На новом месте приснись жених невесте или игры подсознания (СИ) - Александрова Татьяна. Страница 5

Глава 2

***

В конце концов, я все-таки решила, что пора и спасть укладываться. Тем более что завтра меня ждало собеседование, а потому хотелось бы выглядеть хорошо, во всяком случае, мешки под глазами будут явно не к месту. Но, застелив простыней свой новенький диван, я обнаружила, что в суматохе все-таки забыла у подружки одну из своих сумок. Зная, что мне придется некоторое время жить в чужом доме, я все свое нижнее белье упаковала отдельно, чтобы в случае чего нужную вещичку можно было найти на ощупь. А потом еще и старательно ныкала эту самую сумку, боясь, что в самый неподходящий момент ее содержимое вывалиться на всеобщее обозрение. Вот и допряталась.

Так что теперь мне предстояло решить, в чем же я сегодня буду спать. Поскольку вариант голышом не рассматривался по определению, мне оставалось либо достать старую растянутую футболку, либо распаковать-таки давнишний Лизаветин подарок. Дело в том, что с первого курса подружка пыталась перевоспитать меня в плане отношения к нижнему белью, а точнее к ночнушкам. Потому что я, полностью соглашаясь с ней, что нижнее белье должно быть красивым, спать все-таки предпочитала в том, что моя бабушка называет лёля. Это были либо мягонькие, длинные, а самое главное необъятные рубахи на пару размеров больше нужного, либо такие же мягонькие и бесформенным пижамы. Устав со мной воевать эта, не буду говорить кто, решила сделать мне подарок, причем замете на собственную свадьбу. Это был совершенно развратный шелковый комплектик из ночнушки и того, что по идее являлось халатиком. Но поскольку мужчина в моей постели за прошедшее время так и не завелся, то и это безобразие лежало невостребованным. Если честно, то я и от родителей его забрала исключительно из-за того, что побоялась, как бы на него случайно мама не наткнулась. Потому что хоть она у меня женщина и разумная, но боюсь внятно объяснить, зачем незамужней девушке подобный гарнитурчик я ей не смогла бы. И вот теперь, похоже, пришла пора пустить-таки его в дело. Ну а что, если уж пытаюсь изменить свою жизнь, то почему не начать с подобной мелочи?

Натянув на себя это шелковое безобразие, я как любая нормальная женщина не могла удержаться и не полюбоваться на себя в зеркало. А в зеркале отражался кто угодно, но не я. Поймите меня правильно, на фигуру я никогда не жаловалась, но и особо выдающимися формами тоже не страдала, а вот незнакомка в зеркале отличалась именно этим. Вот объясните, как простая на вид тряпочка может так изменить восприятие? Особой пикантности пеньюару добавляло то, что пошит он был из шелка телесного цвета с едва заметным золотистым рисунком. Так что в полумраке казалось, будто единственное, что на мне одето — это легкая золотистая сеточка. Но самым удивительным было то, что собственное отражение мне не только понравилось, но и добавило нотку какого-то бесшабашного веселья в мое настроение. А еще почему-то вспомнилась старая детская примета на счет ночевки на новом месте. Поэтому, забравшись под одеяло и посмеиваясь сама над собой, я все-таки прошептала: «На новом месте приснись жених невесте». Но вместо мифического жениха закрыв глаза, все равно продолжала видеть, как кружатся и сверкают снежинки в свете ближайшего фонаря. И я даже не заметила, как эта снежная круговерть перекочевала в мой сон.

В отдалении тихо звучала музыка, что-то очень знакомое, но как я ни прислушивалась, разобрать мелодию мне так, и не удавалось. Забавно, но во сне на мне было надето то же что и в реальности, и я ни капельки по этому поводу не комплексовала. Может быть, потому что даже под страхом смертной казни не смогла бы сказать, где именно нахожусь. Я стояла прямо посреди снегопада и любовалась неспешным кружением снежинок в воздухе. Поразительно, но мне не было холодно. Наоборот мои босые ноги с удовольствием погружались в мягкий и пушистый снежный ковер, и им было вполне тепло и комфортно. Вокруг была сплошная белая пелена, за которой не было видно ни стен домов, ни деревьев, ни кустарников, ничего и никого, только я и снег.

Я ловила снежинки руками, а они, вместо того чтобы растаять каким-то волшебным образом увеличивались в размере, позволяя мне рассмотреть себя во всем своем великолепии и выбрать самые лучшие, чтобы украсить ими свое одеяние. Снежинки, на которые падал мой выбор, каким-то невероятным образом прочно прикреплялись к ткани, даже и не думая осыпаться, какие бы резкие движения я ни делала. А поскольку снежинок было много и они все были по-своему прекрасны, то вскоре я обнаружила, что моя одежда удивительным образом преобразилась. Юбка удлинилась, став при этом изумительно пышной и воздушной, а верхняя часть наоборот плотно села по фигуре. Меня как будто в корсет затянули. Единственное что осталось без изменений — это босые ноги да почти голая спина. Рассмотрев свой новый наряд, я была поражена. Мое развратное нечто превратилось в шикарное бальное платье, сшитое из тончайшего кипенно-белого кружева. Судя по всему, я выглядела как настоящая принцесса, оставалось только найти своего принца.

И как это часто бывает во сне, мое желание тут же исполнилось. Тени сгустились, и из-за снежной пелены мне навстречу шагнул Принц. Прямо передо мной в белом фраке стоял красавец-брюнет с голубыми глазами. Никогда раньше не видела подобного сочетания. Высокий и статный он внимательно рассматривал меня, как будто прикидывал, подхожу ли я на роль его Принцессы. А глаза серьезные-серьезные, ни малейшего намека на улыбку, скорее уж там можно было обнаружить дикую смесь из ожидания, недоверия и капельки надежды. В обычной жизни я бы точно не стала связываться с подобным типом, не люблю красавчиков, они, как правило, чересчур себялюбивы и избалованы женским вниманием, а вот во сне мне было на это наплевать. Наоборот захотелось, чтобы брюнет улыбнулся, чтобы его глаза посмотрели на меня с восхищением. А еще захотелось танцевать.

И в тот же миг мужчина протянул руку, приглашая меня на танец. Музыка стала чуть громче, и я с удивлением узнала свой любимый «Вальс цветов». Не раздумывая ни секунды, я сделала шаг навстречу Принцу, и мы закружились в танце. Снежинки, невесомо парящие в воздухе, вдруг начали сверкать и переливаться всеми цветами радуги, как будто совсем забыли о том, что снегу по идее положено быть белым. Мы кружились в вальсе под чарующую музыку, и иногда у меня возникало подозрение, что мы взлетаем и продолжаем движение в воздухе, как герои моего любимого мультика. Но проверить так ли это я не смогла бы при всем желании, потому что пространство вокруг превратилось в какую-то сверкающую феерию, и я не могла разобрать даже где верх, а где низ, не говоря уже о чем-то большем.

Принц кружил меня в вальсе нежно и бережно, как будто боялся, что я то ли растаю, то ли разобьюсь. Находиться в его объятиях было не просто приятно, а как-то… правильно, что ли, казалось, что именно этого мне всю жизнь и не хватало для полного счастья. Но наступил момент, когда я поняла — хочу большего. И окружающая меня обстановка тут же изменилась.

Музыка закончилась, и мы с партнером замерли, не спеша размыкать наших объятий. Феерия света и цвета тоже прекратилась, а снег снова приобрел положенный ему природой цвет, вот только уже ставшее привычным неспешное и я бы даже сказала вальяжное, падение снежинок было прервано порывом налетевшего ветра. Странного такого ветра. Если смотреть со стороны, то можно было подумать, что вокруг разгулялась снежная буря. Белые вихри закручивались самым невероятным образом, сталкиваясь и снова разлетаясь в разные стороны, но при этом до нас с Принцем долетали только отголоски этого светопреставления в виде легкого, почти не ощутимого ветерка. Мы с ним как будто оказались в центре урагана, ну или были ограждены какой-то почти непроницаемой стеной, позволяющей спокойно наблюдать за разгулом стихии не испытывая неприятных ощущений. Но вот смотреть мне как раз и не хотелось, потому что с первыми порывами ветра вновь зазвучала музыка, на сей раз танго, и мой наряд претерпел очередные метаморфозы. Снежинки, из которых он собственно и состоял, неожиданно начали осыпаться, и очень скоро от еще недавно длинной и пышной юбки почти ничего не осталось. Она стала значительно короче и куда скромнее по объему, а сбоку вообще образовался разрез, причем очень нескромный такой разрез, что называется по самое не балуйся. Верх платья тоже несколько видоизменился, исчезло ощущение корсета, а спина стала еще более открытой, чем была, хотя казалось, куда уж больше.