Схватка за Русь (СИ) - Лопатин Георгий. Страница 2
«Ты кто?!» – вдруг возник испуганный голос в его голове.
«Юрий…» – на автомате ответил Юрий, так как из-за не совсем вменяемого состояния не сразу понял, что вопрос прозвучал не снаружи, а внутри его черепушки.
«Это я – Юрий!» – буквально в истерике заверещал голос.
«Беда… – пробормотал мысленно Юрий. – Уж лучше на всю жизнь остаться заикой, чем со столь яркой шизой…»
«Изыди демон! – вновь раздался истеричный возглас, а потом начал торопливо читать молитву: – Ижеси на небеси…»
«Мн-да… раздвоение личности это абзац, что б хуже не сказать», – тоскливо подумал Юрий, понимая, что если эта шизоидальная хрень в ближайшее время не рассосется сама собой, то здравствуй дурка с крепкими санитарами в качестве конвоя, наряды в виде рубашки с длинными рукавами, горсти таблеток с веселой расцветкой и болючие уколы в задницу.
А это клеймо на всю жизнь. Не на Украине чай живем, чтобы патентованные психи могли спикерами Рады работать…
Он конечно в политику идти не собирался… хотя мыслишки такие были. В конце концов, чем черт не шутит? Как говорится, плох тот гражданин, что не хочет стать президентом.
«Хотя, все может быть не так уж и плохо, – подумал Юрий, еще раз взглянув на одоспешенных людей, что сопровождали сани. – Все может быть гораздо хуже…»
Сейчас немного очухавшись и внимательно осмотрев сопровождение, до Юрия начало доходить, что это ни фига не реконы на слете, а вполне себе реальные вои. Как ни странно, убедили его в этом не всякие характерные мелочи, не то, что никто до сих пор не закурил, не взялся за телефон и т.д. и т.п., а именно лошади.
По сравнению с этими мелкими копытными, любая деревенская кляча будет выглядеть породистым скакуном. Ну не найти такую мелкоту, разве что в Монголии. Но реконы такой ерундой страдать не станут, каким бы они ни были ушибленными на голову в плане аутентичности.
Стало тоскливо. До ужаса.
Накатил приступ клаустрофобии.
«Приплыли. Значит, меня таки грохнули в своем времени и лежу я сейчас в сугробе остываю, – подумал Юрий, через какое-то время, когда более менее пришел в себя и мог связно мыслить. – Будущий подснежник понимаешь… А тут я получается вселенец».
3
«Эй, княжич, ты куда пропал?» – позвал Юрий-вселенец после затянувшейся паузы, во время которой хозяин тела переваривал полученную, очень непростую информацию.
И его состояние можно понять. Не каждый день залетная душа обвиняет тебя в таких ужасах, поневоле в уныние впадешь.
«Никуда… тут я…»
«Чего смурной такой?»
«А чего радоваться? Меня убьют, будущую жену замучают, еще не рожденных детей тоже изведут…»
«Тут ты прав, поводов для радости мало, – согласился Юрий Штыков. – А может наоборот как раз и стоит радоваться».
«Чему?»
«Как это чему? Теперь ты знаешь, что с тобой и твоими родными, не говоря уже о всей Руси произойдет и ты, хотя правильнее все же будет сказать мы, можем все изменить».
«Верно! – более бодрым тоном отозвался хозяин тела. – Но того, что ты сказал, с одной стороны много, а с другой – мало».
«А чего ты хочешь знать?»
«Например, чем закончится этот поход?» – поинтересовался Юрий Всеволодович.
«Кстати да, на кого вы собственно ополчились и за что?»
«Я с Константином идем на Торжок против новгородцев. Они тати такие держат брата нашего Святослава в заключении, призвав на княжение Мстислава Мстиславича по прозванию Удатный. Мы должны прогнать Мстислава и освободить брата, вернув ему стол».
Юрий Штыков понял, что тот центровой мажор с неприятным лицом и есть Константин. Смутно припомнилось, что с этим типом у Юрия были какие-то терки после смерти отца. А что? Почему? Темный лес, но понятно, что за этим типом надо приглядывать, а то братья такие братья… особенно в это время.
«Вот оно как… Впрочем неудивительно, новгородцы те еще хитрожопцы, вечно что-то крутят, торгаши, что с них взять. Что до исхода похода, то извини, я без понятия кто победит».
«Как так?!»
«Ну а что ты хочешь? Для меня сегодняшние события жуткая древность. Восемьсот лет прошло. Так глянул в хроники одним глазом, когда историю в школе учили, было там что-то связано с твоим именем наравне с прочими знаковыми князьями вроде Владимира Мономаха по которому реферат писал. Опять же у вас же тут каждый год поход, да не по одному, все не упомнить при всем желании. Да и не интересовался я никогда подробностями, тем более что они записаны без подробностей… такой вот каламбур».
«То есть?»
«А то и есть. Пишут, что такой-то князь участвовал в походе на такого-то князя или просто на половцев и все. Кто при этом победил не пишут».
«Понятно… Но хоть что-то еще обо мне можешь вспомнить, кроме того, что мне башку срубят, а потом канонизируют?»
И Юрий Штыков с удивлением понял, что таки да, может. Будь он в своем обычном состоянии, то есть полноценно живым в своем теле, а не приблудой, то ни за что бы не вспомнил даже десятой части.
«Хм-м… В тысяче двести одиннадцатом, это через три года женишься на Агафии Всеволодовне, дочери Всеволода Святославовича Чермного князя Черниговского».
«Хм…»
«Что? Страшная?»
«Да нет…»
«У вас будет три сына: Всеволод, Мстислав и Владимир, и две дочери: Добрава и Феодора. В следующем году станешь великим князем владимирским».
«Я?! Не Константин?!» – изумился хозяин тела.
«Да, ты».
«Но ведь он должен по старшинству. Или с ним что-то случилось?»
«Нет, не случилось. Отец ваш так почему-то решил, а почему не знаю, не интересовался. Вы с ним махачь из-за этого начнете. Прокняжишь пять лет, после чего Константин тебя сковырнет. Сядешь в Городец на два года, потом еще на два года пересядешь на Суздаль. Потом твой брат умрет и ты снова вернешься во Владимир. Как у тебя вообще отношения с братом?»
«Нормальные…»
«Ну, это пока… Так, что еще могу сказать… Собственно, что ни год то поход, несмотря на твое миролюбие… по крайней мере летописи говорят. Что ты миролюбив и набожен. Терки с волжскими булгарами, после того как замиришь их, будешь долго бодаться с мордвой и тоже их замиришь, хоть и предадут они когда придут монголы, будешь драться с князьями и с орденом меченосцев. Тут извини, без подробностей, но в целом удачно. Кстати, не хочешь поинтересоваться, кто победил в схватке, где тебя отоварили по кумполу?
«Действительно…»
– Ждан, кто победил-то? А то я как опал, так и не знаю ничего…
– Мы княжич! Бежали новгородцы к Торжку, за стенами спрятались.
– В осаду стало быть встанем.
– Осадим и побьем! – продолжал гореть энтузиазмом Ждан.
– Ладно, дай еще попить…
Кстати, пока два Юрия беседовали, совсем стемнело, зимой это быстро, караван встал и стал готовиться к ночевке. Ставились шатры, маленькие палатки, разжигались костры…
«Как вообще вышло так, что тебе по башне заехали?» – поинтересовался Юрий Штыков.
«Так в бою…»
«Понятно, что не на бабе… Командует по старшинству Константин, вот мне и интересно, куда он тебя поставил и с какими силами?»
«Под моей рукой левый полк…»
«Дай угадаю, числом твой полк мал и собраны в нем в основном молодые вои – младшие дружинники. А потом по ним и пришелся чуть ли не главный удар противника. Так?»
«Да…» – задумчиво подтвердил хозяин тела, осмысливая произошедший бой.
«Что и требовалось доказать».
«Что именно?»
«Ну что ты в самом деле, как малой? – скорбным тоном ответил Юрий Штыков. – Костя хочет от тебя избавиться, чувствует наверное, что отец им не сильно доволен, и у него почти получилось. Так что надо быть внимательным».
«Даже если ты прав, то и не получится, если конечно верить тебе…»
«Это в моей истории не получилось. Но теперь здесь я, мы, чтобы не потерять башку от рук монголов, будем менять историю, а значит сменится та линия в которой у твоего братца тебя кокнуть не получилось, но может получиться в новой последовательности».