Ветер из Междуморья. Астри Масэнэсс (СИ) - Виор Анна. Страница 20

Джаю казалось, что после низинской вуривихи, он никакой напиток крепким не назовет.

Кривоногий принес поднос с двумя чашами. Не будь Джай уверен в своем Даре Отсекателя, который убережет его и от сильнейшего яда, пить бы не стал.

Одну чашу карлик поставил перед ним, вторую перед Тиликом, Ливио ничего не предложили.

Топрос медленно склонил голову, поднял чашу, Джай сделал то же самое, и они, одновременно поднесли напитки к губам. Джай последовал совету Ливио — проглотил быстрее, чем распробовал, тем более что жидкость была неаппетитного едко-синего цвета и пахла чем-то знакомым и неприятным.

То, что случилось с ним в следующее мгновение, Джаю уже приходилось испытывать, хотя тогда это было несколько иначе. Синяя маслянистая масса разлилась у него внутри, охватив солнечное сплетение, сердце и легкие, она тошнотворной волной подкатила к горлу, затем начала сжиматься, причиняя острую непереносимую боль. Так он чувствовал себя внутри миильфинны! Боль мешала соображать, перед глазами плясала кровавая сетка, в ушах гудело. Джай сполз со стула, грохнулся на колени и согнулся пополам. Дары молчали. В прошлый раз ему помог огонь, но сейчас он не успел даже попытаться развернуть огненный потоки Силы — карлик подбежал к нему и поспешно надел оковы Огненосца.

— Чтоооо… это… — смог выдавить он из себя.

— Миильфинна, — сказал чей-то незнакомый приятный голос, но, тем не менее, тоном весьма неприятным. — Вовнутрь.

Джай ухмыльнулся и, сделав над собою невероятное усилие, вымолвил:

— Я был… внутри… миильфинны… теперь… она внутри меня… Можно умирать… спокойно… Я все… в жизни… попробовал… — шутка не была смешной.

Боль сжала тисками грудь, отозвалась в позвоночнике и в голове. Джай не выдержал… потерял сознание.

Старший

1192 год со дня основания Города Семи Огней. Междуморье.

— Джай, Джай… — звучал с укоризной тот же приятный женский голос, отзывающийся низкими гортанными нотками.

Джай поднял голову. Боль не ушла, и он к ней не привык, но почему- то мог ее терпеть, мог даже ясно мыслить, свободно двигаться и говорить, хотя ему каждое мгновение казалось, что внутри течет раскаленный свинец. Он был в совершенно другом месте, не просто в другом доме, или другом городе — другом краю. Он знал, потому что воздух здесь был иной. И ему ни с чем не спутать этот воздух — Междуморье. Просторное мраморное здание с изящными колоннами, с высокими окнами без стекол, по которому вольно гуляет его брат — морской ветер. Утонченная позолота на строгих лаконичных линиях немногочисленной мебели, изящные изгибы мраморных статуй, которых в помещении намного больше, чем мебели, журчание фонтана, расположенного в самом центре зала, — напомнили ему о молодости, такой стиль был популярен много-много лет назад, а ныне давно забыт. Джай лежал на низкой софе, твердой и неудобной, впрочем, что может сказать об удобстве тот, в ком нечто мерзкое внутри сжимает и выкручивает внутренности.

Он не сразу сообразил, что красивая стройная женщина с золотистыми локонами, уложенными в высокую замысловатую прическу, назвала его настоящим именем. Она сидит сейчас напротив и смотрит на него то ли с презрением… то ли с нежностью… взгляд настолько загадочный, что и ему с его опытом не понять, что в нем.

— Никак не могу разобраться, — продолжила она, — почему ты, проживший столько лет, имеющий в распоряжении Дар Пророка и Дар Стратега, всегда предпочитаешь бросаться в омут с головой, выбираешь именно тот путь, на котором сложнее всего просчитать риск? Что это? Желание почувствовать себя вновь молодым, рискуя жизнью и всем, что у тебя есть?

— Я никогда не чувствовал себя старым, — возразил Джай и достаточно искренне.

— Да? Что ж, рядом со мной это действительно так, — смысла этой фразы он не понял.

— Откуда знаешь мое имя? И зачем дала мне выпить эту мерзость? Чего ты от меня хочешь?

— Ты не вежлив. Даже не спросил мое имя.

— И каково оно?

— Что Джай? Не так-то просто жить, когда в распоряжении нет множества и множества Даров, нет могущества, нет Силы, открывающей перед тобой неограниченные возможности? При других обстоятельствах тебе не пришлось бы спрашивать, как меня зовут.

— Меня уже пытались раз лишить Силы, — Джай вспомнил оковы, подаренные им когда-то человеком, выдававшим себя за друга. Это неприятное воспоминание шло рука об руку с другим — не просто неприятным — невыносимо болезненным… Мирая…

— Гавэр Типас и Пэйелон Тауш?

Откуда она знает? Джай нахмурился.

— Ты хорошо изучила мою историю. Пророчица?

В ответ женщина только улыбнулась одними губами — глаза оставались серьезными и холодными. Джай попытался сесть, громыхая неудобными, особо грубыми и громоздкими оковами Огненосца, соединенными футовой цепью (такие еще надо было поискать).

— Ты очень беспокоен, Джай.

— Обычно Пророкам не удавалось узнать мое имя. Ты прочла по крови, пока я был без сознания? Впрочем, нет — тогда ты бы мучилась от боли, как и я сейчас.

— Боль не оставит тебя пока, но и мешать не будет — я немного приглушила ее.

— За сколько миильфинна пожрет меня?

— Она не сможет тебя пожрать, ты выпил лишь ее сок, который связал Дары. А оковы лишают тебя Силы Огненосца. Ты беспомощен, но не умираешь.

— Так откуда тебе известно мое имя?

— Какой же ты беспокойный, Джай.

— Называй меня Астри, неприятно звучит имя Джай в твоих устах.

— Разве ты сказал правду? Разве тебе неприятно слышать звук моего голоса? — она ухмыльнулась. — Меня ты можешь называть Наэлла.

— Так чего тебе от меня нужно, Наэлла? — раздраженно повторил он уж заданный ранее вопрос.

— Хотим предложить достойное завершение твоей нескончаемо долгой и наполненной борьбой жизни! — Бодрый голос, раздавшийся у него из-за спины, принадлежал мужчине.

Джай обернулся. К ним приближался невысокий, энергичный человек, с темно-каштановыми волосами, собранными в хвост и доходящими до лопаток, он выглядел не старше тридцати, а резкие морщины у глаз и рта, появились скорее не от старости, а благодаря излишней подвижности лица. Вполне вероятно, что он был Одаренным, как и Наэлла, но утверждать этого с уверенностью, лишенный сейчас Дара Видения Джай, не мог.

— Тиантор? — Таково, вероятно, было имя вошедшего. — Ты не дал мне позабавиться с ним.

— Позабавиться?.. — рассмеялся он. — Прости, Наэлла. Но мне кажется… даже не кажется, я в том уверен, что твоя идея обречена на провал.

Чуть смугловатые щеки женщины вспыхнули от гнева, а Тиантор продолжал:

— Во-первых, даже если ты права насчет его возможностей, и ожидаемых последствий, то он должен быть во время процесса свободен от действия миильфинны. Тебе следовало сделать это раньше, подобравшись к нему под видом какой-нибудь простушки…

— Ты, в самом деле, так глуп или только притворяешься? Подойди я к нему раньше, он бы за считанные мгновения разгадал все, что мы задумали. Или та забыл, что Мастер Путей имеет под рукой Дар Пророка?

Тиантор насмешливо хмыкнул.

— Ну, значит — не судьба. Совершенно не понимаю, к чему тебе это, Наэлла?! Но теперь освободить его можно будет лишь в Пракалансе. Посоветуйся с Вариком, может быть, перед ритуалом? Правда, не знаю, как ты его заставишь?..

Женщина зашипела, а Тиантор, игнорируя ее, подошел ближе к Джаю и принялся рассматривать его так, словно он имел прозрачную кожу. Затем присел перед ним на корточки, гадко осклабился:

— Подходишь. Ты — то, что нужно!

Джай, сидевший до этого молча и неподвижно, резким движением накинул на шею Тиантора цепь, соединяющую его оковы, дернул, ударив его головой по переносице и одновременно ногой в пах, вскочил, разворачивая Тиантора боком к Наэлле, которая попятилась, чтобы не быть задетой. Женщину, похоже, не пугала, а наоборот, забавляла сцена их борьбы.

Тиантор, наконец, пришел в себя, после неожиданной атаки, он вцепился в руки Джая, и Джай почувствовал его пальцы на своей коже так, будто те были железными. Мужчина, несмотря на невысокий рост и хрупкое сложение, оказался невероятно силен. Тиантор крепко стал на ноги, поднял запястья Джая вверх, освобождая свою шею, и откинул его обратно на софу.