этом документе и абсолютно точная информация. По тем же данным из немецких источников, правительство и генштаб Японии разработали план по захвату Таи и стран Южных морей. Военные действия на юге должны были начаться в середине декабря, и для этого была проведена мобилизация военно-морского флота. Этим же планом предусматривалось начало военных действии и против Филиппин. В этом же документе отмечалось: в правящих кругах Японии «полагают, что если немцы потерпят поражение под Москвой, то Япония не выступит против СССР до весны 1942 года, а ограничится действиями в районе южных морей». Однако в выводах этого документа было отмечено, что «нет никаких признаков ослабления опасности военного нападения на Советский Союз при благоприятной для Японии обстановке». Судьба Дальнего Востока решалась на подмосковных полях. Следует также отметить, что еще за месяц до начала войны на Тихом океане высшее военное руководство страны имело точную и конкретную информацию о возможных действиях Японии в районе южных морей. Вот еще один пример. В конце ноября 1941 года политическая разведка перехватила и смогла расшифровать телеграмму министра иностранных дел Японии, которую тот направил своему послу в Берлине. 27 ноября руководство разведки отправило расшифрованный текст в ГКО. Вот выдержки из этого документа: «Встретьтесь с Гитлером и Риббентропом и в секретном порядке объясните им о наших отношениях с США… Объясните Гитлеру, что основные японские усилия будут сосредоточены на Юге, и мы предполагаем воздержаться от преднамеренного предпринятия действий на Севере». Информация была документальной и полностью подтверждала сообщение Одзаки о том, что после 15 сентября Дальний Восток может быть гарантирован от нападения. Была ли эта информация военной и политической разведок своевременно передана в Лондон и Вашингтон? Архив ГКО не рассекречен до сих пор, и ответить на этот вопрос пока невозможно. Очевидно, историкам придется ждать не одно десятилетие, прежде чем они смогут дать точный ответ.

Интересно отметить одно обстоятельство. Если американская разведка, взломавшая перед войной японские дипломатические шифры, была отлично осведомлена о замыслах и действиях японского правительства, то английская разведка на Дальнем Востоке не имела достоверной информации о намерениях Японии. Английское командование не знало о том, как будет действовать Япония в ближайшие месяцы. В середине октября, то есть за два месяца до начала тихоокеанской войны, главнокомандующий английскими силами на Дальнем Востоке отправил в военное министерство телеграмму. Этот документ попал к одному из членов «кембриджской пятерки», был переправлен в Москву, и 23 октября его содержание было доложено членам ГКО. Английский генерал докладывал в Лондон, что «Япония сейчас концентрирует войска против русских и не может внезапно трансформировать эти силы на Юге… мы продолжаем утверждать, что при настоящем положении Япония менее всего хочет быть вовлечена в кампанию на Юге…» Поскольку основные операции будут на Севере, считал он, то японской армии потребуется определенное время, чтобы привести в порядок потрепанные части для использования их в южном направлении. Был и еще один фактор, который учитывал командующий: «период плохой погоды в районе Южно-Китайского моря с ноября по январь включительно, – мы считаем крайне маловероятным, чтобы Япония могла бы сейчас планировать какие-либо операции на Юге в течение ближайших месяцев». Просчет был очевидным, а общий вывод телеграммы: «Суммируя сказанное, мы считаем, что в течение нескольких ближайших месяцев Япония будет стремиться избежать войны на Юге» – ошибочным.