Воздушный стрелок. Запечатанный - Демченко Антон. Страница 12

И вот это подозрение заставляло Вячка нервничать больше, чем грядущие неприятности с городскими бандами беспризорников или охота обитательниц Заднего двора. Черт, да этот вывод тревожил его больше всех планов Паучихи по промывке мозгов сестре! С ней хотя бы понятно, что делать. Сообщить Анне о разговоре, а дальше сестричка, с ее-то Даром, сама легко распознает ту лапшу, что будут вешать ей на уши любые «уговаривальщики». Вячеславу же останется лишь проконтролировать, чтобы дело не зашло дальше разговоров. Хм, легко сказать, а вот сделать… нужно что-то придумать, и как можно скорее. Судя по тому, как активизировалась Ирма, план Паучихи уже приводится в действие, а значит, терять время нельзя. Впрочем, с чего начать, Вячко решил почти сразу. Связь. Раньше, пока он не видел опасностей, подстерегавших сестру «дома», связь с ней была не нужна. К тому же в силу возраста Аня редко покидала пределы владений Доброй Риты, а уж в одиночку и вовсе никогда не совалась за калитку, а значит, и надобность в быстрой связи у брата с сестрой отсутствовала. Теперь же она стала жизненно необходима.

Сначала Вячеслав думал подарить ей простенький коммуникатор, но, вспомнив, как его допрашивала Паучиха, когда он сам явился на Задний двор с врученным ему Герхардом устройством на запястье, быстро отказался от этой идеи. У Анны такой отмазки, как необходимость коммуникатора для учебы, просто нет, а значит, агрегат у нее отберут, да еще и самому Вячко выставят претензии, а-ля «откуда дровишки»? Не подходит…

Но если нельзя решить вопрос в лоб, то кто мешает обойти эту «гору» стороной? В конце концов, вышло же у него с одеждой и обувью, так почему бы не попробовать решить и эту задачу таким же образом? Сложно? Но ведь Вячеславу и не нужен полноценный коммуникатор. Будет достаточно, если поделка сможет подать сигнал бедствия и будет работать как маячок. Всего две функции: неужели Вячеслав не справится с такой задачей?

Вечером герр Баум застал своего задержавшегося после закрытия мастерской ученика за странным, но уже привычным занятием: тот что-то мастерил из проволоки, моток которой отыскал где-то среди хлама, которого полным-полно во дворе.

– Вроде бы у твоей сестры день рождения был вчера, – заметил Герхард, наблюдая, как Вячеслав насаживает на проволоку крупные разноцветные бусины. – Неужто ты умудрился о нем забыть? Какое кощунство!

– Ну, вообще-то, подарок я ей уже сделал, – отозвался ученик, оглянувшись на стоящего за его спиной мастера. И вздохнул: – Но она же девчонка! Одной практичности ей мало, вот и пришлось делать что-нибудь… «для красоты».

– Понятно, – усмехнулся герр Баум и покивал: – Женщины – они все такие, вне зависимости от возраста. Сколько бы ни стоил подарок, каким бы ни был полезным, прежде всего, он должен быть красивым, иначе обид будет… Взять вот хотя бы мою Малицу…

– Да-да, дорогой? Что ты про меня говорил? – послышался от входа о-очень ласковый голос упомянутой фрау.

– Я говорю, что исключения тоже встречаются, и ты – одно из них, – не оборачиваясь к фыркнувшей жене и моментально сориентировавшись, выдал хозяин мастерской и, подмигнув Вячеславу, кивнул на часы: – Закругляйся, ученик. Время уже позднее.

Как бы ни старался Вячеслав, сколько бы ни использовал ускоряющие обучение техники матери, но освоить «живое» оперирование за полгода так, чтобы составить конкуренцию профессионалам, он все же не мог. В этом деле одним упорством вершин не достичь, это Вячко понял, прочитав несколько дневников артефакторов, нашедшихся в библиотеке герра Баума.

Для «живого» оперирования нужен особый склад ума, сочетающий математическую точность и образность мышления. Руны разнообразны, значения их подчас весьма размыты и противоречивы, так что правильно составить из них цепочку или скрипт, влияющий на материальные объекты или физические явления строго определенным способом без побочных эффектов, довольно сложно. В информационном оперировании этот процесс намного проще. Математический аппарат, применяемый в рунном программировании, позволяет «урезать» значения используемых рун, сводя их вариативность до минимума и тем самым снижает возможность ошибки или неверного действия составляющих программу цепочек практически до нуля. А в «живом» оперировании таким ограничителем выступает сам оператор, его воля, определяющая значение каждой наносимой руны постоянным эфирным воздействием, проводимым через физический контакт с рунескриптом.

Не самый простой предмет… Но, учитывая проблему Вячеслава с запечатанным Даром, это, пожалуй, единственный для него способ оперирования Эфиром вне своего тела, именно поэтому он так рьяно взялся за изучение работы с рунами «по-живому». И как показали опыты с одеждой и обувью, кое-чему подросток все же научился. Пусть после нанесения каждой руны у него сводит судорогой пальцы от пропущенного через них потока Эфира, пусть пока он составляет лишь очень простые рунескрипты, главное, они выполняют заложенные функции! И этот факт дарил Вячеславу не только необходимую как воздух уверенность, что его новая поделка окажется не хуже предыдущих, но и радость от того, что кое в чем он уже перещеголял большинство одаренных… и надежду, что когда-нибудь даже напыщенные стихийники признают его умения.

Ну да, честолюбие Вячеславу не чуждо. Тем более теперь, когда у него появилась реальная возможность утереть нос тем, кто сейчас смотрит на него как на грязь под ногами из-за дефекта его Дара. А таких людей в Пернау немало. Для этого даже не нужно быть сильным одаренным, более того, фактически любой сенсор способен с легкостью определить проблему Вячка, достаточно лишь единожды к нему присмотреться. И ведь присматриваются: чаще всего чтобы определить степень опасности человека, на которого странно реагирует их чутье… после чего окатывают презрением. В отличие от людей, лишенных Дара, которых одаренные чаще всего воспринимают абсолютно нейтрально, люди с покалеченным Даром вызывают у них в лучшем случае пренебрежение, а в худшем – брезгливое презрение.

В такие моменты Стрелков был готов проклинать свою эмпатию… но теперь-то! Теперь ему абсолютно наплевать на то, как отнесется к нему какой-нибудь сенсор или стихийник. Вячеслав может то, что им со всей их кичливостью и не снилось… Это не поможет в бою? Как сказать, как сказать… В прямом столкновении со стихийником, даже если это будет неофит, Стрелков сейчас, конечно, проиграет. Но если ему дать время подготовиться, то итог может выйти совсем неожиданным… для противника. И это даже сейчас, когда Вячеслав только-только начал разбираться в «живом» оперировании.

На расчет нужных рунескриптов у подростка ушло три дня и еще два – на их нанесение. Для внешнего оформления артефактов Вячеслав взял тонкие металлические пластинки, по две для каждого устройства. Подросток не поленился и выгравировал на «лицевой» стороне одной из них простенький орнамент с «анютиными глазками», а на второй пластинке, что должна была стать частью его собственного артефакта – стилизованный наконечник стрелы. На этом с изобразительной частью было покончено, и началась основная работа. Просверлив в первой «чистой» пластинке прорези, соответствующие будущему рунескрипту, Вячеслав приварил ее к подложке и принялся аккуратно укладывать в получившийся фигурный паз тонкую серебряную проволоку. Закончив с одной заготовкой, подросток тут же взялся за другую, и только после этого он позволил себе немного отдохнуть перед самой сложной частью.

Глубоко вздохнув, Вячеслав проколол подушечки указательных пальцев специально прихваченным и дезинфицированным шилом, после чего прижал ими заготовки к столу и, сосредоточившись, воздействовал на металл Эфиром через собственную кровь. Пальцы заметно побледнели и похолодели, по пластинкам поползли разводы изморози, а серебро вдруг потекло, словно расплавленное, заполняя малейшие зазоры в пазах и медленно сливаясь в два коротких рунескрипта.

Казалось бы, зачем нужны такие сложности с одновременным формированием рунескриптов? Но предварительные расчеты, проведенные Вячком, показали, что выполнение этой работы последовательно для каждой пластины будет бессмысленно. Артефакты в этом случае просто не заработают. Объяснение такому простое: эфирное наполнение связывает две разнесенные по разным пластинам части рунескрипта в единое целое, заставляя одну часть реагировать на изменения во второй. Связать их иначе… нет, может быть, это и возможно, но сколько Вячеслав ни шерстил доставшуюся ему библиотечку, иных способов воплотить свою идею он не нашел. Пришлось загонять разум в «режим» и, отрешившись от всего внешнего, работать с тем, что есть, предельно напрягая волю. Ну а кровь… кровь нужна была вовсе не для улучшения контакта с рунескриптом или упрощения вывода Эфира, как можно было бы подумать, особенно учитывая проблемы Вячеслава с его Даром, хотя, конечно, и такую пользу он тоже учитывал. Но здесь причина была в другом. Подросток хотел заставить артефакт работать адресно, то есть подавать сигнал, заметный лишь ему самому. И был искренне рад, когда нашел способ обеспечить такую сигнализацию: конечно, все в той же библиотечке Герхарда.