Время Вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада". Страница 205
— Ты?! Да я люблю тебя, жрать тебе готовлю, пропускаю мимо ушей твои закидоны…
— Магрит, что за лексика…
— Твои закидоны, прибабахи и придури!
— Магрит.
— Это я-то к тебе не по-человечески отношусь?!
— Ты, — кивнул Наклз.
— Ненормальный, — в сердцах прошипела рэдка. Потом поняла, что сказала. Покраснела.
Наклз скрестил руки на груди. Магрит знала, что это плохой знак. Маг обычно делал так перед тем, как в очень обидной, хотя и совершенно негрубой форме, изложить ей, Магрит, какие-нибудь прописные истины, которых она не понимала.
— Ты считаешь, Дэмонра более разумный человек, чем я? — неожиданно спросил он. — Я сейчас не говорю о сумасшествии, абстрагируйся от него. В практическом смысле — Дэмонра более разумный человек, чем я?
Магрит нахмурилась. Ответ напрашивался сам собой.
— Нет.
— Тогда почему ты послушала ее, а не меня? Почему ты слышишь, что говорят тебе Дэмонра, Кейси, Зондэр, даже эта чрезвычайно воспитанная Сольвейг, но никогда не слышишь, что говорю тебе я? Позволю себе напомнить, ты живешь со мной, а не с этими, безусловно, достойными женщинами. Мне кажется, это можно рассматривать как повод хотя бы изредка не пропускать мои слова мимо ушей…
— Да ты со мной не говоришь!
— Угадай, по какой причине? С тобой бесполезно говорить, Магрит. Я просил тебя поехать в Виарэ, и что ты сделала? Устроила целый театр одного актера.
— Но…
— Успокойся, я понимаю, тебя надоумила Кейси — для Зондэр это слишком недостойный метод. Своих мозгов тебе бы на такую комедию не хватило.
— Ну спасибо!
— Да, это был комплимент, ты совершенно верно меня поняла. А порыться в моих карманах тебя тоже Кейси попросила? Или это уже по зову сердца, так сказать?
— Наклз, прекрати! Я хотела как лучше…
— Дэмонра сидит в тюрьме, потому что вернулась в столицу! Ты ей писала?! Говори, ты ей написала или нет?
Магрит всхлипнула и разрыдалась:
— Ну я, она сама сказала ей писать, если что…. Если что-то с тобой пойдет не так. Я испугалась и написала…
— Мы вернулись к тому, с чего начали. Ты меня не слышишь. Ты слышишь кого угодно — Кейси, Дэмонру — только не меня.
Магрит хотела возразить, но так и не придумала никакого хоть сколько-нибудь состоятельного возражения. Наклз, не глядя на нее, вышел из кухни и пошел к лестнице.
— Это все потому, что я, дура такая, к тебе привязалась! — вслед ему проорала она. — Другие люди почему-то ценят, когда их любят!
Маг молча поднялся по лестнице и исчез из ее поля зрения.
Рэдка присела на стул, неподалеку от тревожно шипящей Гниды, и стала думать, как ей быть. По всему выходило, что нужно уезжать. У нее вообще не было никакого права находиться в этом доме, особенно после того, как его хозяин совершенно недвусмысленно выразил свое отношение к ситуации. Следовало возвращаться, искать Кассиана и выбросить холодный дом на Моэрэн и живущего в нем человека из головы, как дурной сон.
Наклз спустился через полчаса, бледный и спокойный, протянул зареванной Магрит идеально-белый носовой платок, уселся напротив и голосом смертельно уставшего человека спросил:
— Ты ведь не надумала уезжать? Я неудачно выразился. Мне жаль.
«Уезжать-то я надумала, а вот куда — не надумала», — подумала Магрит, вытирая лицо.
— Все нормально, я не обиделась.
— Я это очень ценю.
«Врет», — равнодушно подумала Магрит. Наклз говорил какие-то уж слишком по-человечески правильные вещи, ему совсем не свойственные. Обычно после ссор маг ограничивался тем, что делал вид, будто ничего не произошло. А тут — надо же — сам явился мириться, да и было бы с кем… «И зачем он только врет?»
— Тебе Магда ведь рассказала, что случилось в том доме?
Магрит нахмурилась:
— Они меня за ребенка держат. Хотя мне лет столько же, сколько и Кейси. Ничего по делу не рассказали… Вот Дэмонра — та бы сказала…
— Дэмонра в тюрьме, — подозрительно ровным голосом оборвал ее маг. — Давай сейчас не будем о ней. Тебе известно хотя бы в общих чертах, что происходит?
Магрит легко могла солгать, но, подумав, медленно кивнула.
— Вот и хорошо, — сказал Наклз, хотя ничего хорошего, конечно, во всем этом не было. — Это экспериментальные таблетки, Магрит, они могут не сработать. А могут сработать. Шансы — как в калладской рулетке.
— Мы в нее так и не сыграли…
— Именно. И давай не будем в нее играть. Дай мне три месяца сроку. Если я приду к выводу, что опасности нет и меня не тянет ронять люстры и взрывать газовые баллоны, ты вернешься.
Взгляд Магрит метался по лицу Наклза. C начала марта в нем ровно ничего не изменилось. Если бы не поцарапанная осколками рука Дэмонры, рэдка ни за что бы не поверила в то, о чем шепотом говорили Магда и Зондэр. Этот холодный, предельно спокойный и лишенный всяких страстей человек очень мало походил на сумасшедшего. Там, где Магрит выросла, жил один дед, как говорили соседи, «не от мира сего». Но он был шумный, неопрятный, часто приставал с разговорами к незнакомым людям, охотно рассказывал байки. Ничего общего с Наклзом.
Конечно, спорить с дипломированным медиком и магом, вбившим себе в голову, что у него проблемы с психикой, не приходилось.
Три месяца, в конце концов, стали бы не такой уж высокой ценой за сэкономленные нервы. Летом проще найти свежие фрукты и овощи, так что с голоду маг бы не умер. А она бы вернулась осенью и снова взялась бы за хозяйство. Наклз же, наконец, убедился бы в том, что она его слушает.
— А если нет? — на всякий случай уточнила Магрит.
— А если нет — Виарэ отличная страна, чтобы начать там новую жизнь. Если бы я хотел это сделать, я бы отправился именно туда. Горы, море — что еще человеку нужно для счастья?
— Любовь и друзья, — пробурчала рэдка.
— Это уже будет в твоих руках, Магрит. Но я слышал, что там вполне порядочные молодые люди, и романтика в горах отмирает позже, чем на равнинах, так что…
— Наклз, я не понимаю, ты шутишь или все-таки издеваешься?
Маг вздохнул.
— Я прошу тебя уехать до сентября. В сентябре я тебе напишу.
— Не ври, ты живым письма никогда не пишешь!
— Я и мертвым не пишу. Но тебе напишу, в виде исключения. Я возьму билет на послезавтра, ты успеешь все упаковать и со всеми проститься. У одной аспирантки на моей кафедре там живут родители, они будут рады принять на лето девушку, умеющую готовить и разбирающуюся в болезнях животных. Я подумал, там тебе будет интереснее, чем в гостинице, но, если хочешь…
— Нет, Наклз, ты правильно подумал, я не хочу в гостиницу, я лучше с людьми поживу. Ты можешь мне не писать, но отсылай мне каждую неделю какой-нибудь пустой листок, ну хоть что-нибудь, чтобы я знала, что у тебя все в порядке. Можешь это пообещать?
— Это — могу. Обещаю.
Магрит вздохнула и мужественно кивнула:
— Хорошо. Но, учти, первого сентября ты будешь встречать меня на вокзале. Красивый, отдохнувший, загоревший и довольный жизнью. И не забывай поливать Гниду, а то она тебе пальцы отгрызет…
— Отгрызет, она такая, — улыбнулся маг.
Магрит шмыгнула носом.
— Мне плакать совсем нельзя, да? Тебе противно?
Наклз, к ее огромному удивлению, сделал жест, словно собирался распахнуть объятия, но не решился до конца. Магрит, не дожидаясь дальнейших приглашений, уткнулась носом ему в плечо, стараясь не всхлипывать.
— Мне не противно. Я просто не люблю, когда ты плачешь. Там хорошие места и хорошие люди. Тебе понравится.
Шла третья неделя лета, сухого и знойного. Кейси каждое утро видела из окна одно и то же красное марево над серой рекой, точно где-то в непостижимой дали горел пожар. О судьбе Дэмонры ничего не знали даже у Маэрлингов. Газеты молчали. Кейси пришлось обежать все больницы, морги и инстанции Эгрэ Вейд, чтобы понять, что Дэмонру посадили в какую-то другую тюрьму. Когда Зондэр впервые тихим голосом сказала «Игрэнд Дэв», Кейси даже не испугалась. Бояться, по-видимому, стало поздно.