Время Вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада". Страница 282

— Про самочувствие не спрашиваю, детка, — прохладно заметила она.

— Где Наклз?

Сольвейг усмехнулась.

— Твой первый вопрос ожидаемый, но оттого не менее глупый. Наклз не там, где положено.

— Вы его сдали? — Маргит понятия не имела, почему у нее как огнем жгло висок, но болело сильно. С трудом подняв руку, она потянулась к голове. Сольвейг резко распорядилась:

— А ну лежать. Сомнешь бинты — новые накладывать не буду. Тоже мне, любимица судьбы…

— Где Наклз?

— В спальне твой Наклз. Думает о своем поведении и лечит челюсть после разговора с Магдой. У нее, знаешь ли, ударная аргументация. Она почему-то свято верит, что этого мага чем сильнее пнешь, тем лучше результат. В прошлый раз она поставила ему легкое сотрясение, теперь вот тянет на средней тяжести. Кстати насчет методов Магды — с точки зрения медицины они сомнительны, но на практике вроде как работают.

— Он перестал… то есть с ним все нормально?

— Мне кажется, надо было и на твою долю нейролептиков тащить, — Сольвейг выглядела хмурой и раздраженной. — Он чуть не изуродовал Маэрлинга, чуть не убил тебя, чуть не откинулся сам — а теперь ты еще спрашиваешь, все ли нормально. Если это его норма, то тогда все нормально.

— Вы говорите как он.

— Слабый комплимент.

Сольвейг затянулась и поморщилась.

— Тебе невероятно повезло, что он промазал. Только кожу на виске сорвало, царапина. Пройди пуля на сантиметр левее, и мы бы с тобой уже не болтали, милашка.

— Это рикошет вышел, — буркнула Магрит.

— Ну конечно. А Маэрлинг, надо думать, разбил себе рожу, раз пятнадцать навернувшись с восьми крылечных ступенек, да?

— С господином Маэрлингом все в порядке? — насторожилась Магрит.

— Ближайший месяц в бардаках его станут обслуживать только за деньги, что, конечно, пребольно ударит его по самолюбию и загубит репутацию, но жить он будет. Ему, как и тебе, невероятно повезло, что у некоего Нордэнвейдэ оказались мозги. Как раз то, чего Маэрлингу не хватило, раз уж он сюда полез. Он довез Маэрлинга ко мне домой. А вот там уже повезло Наклзу — со мной сидели Магда и ее жених, Гюнтер Штольц. Магда к этому ходячему набору костей и неприятностей — я про Наклза — неровно дышит, явно, потому что сразу взвилась, мол, надо спасать его и тебя, потому как это завещала Дэмонра, великая и святая, которая ну просто не могла ошибаться. Это Дэмонра-то, которая всю жизнь лепила глупость на глупости, да ладно. Я обработала Маэрлинга, и мы поехали. Примчались, увидели тут сцену в духе финала классической трагедии — ковры в крови, а на них — стонут неприкаянные души. Магда с присущим ей тактом выбила дверь, вырубила Наклза — не могу сказать, что он сопротивлялся, вы с ним оба отдыхали прямо на полу гостиной — ну а дальше я вколола ему ударную дозу успокоительного, а тебя перевязала. С нами еще был Гюнтер, он потолковал с Наклзом по-мужски ближе к утру, ну а потом все стало совсем хорошо.

— Вы сдадите его в Седьмое отделение, да?

Сольвейг поджала губы.

— Как ты себе это представляешь? Пойти к жандармам, мол, так и так, я оказывала содействие свихнувшемуся магу второго класса, поставляя ему запрещенные наркотики в течение полугода, а теперь внезапно осознала свою вину?

У Магрит от сердца отлегло. Она провела языком по зубам. Так и есть, кусочек сколот. Обидно, конечно, но все могло обернуться гораздо хуже.

— В общем, детка, если ты когда-нибудь в жизни встретишь человека, уверенного, что он всегда знает, как правильно поступить — без разницы, что ему там в голову ударило, Вьюга, честь или пол-ящика игристого — беги от него, как бес от ладана, дольше проживешь. Это я о Дэмонре…

— При чем тут она?

— А при том, что она уговорила меня притаскивать Наклзу сильные препараты. Если я сейчас перестану их приносить, можно сказать, я совершу преднамеренное убийство.

— Он на самом деле хороший…

Сольвейг поморщилась, как будто ей в рот попало что-то нестерпимо кислое.

— Детка, не хочу тебя огорчить, но ты понятия не имеешь, какой он на самом деле. Даже Дэмонра, носившаяся с ним полжизни, и та вряд ли знает. Я вижу имперского цетника, бредящего о неприятных вещах.

Магрит вспыхнула.

— Он не имперский цетник! Он… он состоял в армии, но в калладской. Это он мне сам сказал!

— Надо же. Ну Магде после пары классных зуботычин он сказал кое-что другое.

— Вы его били?! — возмутилась Магрит.

— Нет, мы его гладили! Очнись, детка, мы говорим об опасном маге с нестабильной психикой. Кстати, если бы Магда его била, он бы уже умер. С учетом ее удара правой, поверь, она с ним просто разговаривала.

— И до чего договорилась? — прищурилась Магрит.

Сольвейг тяжело вздохнула:

— Понимаешь, детка, дурак дурака видит издалека… Они поладили.

— Лошадь, — очень тихо и с явным облегчением констатировал Наклз, сфокусировав взгляд на Магде. Та не обиделась только потому, что и до настоящего момента в общем не считала себя образчиком женской красоты. Да и ее жених-драгун, наверное, не видел в этом животном ничего плохого, раз пошел в кавалерию.

Гюнтер, благо, все равно этого не слышал — он спустился вниз и дежурил там, чтобы к ним не пришло лишних гостей.

Маг еще несколько секунд молчал, а потом поправился:

— То есть миледи Магда.

— Ну лошадь так лошадь. Пожалуй, до нее мне ближе, чем до «миледи».

Может, в другой ситуации Магда и рассердилась бы, но, судя по беспомощному выражению глаз, Наклз не до конца понимал, что творится.

— Лошадь — очень красивое и доброе животное, к тому же сообразительное, — сбивчиво начал он. — Уж во всяком случае красивее и умнее кошки или с кем там принято сравнивать дам. Просто сложно считать симпатичным животное, на которое чихаешь. Извините, я несу какую-то чушь…

— Сольвейг тебе что-то вколола, — утешила Магда. — Пройдет.

— Я удивлен, что это не морфий.

— Чтоб тебе морфий вколоть, Сольвейг не нужна. Ты чего натворил?

Маг надолго задумался. Словно в поисках подсказки обвел взглядом свою комнату, потом хмуро поглядел на подлокотники кресла, к которым Магда на всякий случай прикрутила его шнурами от штор, и сдался.

— Не помню. Надо полагать, это не за парня из омнибуса? У подобных… экземпляров отличная выживаемость…

— Не знаю, что там с омнибусом, но ты чуть не убил Маэрлинга и Магрит, Наклз, — подсказала Магда, видя, что маг совсем ушел в себя.

Выражение беспомощности из серых глаз пропало.

— Им теперь медаль повесить или премию назначить? Оба знали, на что шли, и я никого не звал! — рявкнул он. Рык получился довольно жалкий, да и связанные запястья внушительности тощему вероятностнику не добавляли.

— Злюка ты, Наклз. Серьезно. Ты не любишь людей.

— О бесы… Леди Магда, вы правда об этом собрались говорить?

— Я здесь вообще случайно оказалась. Маэрлинга доволокли до Сольвейг, а мы как раз с Гюнтером уходили, в гостях засиделись, ее старшему исполнилось семь… Ну, тебе это вряд ли интересно. Потом приехали сюда, гнали, как сумасшедшие, до сих пор не пойму, как Гюнтер отвязался от городовых. Ну, а у вас тут кровь кругом, Магрит еле живая, ты какую-то ахинею бормочешь…

— Поверю вам на слово, леди Магда. Я очень плохо помню последние сутки. Мое первое четкое воспоминание — ваш чрезвычайно вежливый жених, вытряхивающий из меня душу с вопросом «Ты зачем в девочку стрелял?!», когда я очнулся. И, кстати, с вашей стороны было бы очень любезно меня развязать. Честное слово, если я начну буянить, руки мне не понадобятся.

Магда смерила Наклза взглядом, соотнося его слова с реальностью, потом махнула рукой и быстро отвязала мага от подлокотников. Тот потер затекшие кисти.

— Спасибо.

— Да чего уж там. Ты только больше не буянь. А то опять стукну.

Маг тихонько фыркнул.

— У вас великолепные педагогические способности, леди Магда, вы знали?

— Я знаю, что ты любишь издеваться над людьми, которые глупее тебя, и это тебя не красит, вот что я знаю, — пожала плечами Магда.