Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма. Страница 177

Даже если она слишком сильна, даже если она уничтожит каждого на своём пути, рано или поздно сопротивление окажется слишком сильно.

И Шэйран не понимал, почему ему так хотелось отомстить. За Лээна, Антонио? Ведь Фарни было лишь чуть больше, чем двадцать, и он мог найти себе хорошую девушку, жениться, завести детей, передать осколки магического дара — и свои гениальные картины, которые он ещё не успел создать, вместе с талантом. Антонио ещё можно было спасти, Антонио — ходячая ошибка Богини или тех, кто служат ей. А Лээн? Почему его втянули в эту игру, только потому, что ему не повезло с друзьями?

А Карра ведь ещё жив. Фарни — там, на дне, раскинув, наверное, руки, возможно, превратившийся в кашу, а может, ещё совсем целый. Это тоже не так и важно — главное то, что виной всему постоянные ведьминские игры, желание получить власть, убить кого-то ради того, чтобы получить то, о чём мечтаешь.

Как ему всё это надоело…

Кощунственным казалось уже то, что Сэя и Моника пытаются помочь. Это не их дело. Только его.

— Рэй! — это говорила Лэгаррэ, вскрикнула — довольно громко, только Шэйран не мог понять, почему. У него всё получится — пусть он и тонет в своих мыслях, но ведь не прерывает волшебную нить.

…Глаза он раскрыл только в последнее мгновение, тогда, когда было уже слишком поздно.

Лиррэ, конечно, пострадала. Её рука обгорела, и смертельное заклинание постепенно продвигалось выше и выше, устремилось к глазам, к кончикам пальцев — но это только левая сторона. А правая была совсем здоровой, и…

Ведьма склонилась над землёй. Кончики её пальцев касались поверхности выжженного грунта, словно девушка старательно впитывала в себя потоки внутренней силы. И из-под ладони выползало огромное чёрное облако.

Шэйран понимал — если причинить ей сейчас вред, по линии силы в него пойдёт вся отдача. И, вероятно, Сэя и Мон не уверены в том, что он способен с этим справиться.

Он знал это проклятье. Оно клубилось вокруг Лиррэ тучами, стелилось по радиусу и было неуправляемым — куда заклинатель, туда и оно. Просто из своих прикосновений, поцелуев, совместных ночей, которые она ещё ни с кем не провела, девушка выдернула ядовитую часть, и теперь та стелилась потоком по земле. Клубы дыма, чёрного, как и ночь, сгущающаяся над пропастью, способного уничтожить моментально.

Что ж, в этом был один плюс — из Антонио проклятье определённо вышло.

Иначе его не было бы столько.

Шэйран понимал, что оно куда быстрее его силы. Будь у него чуть больше резерв, он смог бы расширить поток и выжечь Лиррэ за несколько секунд. Но это под силу Высшему, что вложил бы слишком много магии в одну вспышку, а после постепенно восстанавливал бы запас. А Рэй не мог. Потому что он ничего не сделал, даже когда узнал о том, что у него есть дар, и теперь силы уходили от него на пределе — с такой же скоростью, как и восстанавливались. И он не имел права остановиться.

А ещё он не знал контрзаклинания. Не помнил ни единого щита, что мог бы остановить это надвигающееся облако, даже немного его заморозить.

Он не просто слаб. Он глуп — настолько, насколько это в принципе реально в его случае.

Рэй сжал ладонь в кулак, обрывая линию. Сейчас даже бежать не вариант — его словно приклеило к месту, может быть, тоже очередным магическим заклинанием.

…И подумать о том, что можно сделать, Рэй тоже не успел. Ведьмы отреагировали прежде, чем Лиррэ успела нанести непоправимый вред — так просто, как он даже не мог себе предположить, но… Ему б на этот удар не хватило бы единичного всплеска силы. Для этого не надо быть Высшим, но он и до четвёртого уровня не дотянет со своим резервом.

Обыкновенные сдвоенные пульсары — от Моники и Сэи. Вспышка, ударившая Лиррэ в грудь и швырнувшая её куда-то в пропасть, вместе с тающими клубами дыма, в которые она попала сама. Конечно, проклятье не навредит автору…

Но она менялась. Казалось, время замедлилось, а то и вовсе остановилось. Шэйран видел, как светлели волосы, и, будто бы находился слишком близко, мог заметить, как медленно нынче выцветали её глаза. Сходила чернота, оставалась в клубах дыма, медленно воплощаясь в абсолютно нормальный, адекватный серый взгляд. Волосы… Белые — скорее даже седые, потерявшие былую золотистую яркость. Покрытая морщинами кожа.

Он смотрел на неё широко распахнутыми глазами — а после коловорот времени внезапно прекратил показ, что-то полыхнуло, и она оказалась уже на дне пропасти, и только маленькое тучки чёрного дыма ещё поднимались к небесам, постепенно разлетаясь по ветру.

— Нет, — прошептал он, жмурясь, словно от этого могло что-то поменяться. — Нет… Такое не могло случиться, не с ней, нет…

— Шэйран, — Моника двинулась к нему уверенным шагом — Сэя бросилась к чему-то другому, он даже не понял, куда она пошла. — Шэйран, пора отсюда уходить. Всё в порядке, после таких падений не выживают. В любом случае, ты должен был рассказать и…

— Отойди от меня, — он оттолкнул её в сторону — девушка, не ожидавшая такой реакции, даже упала на выжженную землю, но Рэя это мало заботило.

Он направлялся вперёд медленным, колеблющимся шагом, словно боялся того, что должен был увидеть… Там. Ему прежде ещё никогда не было до такой степени страшно, но сегодняшний день, очевидно, обещал превратиться в день новых открытий.

Рэй пошатывался. Шаг был нетвёрдым, казалось, нынче парень собирался потерять сознание по пути, но его мало заботили даже клубы ядовитого дыма.

— Куда, дурак?! — возмутилась за спиной Сэя. — Нам пора во дворец, не дури! Ещё надо приготовиться, завтра мы официально огласим…

Он не слышал. Продолжать фразу не было никакой необходимости, и так понятно, что именно она предлагала. Завтра они официально огласят о том, что он — сын Дарнаэла Второго. Единственный — сын единственный, не ребёнок, есть ещё Эрла, но её имя вряд ли раскроют, — и вполне законный наследник. Рангом выше, чем супруга, не родившая Дару ребёнка, личность важнее, чем королевский племянник. Чтобы стране было на кого рассчитывать.

Разумеется, следовало это понимать как уведомление о том, что король не вернётся. Но думать об отце почему-то не хотелось — он попросту не мог. Не сумел поймать мысль за хвост и вытянуть из неё полагавшуюся информацию.

Рэй подошёл к краю пропасти. Хотелось заглянуть внутрь, но ничего не было видно.

— Назад! — истошно закричала Сэя.

Под его ногами начиналась та самая тропинка вниз. По ней можно было спуститься на дно пропасти и увидеть два тела — его друга, который пострадал просто так, за то, что не вовремя попался под руки безумной ведьме, и его… кого? Врага? Злодея этой сказки, встречающего стайку героев картинным смехом, сумасшедшую, что теперь будет разве что мелко хихикать, пока в горле клокочет кровь?

— Рэй! — отозвалась Моника, бросилась даже к нему, но он уже успел ступить в остатки растворявшегося в воздухе дыма, не беспокоясь о том, что проклятье ещё может иметь определённую силу. Когда Лиррэ умрёт, всё вернётся. Он будет в порядке. Но это тоже не имело значения.

Пропасть оказалась куда глубже, чем он мог себе представить. Словно магия заставила землю расступиться, и они всё падали и падали вниз, а эта дорожка мирно, то и дело меняя собственное направление и старательно прерываясь, чтобы вверх идти было куда труднее, тянется вниз под огромным углом. Спуститься почти нереально, подняться — ещё труднее, но по ту сторону должна быть ещё одна — или нет. Это не имело значения.

Он видел очертания Лээна, когда уже оказался на дне пропасти. А небо закрывал чёрный дым, и он шагал к его источнику, к молодой — молодой ли? — ведьме.

Хотелось закричать. Убедиться в том, что это не она, и броситься со всех ног как можно дальше. Но он не мог, потому что это всё0таки была она — распласталась, растянулась на земле и смотрела в пустоту своими глазами, такими нежно-серыми, уставшими, до дна испитыми.

Вторая ипостась тянула силы с первой.

— Бабушка… — Шэйран рухнул на колени, пытаясь нашарить пальцами артефакт. Может быть, если его уничтожить, ей станет лучше. Её ещё можно исцелить! Магия способна на всё…