Питомец (СИ) - "Stacey". Страница 21

В конце концов, его ожидание подошло к завершению. Грож как раз внимательно наблюдал за гигантским рекламным щитом, пролетавшим ниже этажа, на котором он находился, в тщетной попытке разглядеть, что же он предлагает приобрести, как к нему в комнату вошли трое. Мужчина примерно его возраста краем глаза показался Грожу знакомым, хоть он и был уверен, что не знал лично никого из Верхнего города. Он был немного полноват, его темные волосы были аккуратно уложены назад, а сам он был одет в дорогой костюм. С ним зашли, очевидно, два телохранителя в униформе глубокого синего цвета. Они были рослыми и широкоплечими, и будто выглядели на одно лицо.

Мужчина подошел к кровати и тяжело на нее сел. Его охранники тут же встали по обе стороны, сложив перед собой руки, и вперили глаза в Грожа, открыто показывая, что считают его возможной угрозой. Грож оценил взглядом их обоих, и уставился на мужчину на кровати, ожидая, пока с ним заговорят.

— Итак, — вздохнул тот, хлопнув себя по коленям, — меня зовут господин Менриирр.

— Отец Зв… — Грож осекся и тут же исправился, — Аншту? — Он и сам понял, что вопрос был глупым, но теперь ему стало очевидно, отчего ему показалось, что он знает этого мужчину. Зверушка была на него неуловимо похожа, но эти черты, скорее всего, терялись из-за ее зеленой кожи.

— Верно, — одобрительно кивнул тот. — А ты у нас… — он протянул руку в сторону одного из охранников, и тот мгновенно вложил в его ладонь полупрозрачный информационный планшет, — Гронтериж Браанк, — задумчиво прочел Менриирр, начав перелистывать имеющийся у него текст. — Ну и ну, ну и ну, сколько же тут "заслуг", — покачал он головой. — Ты не представляешь, насколько я удивлен, что кто-то вроде тебя вернул мне дочь целой и невредимой. Во всех пониманиях, — он многозначительно посмотрел на своего собеседника из-под бровей, и тот узнал его синие глаза.

— Ты не представляешь, насколько я удивлен, что ты не зеленый, — ответил Грож.

Менриир тихо посмеялся про себя на это.

— Да, интересная это история… Аншту — моя ошибка молодости, благодаря которой я выбрал свое направление кампаний и получил популярность, положение и богатство, — заговорил он, продолжая листать планшет. Грож молчал, решив дать ему раскрыть столько информации, сколько ему захочется. — Мне было столько же, сколько Аншту сейчас, когда я случайно спутался с си-рэнной. Знаешь такую расу?

— Нет, — мотнул головой Грож. — Я не по гуманоидкам.

— Я тоже, — уже засмеялся вслух Менриирр. — Но си-рэнны сами решают, какие у тебя вкусы. И спустя некоторое время ее мать подкинула мне яйцо, а сама исчезла.

— Яйцо? — переспросил Грож.

— Да, эти существа размножаются именно так, — последовал глубокий вздох. — Мне, молодому пацану, только этого тогда не хватало. Но что было поделать, пришлось разбираться, как вылупить это яйцо с человекоподобным существом внутри. Но тот шрам у Аншту на спине… В этом, конечно, виноват я. Не уследил. Сломался инкубатор, и просто сжег бедняжке спину. И это натолкнуло меня на мысль о борьбе за равноправие для метисов. Я не могу помочь ей с ее шрамом потому, что никто метисов не изучает, мало, кто знает, как их лечить, а что-то масштабное, вроде операции по пересадке кожи, — и вовсе невыполнимая мечта. Но это все пока что…

— Мне это не интересно, — прервал его Грож. — Ты обещал заплатить за возврат твоей дочери. Я ее вернул.

— Скажи мне, за сколько ты ее купил? — спросил Менриирр.

— Думаю, она тебе сама сказала.

Мужчина приподнял одну бровь, похоже, недовольный тем, что с ним пререкаются.

— Я спрашиваю тебя.

— Две тысячи. Я отдал за нее две тысячи лектров.

— Верный ответ, — закивал Менриирр. — Она назвала эту же сумму. Ты честен в момент, когда мог бы получить выгоду, солгав. Это похвально.

— Ты обещал десять, — напомнил Грож, решив, что ему пытаются сбить размер награды.

— У меня есть идея получше, чем просто дать тебе десять тысяч и отпустить. Поскольку ты провел с Аншту не один день, как я понял, думаю, я могу сказать тебе открыто. Моя дочь неожиданно на тебе помешалась. Бьется в истерике, постоянно о тебе говорит, требует отвести ее к тебе. Хорошо, что ты рассказал о ее новой личности, но сколько бы мои специалисты ни бились над ней, у них не выходит избавить ее от навязчивых идей о тебе. Скажу честно: я откровенно этим поражен, и мне это не нравится. Но, похоже, у меня нет выбора. Врачи сказали, что со временем это отступит, и Аншту придет в себя окончательно, но это время нужно пережить с минимальными потерями, чтобы она оставалась в строю. Так что я тщательно поразмыслил и решил предложить тебе работать на меня. Будешь ее телохранителем. Предыдущие, как ты мог догадаться, не справились со своей задачей, и ее выкрали. Аншту не любит надсмотрщиков, и похищение произошло из-за того, что она сбежала, едва от нее отвернулись. Ты же, я думаю, более подходящий кандидат на эту роль, она ни на шаг от тебя не отойдет, пока навязчивая идея ее не отпустит, а значит, будет в безопасности. Я предлагаю тебе две тысячи в день, это не проблема для меня. Первая выплата — авансом. Но учти. На этой работе у тебя не будет выходных. Не будет поблажек. Не будет своего мнения и выбора. Не будет свободного времени. Ты будешь с Аншту с момента ее пробуждения и пока она не вернется в свою квартиру спать. Если что-то случится с ней, я сделаю с тобой все, чтобы от тебя не осталось даже праха. Надеюсь ты понимаешь, что этим предложением я покупаю твою жизнь?

— Ты хочешь сделать из меня своего раба, — разозлился Грож, чувствуя себя униженно.

— Конечно, нет, я ведь предлагаю тебе оплату. А рабам не платят.

— Едой. Рабам платят едой, — с угрозой оскалился его собеседник.

— Мне не кажется, что две тысячи в день можно спускать исключительно и полностью на еду, — Менриирр хмыкнул, продолжая читать планшет. Похоже, в нем было собрано очень много информации о Гроже. — О, да ты еще и инвалид. А я бы так и не подумал.

— Убери своих амбалов, дай мне несколько минут — и я сделаю тебя таким же, и даже лучше, — взорвался Грож. Его злоба достигла пика, и теперь он был готов свернуть шею этому человеку, и никто бы его не остановил. — Хотя можешь оставить, с ними я тоже разберусь!

Менриирр не ответил на это и даже не поднял глаза на своего собеседника. Словно никто и не спрашивал его мнения, согласен ли он, есть ли у него какие-то пожелания и требования.

— Я отказываюсь, — прорычал Грож. — Мне не нужны эти подачки от толстосума, неспособного сдержать свое слово.

— Ты не можешь отказаться, — парировал Менриирр.

— Только что это сделал, — выплюнул Грож.

— У тебя нет выхода. Ты не выйдешь отсюда, если откажешься.

В этот момент он заметил легкий кивок головы Менриирра. Знак, который он подал своим людям. Правый телохранитель в мгновение ока бросился к Грожу, на ходу достав пистолет. Грожу ничего не стоило тут же перехватить его руку, ударив ее по сгибу локтя, чтобы согнуть, и, приставив дуло к подбородку, нажать на кнопку спуска его же пальцем. Громкий хлопок и сопровождающий его кровавый фонтан мгновенно ликвидировали одного телохранителя, но в бой вступил второй. Этот оказался еще более неуклюжим, чем первый. Грож увернулся от его удара и привычно схватил нападающего за руку, продлив движение и дернув его вниз, валя на пол, после чего встал коленом между лопаток и обхватил его за голову.

— Нет, нет, не убивай меня, подожди! — внезапно взмолился телохранитель. — У меня маленький ребенок, не убивай!

— Очень жаль, — ответил Грож, с громким хрустом свернув ему шею.

Едва он вскинул взгляд, желая оценить обстановку, как увидел еще двоих охранников, стоящих в дверях и направляющих на него уже боевое оружие. Грож медленно встал на ноги, признавая, что в таком раскладе он ничего не мог сделать, находясь слишком далеко от этих мужчин.

— Не надо, — остановил их Менриирр, чем несказанно удивил Грожа. — Отлично. Поэтому ты мне подходишь. Ты не думаешь, не размышляешь. Ты делаешь. Ты закален настоящим боем, а не тренировками в различных учебных центрах, как эти двое, или как те, кто охранял раньше Аншту. Не мешкаешься, чтобы устранить угрозу. Кстати, у него не было детей, — отметил мужчина, указав на последнего убитого. — Что страх с ним сделал, а, как он пытался выторговать свою жизнь, надавив на жалость. И ты, — он поднял глаза на Грожа. — Я знаю, что ты будешь защищать мою дочь до последнего. Не из-за денег, как эти. Деньги никогда не перевесят жизнь.