Зимняя сказка (СИ) - "Stacey". Страница 14

Элжерон нахмурился на эту тираду, но все же решил ответить на вопрос назойливой девушки.

— Видите вот это все? — произнес он, обведя рукой шкафы. Баронесса тихо и с восторгом охнула, наконец, обратив на них внимание. — Они полны книг со всего мира на любую тему, на многих языках. Каждая книга — это учитель. И, как и наставник, она может быть хорошей, либо же дурной; увлекательной, но в то же время бессмысленной и пустой; либо же невероятно сложной, но после прочтения которой ты становишься умнее, словно поднимаясь на следующую ступень знаний с каждой новой страницей. Мне не требуется учитель до тех пор, пока я могу вести беседу с книгами, и при этом выбирать самостоятельно, какие из них мне нужны, а не обращать внимание лишь на навязываемые мне чужим мнением, как это часто случается во время обучения.

— И Вы много прочли из того, что стоит на этих полках? — поинтересовалась Маргарет, подходя к шкафу и задумчиво касаясь корешков.

— К сожалению, сложно определить, что есть много книг, а что — мало, — уклончиво ответил граф. — В большинстве, конечно, это научная литература, многое по агрономии, иначе я не смог бы заниматься ведением своих деревень. — Заметив, что Маргарет утомленно вздохнула, очевидно, не интересуясь подобной тематикой, он добавил: — Но, должен признать, пара амурных романов среди них была. — Его слова вызвали легкий смешок и недоверчивый взгляд.

— Ах, и все-то Вы по книгам изучаете, — игриво хихикнула девушка.

Элжерон не успел ответить ей колкостью, как из прохода показалась полупрозрачная мужская фигура, одетая в темный длинный сюртук и свободные штаны. Несмотря на призрачность явившегося человека, было заметно, что он отошел в мир иной в почтительном возрасте. Призрак размеренным шагом приблизился к Элжерону и погладил привычным движением окладистую бороду.

— Юный граф! Вы вновь посетили библиотеку! — с радостью воскликнул он, но следом запнулся, с подозрением глядя на него. — Как Вы повзрослели! Время так и летит, так и летит.

— Увы, Сэмюель, это так, — усмехнулся Элжерон, не выказывая ни капли паники либо же страха, обращаясь к призраку.

— А что же Ваша матушка, в добром здоровье?

— В отличнейшем, — бодро ответил граф.

— А батюшка?

— Просто замечательно! — так же вдохновленно произнес он.

— Что ж, передайте им мои добрейшие пожелания, — вежливо сказал призрак, отвесив легкий поклон Элжерону.

— Пренепременно, — благосклонно кивнул ему граф. Внезапно лица Сэмюеля, испещренного глубокими морщинами, коснулось волнение.

— Столь странно, юный граф. Нынче середина осени, а за окном метель! Я так удивился ночью, Вы бы знали! Снова Ваш батюшка развлекается?

— Именно, — подтвердил Элжерон.

— Ох уж и странный вы народ, друиды, — проворчал старик. Он закинул руки за спину, и чинным шагом направился далее. Пройдя мимо притихшей и невероятно бледной Маргарет, он кивнул ей и вежливо произнес: — Мисс… — Девушка икнула, с шорохом вжавшись в шкаф, и не сдвинулась с места, пока призрак не удалился по своим делам.

— П-привидение, — испуганно выдавила из себя девушка, мелко дрожа в страхе.

— О, это всего лишь Сэмюель, — махнул рукой мужчина. — Смотритель библиотеки. Удивительное и крайне любопытное явление, не находите? — он сунул руки в карманы и повернулся к Маргарет.

— Я… кажется… второй раз поседела… — с трудом выговорила баронесса.

— О, не бойтесь, он совершенно безобиден.

— Как Вы можете столь беспечно говорить о призраке? — возмутилась девушка. — Это просто ужасно!

— Нет же, в самом факте существования Сэмюеля нет ничего ужасного, — безразлично пожал плечами Элжерон, протягивая даме ладонь в надежде, что ее это успокоит. Маргарет вцепилась в его руку и тут же прижалась к боку графа, нервно озираясь. Он не спеша отправился в один из проходов, где они не столкнулись бы более с призраком. — Я наблюдал за ним длительное время, и он ни разу не навредил никому из обитателей замка. Он попросту не покидает это помещение.

— Откуда он вообще взялся? Он, похоже, знает Ваших родных, но говорит о них, как о живых!

— Он умер до того, как они покинули этот мир, — снизошел до объяснений граф. — Сэмюель многие годы был нашим библиотекарем. У него не было семьи в деревне, и он попросту жил у нас. Насколько нам удалось понять, он умер около четырех утра прямо здесь, в этой комнате от разрыва сердца, но даже не понял, что произошло, посему его душа осталась в библиотеке. Память Сэмюеля словно застряла на его последнем дне. Призрак поддерживает порядок в библиотеке, но объяснить ему, что происходит в данный момент никому не удалось. Если рассказать ему, что он умер, он не верит. Предложишь выйти из комнаты — попросту откажется. Видимо, его душа привязалась к этому месту настолько сильно, что уже ничто не заставит ее покинуть библиотеку. Его присутствие и удобно, и нет. Он помнит, где стоят абсолютно все тома, но в то же время нельзя добавить ни один новый, иначе это крайне опечалит Сэмюеля, и тогда он начнет завывать до следующих четырех часов по утру, потеряв свою личность, и ничто не успокоит его, пока книга не будет убрана. Отсюда и большое количество шкафов в комнатах. Это единственное жуткое действие, которое он производит, но вреда, опять же, он не несет. Потому я каждый раз вынужден проходить через этот ритуал. Говорить, что мать здорова. Что у отца все хорошо. Что я удивительным образом подрос, ведь в последний раз он видел меня подростком. И что мы, друиды, странный народ, в шутку творящий черт знает что с погодой, — Элжерон улыбнулся Маргарет, которая слушала его, едва не раскрыв рот. — Эта сказка уже не кажется Вам столь волшебной, как Вы думали ранее?

— Это довольно странно, — пробормотала баронесса. — Я так много сегодня увидела и узнала. Словно окунулась с головой в мир, о существовании которого никогда не подозревала, но в котором Вы чувствуете себя, словно рыба в воде.

— Кстати о новых знаниях, — встрепенулся Элжерон. — Мы ведь должны выбрать для Вашей матушки книгу. — Он остановился у одной из полок, на которых, как он помнил, стояла легкая развлекательная литература.

— Она очень любит Шекспира, — ответила Маргарет. — Считает его благочестивым, даже слишком, но обожает, когда я его читаю.

— Благочестивым?! — Граф не выдержал и рассмеялся во весь голос. Он вытер выступившие слезы эмоций, одарив насупленную Маргарет насмешливым взглядом и взял с полки небольшой томик автора, но так и не открыл его. — Что ж, вот Вам один из отличных примеров, — произнес граф и принялся цитировать "Венецианского мавра":

"Ад и дьявол!

У вас разгром. Опомнитесь, дружок.

Наденьте плащ. Как раз сейчас, быть может,

Сию минуту черный злой баран

Бесчестит вашу белую овечку.

Спешите! Мигом! Надо бить в набат,

Храпящих горожан будить. Иначе

Вас дедушкою сделают. Живей!

Спешите, говорю".

Пропустив пару строф, он добавил с бесстыдством в голосе:

"Я пришел сообщить вам, сударь, что ваша дочь в настоящую минуту

складывает с мавром зверя с двумя спинами".

— Это ли есть благочестивость? — язвительно поинтересовался Элжерон у порозовевшей в щеках баронессы.

— Вы нарочно вызубрили этот отрывок, дабы вгонять в краску юных дев? — поинтересовалась она, опуская глаза долу.

— О, конечно, нет, я просто помню многое из Шекспира. Только прошу: не говорите об этом своей матери. Коли она так его любит, как бы она не потребовала от меня чтения его в лицах.

— Она мне не мать, — внезапно резко ответила Маргарет, упрямо обойдя графа и отправляясь к выходу из библиотеки.

— Как же так? — изумился Элжерон, следуя за ней. — Ведь Вы всегда величаете ее матушкой.

— Это ее желание. Она моя мачеха. Отец женился на ней уже лет десять назад, ведь моя родная мать умерла, когда я была совсем маленькой. И я не могла воспротивиться желанию отца. У них не было совместных детей, потому я всячески старалась заменить ей дочь, которой у нее никогда не было, и уже не будет.