Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма. Страница 130

— Его не отправили, — хмыкнул парень. — Он сам сбежал.

— Так проводи его, будь добр, назад. Потом вернёшься… Или лучше завтра. Завтра поговорим. Если встретишь Кальтэна, скажи — я сплю и не собираюсь уделять ему внимания. Ясно? — Дарнаэл попытался было встать, но вновь упал на подушки. Краснота постельного белья и покрывала постепенно начинала раздражать, равно как и бордовый оттенок платья Сэи.

Рэй кивнул и поднялся, жестом увлекая за собой Кэора. Дар подозревал, что тому тоже подлили какую-то гадость, но всё равно не мог понять, зачем поступать настолько банально. Прежние покушения были более продуманными, но ведь это определённая глупость.

— Знаешь, — вздохнула Сэя, стоило только дверям за Шэйраном и Кэором закрыться, — ведь ты не должен удивляться подобной глупости в покушениях.

Дарнаэл молча рассматривал складки её бордового платья, словно внезапно увидел в нём что-то интересное, а после протянул руку, сжал ладонь девушки, словно пытаясь вернуть её на место, вырвать из объятий глупых воспоминаний.

— Почему?

— Ведь Вирр не был полноценным Первым Советником. когда тебе надо было что-то серьёзное в плане военных действий, само собой, ты отправлялся к Кальтэну или кому-то из старых военачальников. Когда речь шла о мирном правлении, под руками всегда находился эльф. В конце концов, если тебе было плохо чисто по-человечески, ты возвращался к матери — и не тверди мне раз за разом, что ненавидишь её, мы оба знаем, что это почти не так. И… Всё это заканчивалось одинаково. Ты находил себе советников в другом месте, а Кэрнисс был шутом с известной фамилией. Знаешь, что-то вроде… “Посмотрите, что за чучело правило бы вами, если бы Тьерроны не пришли к власти в один прекрасный момент”, - Сэя усмехнулась. — В молодости ты был очень тщеславен.

Она села поближе и коснулась ледяной ладонью лба мужчины, будто бы пытаясь унять жар и то, что так и пылало в сознании — удивительный набор странных мыслей, справиться с которыми в одно мгновение было выше его сил.

— Я должна бы судить тебя за это. Вообще-то, правильно называть тебя негативным персонажем этой истории, — Тальмрэ прикрыла глаза. — В тебе всегда было достаточно презрения, расчётливости и чего-то ещё такого… не гнилого, но и не светлого да чистого. Ты плохой человек, Дарнаэл, но ты об этом знаешь.

— Тем не менее, ты тут — и выторговала у меня трон в обмен на то, что нормальная женщина ни за что не предложила бы, — хмыкнул король.

— Конечно, — кивнула Сэя. — Но ведь я тоже плохая. Это только в глупых трактатах противоположности притягиваются. Всё просто. Вы с Лиарой два чокнутых, помешанных на власти человека, что не желают делиться, поэтому вы любите друг друга.

— Ну, ты ведь понимаешь, что в таком случае я никогда тебя не полюблю.

— Ну… — девушка улыбнулась, хотя это больше походило на оскал, — понимаю, конечно же, но кто сказал, что мне нужны чувства? В конце концов, я умная злодейка, учти это. Я хотела отомстить, но не тебе и не Лиаре, а кое-кому другому. Для этого нужно время. Ты мне его дал. Это… просто равноценный обмен с приятными дополнениями, — её тонкие пальцы скользнули по его скуле, словно девушка отчаянно пыталась на что-то намекнуть. — Мы все плохие, Дар. Сын твой, что ли, герой? Нет, он просто пока что ещё недостаточно испорчен. Но рано или поздно либо появится искушение, и он решится использовать свою магию во зло, либо…

— Либо?

— Либо случится что-то такое, что станет толчком, и ему внезапно захочется стать сильным, — Сэя вздохнула. — Я давно уже уяснила правила этой игры. Мама умела хорошо пояснять, — взгляд её был почти мечтательным, — не бывает сильных героев. Хорошо быть добрым, если у тебя нет ни одного искушения. А ты попробуй, когда вокруг полно врагов. Человек, убивавший другого, уже по чьим-то меркам злой. А чем сильнее ты, тем врагов больше. У хороших людей их не бывает. Мы все плохие. Ты, я, Лиара, сын твой… Просто мы умные злодеи, Дарнаэл, умные, — она подалась вперёд, и теперь карие глаза заволокла какая-то пелена непонимания, — а ведь есть и глупые! Вот тем хочется… постоянно. Тебя, например, понесёт на другой континент завоёвывать? Не-е-ет! Потому что ты хороший король. Ты дал народу много земель. Ты для вельмож плохой, а для народа — невысокие налоги, безопасность, что может быть лучше? Они принимали твою армию с раскрытыми объятиями. Даррэ, знал бы ты, как хотели эти народы, чтобы ты их завоевал! И Эррока хочет. По крайней мере, все местные мужчины. Ну, и Лиара немножко. А там, на соседнем континенте, например, или на острове Ньевидд, где живут эльфы — думаешь, я не в курсе, что они там действительно есть? — тебе рады не будут. Ты всё равно будешь тянуть с них намного больше, потому что то не твой народ. То чужое. Ты туда не потянешься, потому что это глупо. А у тебя есть рассудок, ты не собираешься разбазаривать армию на какую-то ерунду. Так поступают правильные, мудрые злодеи. Творят добро тогда, когда оно им выгодно. А вот настоящие, те, книжные — они злодеи глупые. Им подавай всё! Весь мир, всю галактику… Отомстили одному, вступили на тропинку зла! А зачем? Толку-то? — грусть сочилась в голосе. — Они завоёвывать будут, пока не появится такой вот умный злодей и их не остановит. Такой, как ты. Отрубит голову дракону, пусть их хоть сто раз не существует, освободит народы, возьмёт себе тот, что поудобнее, и будет править. Даже боги… Думаешь, если они были, они были добрыми? Нет! Именно потому мы и существуем. Доброе существо никогда не уничтожит ни одно своё творение, будь оно хоть сто раз злое.

— Странная у тебя логика, Сэя.

— Ты можешь с нею не согласиться.

Дарнаэл усмехнулся. Клонило в сон, а мысли упрямо не желали собираться в единое целое. В чём-то, конечно, она была права, в чём-то, может быть, ошибалась. Откуда Сэе знать о том, каковы боги? Если следовать её философии, то добрые в этом мире только самые большие лентяи, которые никогда ничего не сделали, да и то сомнительно.

Впрочем, мужчину это мало волновало. Жить ради цели и жить ради постоянного добра — вещи разные, а второй пункт и вовсе невыполним. Ему хотелось просто спокойно править своим государством, немного избавиться от надоедливого официоза, увидеть однажды внуков и перестать грызться с Лиарой. В конце концов, ей, наверное, тоже. Может быть, когда они наконец-то помирятся, всем станет легче. Но цели всё равно… ограничены. Не можно требовать всегда одного и того же. В один момент ему надоело воевать, и в стране появилось понятие мирной жизни. Лиаре когда-то сядет в печёнках этот матриархат — она перейдёт к равноправию и согласится сливать государства воедино.

— Может быть, ты и права, — наконец-то выдохнул Дарнаэл. — Вот только это всё равно не даёт ответа на вопрос, какого чёрта ты вышла за меня замуж, при этом собираясь помочь мне наладить отношения с другой женщиной.

— Много хочешь знать, Тьеррон, — хихикнула Сэя. — Ну, потом ты сам поймёшь, зачем я это сделала. У всех своя судьба, и я собираюсь отыграть свою роль до победного конца. Но пока что — мне надо подготовиться к моей мести и к тому, чтобы выполнить свои обещания. А тебе — надо выздороветь. Спи, Дар. Утром поговорим.

Он хотел возразить, но глаза и вправду закрывались. Тальмрэ выдохнула только два коротких слова, и сон окутал его сплошной волной, не позволяя больше возражать.

Девушка поднялась на ноги, одёргивая юбки своего излишне надоедливого платья, и только равнодушно покачала головой.

Может быть, он никогда и не поймёт, какая у неё роль, но это не имеет никакого значения. Просто некоторым людям не повезло знать чуточку больше, чем отмерено богами.

Некоторым не повезло быть такими знающими людьми.

А некоторым не повезло отмерять и быть богами, в конце концов. Кто-то же должен пожалеть Первого или Эрри?

Или нет?

========== Глава двадцать восьмая ==========

Лист бумаги лежал перед ними ровным слоем, словно распластавшийся на поверхности человек. Ассоциация, конечно же, была предельно глупой, но поделать с собой ничего не получалось. В конце концов, никто не запрещал думать обо всяких глупостях во время работы, главное, чтобы самому заданию они не мешали. Шэйран же старался не отвлекаться на всевозможную ерунду и обычно решал проблему достаточно быстро, по крайней мере, настолько, что это устраивало заказчика, или кто там стремился что-то получить от волшебника.