Ветер из Междуморья. Астри Масэнэсс (СИ) - Виор Анна. Страница 35

Он, припертый к Камню, видел сквозь прозрачную его структуру, что смарг беснуется снаружи: напрыгивает на глыбу, отскакивает, шипит и издает кашляющие звуки, но в щель за ним не идет, хотя это костлявое существо чувствовало бы себя здесь намного свободнее, чем Джай.

«Сейчас он сообразит, куда я делся — и тогда мне конец!» — думал Джай, протискиваясь все дальше и дальше, обходя глыбу. Вскоре он стоял с обратной стороны, созерцая спины Огненосца и еще шестерых Мастеров, которые смотрели в сторону зала. Те же трое, кого он раньше видел со спины, вперились в него мертвыми глазами. Их перекошенные лица, были так близко, что Джай с трудом подавлял в себя ужас и тошноту. Черные глаза седого Разрушителя, который застыл у самого края Камня, оказались на расстоянии дюймов в пять от глаз Джая.

Он задыхался от отвращения, безысходности и страха. Снаружи смарг, здесь… Камень… И неизвестно, чего он боится больше: смарга или Камня?

Джай готов был разрыдаться! Да, он — самый могущественный человек, когда-либо живший на этой земле, практически рыдал от беспомощности!

Джай с ужасом осознал — он в панике умудрился втиснуться в столь узкое пространство, что не способен сейчас сдвинуть ни влево, ни вправо. Он застрял. Стена позади, к которой прижималась его спина, не была гладкой, как остальные стены зала, она имела шершавую колючую поверхность.

Смарг шипел по ту сторону Камня. Теперь Джай понял, что тот делает — бросается на застывших Мастеров, принимая их за живых людей, натыкается на поверхность камня, но не оставляет попыток. Глупая тварь не может сообразить, что Джай обошел Камень, смарг видит его, но думает, что он внутри. Откуда смарг здесь взялся? Как?

Скоро ли вернется Наэлла? И что для него лучше — быть сожранным смаргом, который рано или поздно отыщет щель, ведущую к укрытию Джая, или умереть ужасной смертью в этой глыбе концентрированного зла?

Джай вначале представил себе, как Варик, Тиантор, Наэлла и еще один их союзник опускают его в разжиженный Камень; как масса, схожая с внутренностью миильфинны, проникает ему в нос, уши, рот; как он задыхается и умирает в ней, корчась от боли. Затем, как острые мелкие зубы смарга рвут его плоть, а он не может пошевелиться, пойманный в ловушку собственным страхом.

Джай порывисто дернулся, охнув от боли, из-за того, что стена разодрала спину. Он поднял правую руку, чтобы поднести к лицу и вытереть заливающий глаза пот, но сделал это резко и неловко — острый, как клинок камень, торчащий из стены, поранил руку у основания большого пальца, кровь засочилась быстрой алой струйкой, неестественно яркой и живой в мертвенном голубоватом свете.

Морщась от боли, Джай уперся порезанной рукой в поверхность Камня. Кровь залила всю тыльную сторону ладони, стекла на запястье…

Джай снова попытался высвободиться, но в это мгновение, первая капля его крови коснулась гладкой голубой поверхности Камня. Раздалось шипение — и Джай почувствовал адскую боль. Он закричал, так громко и отчаянно, что даже смарг застыл на месте.

Боль в течение нескольких минут застилала Джаю глаза. Затем она стала понемногу утихать, или он немного с ней свыкся. Камень Смерти светился более тускло, чем раньше, а может ему это кажется… Смарг внимательно за ним наблюдал. Неожиданно зал наполнили разноцветные сполохи — живые Дары в мертвых Мастерах принялись мерцать. Кровь, попавшая на поверхность Камня, мешала ему рассмотреть, что же происходит, он попытался стереть ее, вновь дотронулся ладонью до глыбы, и вновь вспышка раскаленным клинком муки пронзила тело. Что-то внутри загорелось и отозвалось в этом безбрежном море боли. Дары… Его Дары ожили!

Джай взвыл то ли от разрывающей тело пытки, то ли от восторга, что вновь полновесно ощущает Силу. Смарг насторожился, поднял, опущенный было, ворот. Джай ударил воздухом с такой силой, что Камень Смерти сдвинулся. Смарг отскочил. Каждое действие давалось ценой невыносимых страданий, но Джай, опьяненный вновь обретенным могуществом, перебирал Дар за Даром, наслаждаясь их откликами.

— Что происходит? — услышал он взволнованный крик Тиантора. И тут же увидел его невысокую фигуру по ту сторону глыбы.

Рядом стояли Наэлла и Варик.

— Что-то не так с Камнем! — глаза Варика бешено вращались.

— Что этот здесь делает? — Наэлла направила струю огня в смарга, и тот вспыхнул, как факел. Им доступны все Дары из Камня Смерти, в том числе Дар Огненосца.

— Где Джай? — пробормотал Варик испуганно.

Они принялись озираться, в его поисках. Джай усмехнулся.

— Что случилось? Мне больно! — Наэлла прижала руки к груди.

— Все из-за тебя! — злился Тиантор. — Ты тянула время! Он нашел выход!

— Откуда смарг?

— Камень… — бормотал Варик, — держите Камень… Не дайте ему разрушиться! Иначе все мы умрем!

Они простерли руки к Камню Смерти.

А Джай, ухмыльнувшись напоследок, собрал последние силы, справляясь с болью, и призвал туман перемещения.

Меч пророчества

1192 год со дня основания Города Семи Огней. Восточная Тария. Город Тирайка.

1

— Ну, и как ты провела день? — спрашивала Плая, лениво попивая вино из серебряного кубка.

Огненосица вольготно расположилась в кресле, Лаинэс сидела напротив, а Риэна стояла перед ними, словно перед учителями на Иане.

Комнаты Советницы в гостинице, хоть и считавшиеся лучшими, были далеко не по вкусу Плае и Лаинэс. Обе дамы, привыкнув, вероятно, к более комфортным условиям и роскошному интерьеру, неоднократно жаловались при Риэне на убогость своего быта в Тирайке.

— Я отдохнула от дел, — сдержанно ответила Риэна.

— Опять была одна в лесу? — лукаво усмехнулась Лаинэс.

Если они знают, где она была, то зачем расспрашивают? А если не знают, то зачем хотят узнать? Риэна злилась.

— В мои обязанности входит, рассказывать все подробности моего времяпровождения? Может, не стоило отпускать меня? Я тогда была бы постоянно у вас на глазах.

Плая рассмеялась:

— Такая же колючка, как и в день нашей первой встречи.

— Зачем я вам нужна? — неожиданно для себя самой спросила Риэна прямо.

— Что значит, зачем? — Плая перестала смеяться и сузила глаза.

— Зачем вы меня наняли? В самом деле?

— Из-за Астри Масэнэсса! — Плая, к удивлению Риэны, не стала юлить.

— Из-за того, что видели в будущем ваши Пророки?

— Да.

— Но ведь они видели меня с ним, а не с вами. Значит я ему друг… соратник…

— А мы, по-твоему, его враги?

— Не знаю. Но от друзей я не стала бы так упорно скрываться.

— Ты уже встретилась с ним? Сегодня? — Плая даже привстала с кресла, задавая этот вопрос.

— Нет. Не встретилась. И буду честной — не верю, что когда-нибудь встречусь. Так не должно быть.

— Как?

— Я не должна жить под мечом пророчества.

— «Меч пророчества» — так говорят у вас на Иане?

— Да. Так говорят на Иане. Там Пророкам запрещено произносить пророчество о далеком будущем. Потому что, произнеся его, они отсекают другие нити судьбы, и человек лишается выбора.

— Это говорит та, кого воспитали учителя Алой школы, не оставившие тебе выбора, кроме тропы убийств по заказу Иана!

— Для Алых выбора нет… — Риэна опустила взгляд. — Хотя я почти поверила, что есть.

— Почти? Я думала, мне удалось тебя убедить?

— Удалось. Но теперь я поняла, зачем вы убеждали меня, Огненосица. Вы не мне хотели помочь, а найти Астри Масэнэсса, поэтому лгали.

— Разумно ли обвинять свою госпожу и Советницу из Семи — одну из Правителей Тарии во лжи? — вмешалась Лаинэс.

— Нет. Не разумно, — отвечала Риэна. — Но честно.

— Честность — это хорошо, — тяжело вздохнула Плая. — Поверь, и я была честна с тобой, когда говорила, что выбор у тебя есть. Я знаю многих Мастеров Смерти, которые умеют сдерживать свой Дар. Я знаю даже Мастеров Стихий, которым удается остаться людьми. А ты — Метатель, твой Дар самый мягкий из боевых. Я говорила это тогда, и говорю сейчас вовсе не для того, чтобы подобраться к Астри Масэнэссу, а для того, чтобы открыть тебе истину, глупая неспокойна девочка с Иана! Твой мятежный дух можно сдержать, если не давать ему воли. И ты можешь этому научиться! И ты почти научилась этому! А что до Астри Масэнэсса — то я ему зла не желаю. Если ты уже прониклась симпатией и сочувствием к нему, то знай — я ему не враг. Тария — ему не враг! Это его Родина!