Время Вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада". Страница 176

Иргендвинд не реагировал. Все так же безжизненно лежал на камнях, раскинув руки и чуть повернув голову на бок.

Дэмонре полезли в голову всякие глупости о том, что камни вокруг крупные и острые, а височные кости — хрупкие и тонкие. Если парень, падая, приложился виском, дело, определенно, принимало самый скверный оборот.

— Вставай, — громче и злее повторила она.

Ничего.

«Бесы бы драли всех эфэлцев, а этого — особенно изощренно!» Нордэна, сжав зубы, приблизилась. В темноте видно было очень плохо, особенно учитывая темный же костюм эфэлца, но ей казалось, что молодой человек не дышит. Лицо Иргендвинда, полускрытое волосами, тоже оставалось неподвижным. Даже ресницы не дрожали.

Дэмонра, не опуская пистолета, сделала еще один шаг вперед. Вся глупость этого поступка дошла до нее уже после того, как небо и земля стали быстро меняться местами.

Падая, нордэна сделала все возможное, чтобы не выронить пистолет. Но и у Иргендвинда, беззастенчиво дернувшего ее за ногу, имелись вполне определенные планы на оружие. Дэмонра, обдирая спину о камни, катилась вниз, а метнувшийся ей навстречу эфэлец пытался вырвать у нее пистолет. И, надо признать, для своей не слишком внушительной комплекции демонстрировал вполне приличную силу. Нордэна сообразила, что у него такими темпами все получится, а потому свободной рукой вцепилась в Иргендвинда как бес в грешника, увлекая его за собой.

На ее счастье, большого преимущества в весе эфэлец не имел, так что равновесия не удержал. Оба покатились под откос, считая боками мелкие и не очень камни.

Приземление, как и следовало ожидать, вышло жестким. Дэмонра ударилась о какой-то особенно подлый булыжник, да так, что из легких вышибло остатки воздуха. Пока нордэна соображала, на каком она свете и куда делся ее пистолет, Иргендвинд энергично шарил по камням где-то рядом.

«Хитрая мразь», — оценила Дэмонра его старания и вытащила из-за пояса револьвер эфэлца. Наставила на него и щелкнула предохранителем. Практически одновременно раздался такой же щелчок.

— В шахматах это называется «пат», — усмехнулся Иргендвинд, левой рукой утирая текущую откуда-то из-под челки кровь. В правой он сжимал пистолет Дэмонры, и дуло смотрело ей точно в лоб. Нордэна не слишком сильно огорчилась, потому что тоже успела направить револьвер прямо в грудь эфэлцу. При таком расстоянии разница в убойной силе погоды бы не сделала.

— Пат, — сухо подтвердила она, приподнимаясь на локте. Дэмонре случалось бывать в драках, падать с лошади на полном скаку, а один раз даже вылетать из саней за секунду до взрыва, но еще никогда ребра не болели у нее с таким изумительным единодушием.

Эфэлцу, определенно, досталось не меньше. У него был рассечен лоб и скула, а рука сильно дрожала.

Волны с грохотом били по камням совсем близко. В воздухе висела мелкая водяная пыль и запах водорослей. Худшие декорации для героической смерти пришлось бы хорошенько поискать.

«Черно, холодно и бесовски глупо», — думала Дэмонра, глядя на скачущее перед глазами дуло собственного пистолета.

— Будет бесовски глупо сейчас стрелять, — несколько хриплым голосом проговорил Иргендвинд. В чем-то их мысли сходились.

— Глупо, — подтвердила Дэмонра, перейдя, наконец, на виари. Морхэнн был языком победителей, а не неудачников, купившихся на спектакль в исполнении двадцатилетнего сопляка. Правда, нужно признать, сопляка умного и с крепкими нервами. — Опусти пистолет. И я опущу.

— Сперва ты, — усмехнулся Иргендвинд. Мелкие зубки отбивали самую настоящую дробь. «Ему хуже, чем мне», — сообразила Дэмонра. «Храбрится и смеется. А ведь у него что-то с рукой не то».

— Хорошо. Опускаю.

Дэмонра, глядя прямо в холодные «змеиные» глаза, положила револьвер на камни. Ее собственный пистолет с неприятным лязгом лег рядом.

— Хорошо, — процедил Иргендвинд. Дэмонра так и не поняла, что именно ему во всем этом бардаке казалось хорошим. Эфэлец сплюнул кровь, вытянулся и поморщился.

— Вы любезно не сняли пистолет с предохранителя. Значит, вы не так уж хотели меня убивать. Это, конечно, не ограбление. Для похищения маловато народу, да и платить за меня выкуп никто не будет, о чем известно. Будь я прекрасной дамой, предположил бы изнасилование, но уж очень паршивые вы выбрали декорации. В чем смысл вашего предприятия?

— Я не собиралась вас убивать, — смотреть в глаза эфэлца было неприятно, и нордэна перевела взгляд на черное небо. Крупные звезды висели совсем близко. Самое время переходить обратно на «вы» и делать хорошую мину при плохой игре. — То есть, я собиралась, но не хотела. Снимите проклятие, Иргендвинд.

— Что? — непонимающе переспросил эфэлец.

— Проклятие снимите. Вы прокляли моего мужа. Снимите. Он вам ничего не сделал. Даже я вам, по большому счету, ничего не сделала. Ну родились мы в разных государствах. Ну нахамили друг другу самим фактом рождения. Это повод убивать, а не проклинать.

Сначала Дэмонре показалось, что Иргендвинд всхлипнул. Потом она поняла, что тот не плачет, а почти беззвучно покатывается со смеху.

— А что я вас сразу проклял, а не отравил-то? — простонал он.

— Не меня, а мужа моего…

— Ну это, конечно, многое меняет! Вы серьезно меня сюда из-за этого приволокли?

— Ну сюда вы сами докатились!

— До такой жизни, по-видимому, тоже, — эфэлец, бедный, аж задыхался.

— Но вы же что-то бормотали вслед, когда мы отъезжали…

— Тогда идите и складывайте костер, — фыркнул он. — Колдунов же сжигают, а не расстреливают…

— Слушайте, я тоже во всю эту чушь не верю, но про вас плохо говорят! — возмутилась Дэмонра.

— Согласен, повод веский, — кивнул Иргендвинд и попробовал пошевелить правой кистью. Поморщился. Спустил великолепное богохульство с упоминанием Создателя, всех его белокрылых легионов, златокудрых девственниц и прочих полумифических существ. Дэмонра мало понимала в имперской религии, но в похабщине понимала хорошо, а потому широту эрудиции эфэлца и его знаний в некоторых специфических областях оценила.

— Вы правда ждете от меня каких-то объяснений?

— Да.

Эфэлец, видимо, понял, что она не собирается сгорать со стыда и проваливаться сквозь камни — хотя вообще Дэмонре хотелось — вздохнул и сообщил:

— Я просто вас обругал. Не от большого ума, признаю. Вышел покурить, увидел вашу коляску, ну и сорвалось с языка. Можно подумать, вы со мной обошлись любезно.

— Так вы точно не проклинали? — уныло уточнила Дэмонра. Она удивилась не самому факту отсутствия проклятия — это как раз было нормально — сколько тому, что не сообразила этого сразу и наворотила столько глупостей. Чуть не пристрелила двадцатилетнего мальчика из-за вещей, в которые сама не верит. Эти вещи, конечно, прекрасно объясняли болезнь Рейнгольда, но корни зла, увы, следовало искать в более практических вещах. Колдуна-то на тот свет отправить, конечно, быстрее и удобнее, чем консилиум собрать.

— Точно, — Иргендвинд снова фыркнул от смеха. — Как вы себе это вообще представляете? Я, по-вашему, художественно лепил из воска человека, которого видел в первый и последний раз в жизни, и тыкал в полученный шедевр иголками? Резал кошек, кур и девиц? При этом читая молитвы задом наперед? Сидя на черном козле о трех рогах? Или отплясывал голым в полночь на кладбищенской земле? Да у вас, я смотрю, очень оптимистичное представление о том, как проходит жизнь среднестатистического эфэлца.

Дэмонра последовательно представила все перечисленное. Да, на месте эфэлца она тоже бы хохотала во всю мощь легких.

— Слушайте, не знаю, как вас зовут, я разозлился, да, — уже спокойно продолжил Иргендвинд. — Признаю. Я вспылил, хотя, наверное, не следовало — впрочем, обращаться к подданному эфэлской короны на морхэнн — не самое разумное решение. Но что было, то было.

— У вас на лбу не написано, какой короны вы подданный, — буркнула Дэмонра, скорее чтобы возразить хоть как-то. Невысокий зеленоглазый Иргендвинд мало походил на жителя кесарии. Разве что самых западных ее губерний, но выходцы оттуда редко блистали на балах при погонах и балеринах.