Тернии и звёзды (СИ) - Рогов Борис Григорьевич. Страница 42

     21.40. К ночи в столице подморозило. Последние, наверное, холода этой зимы, через три дня календарная весна. На улицах людно. Вечер пятницы – традиционное время отдыха после трудовой недели. На Васильевском спуске собралась масса народу. Воздух раздирают оглушительные сирены пожарных автомобилей. Красные машины уже заполнили все прилегающие улицы.

     По высокому стилобату снуют люди в пожарных робах и касках. На козырек над главным входом уже подняли трехколенную [98] десятиметровую лестницу и штурмовки [99]. Лестниц хватает только до седьмого этажа. Других средств, чтобы спасать с этажей пока нет, но вот-вот должны подойти. По пятому номеру должно прийти всё, что есть в городе и области. Вот только таких лестниц на всю Москву только три – две по пятьдесят и одна длиной шестьдесят два метра. Значит придётся пробиваться по задымленным коридорам, а это огромный риск и большие затраты времени и сил.

     Алексей Буканов, не дожидаясь прибытия старших чинов, раздавал указания:

     - Автонасос на гидрант и проложить магистральную — уже прокладывают? без команды? Здорово! И от автоцистерны тянут?— живём! Вот что значит опытные тушилы! Пятерых газодымщиков со стволами Никулько поведёт на трёхколенку, остальных - на разведку через центральный вход…

     Внутри огромного здания пожарным приходилось туго. Длинные коридоры затянуло клубами едкого дыма, – удушающая пелена шла поверху, поэтому бойцы перемещались в основном на четвереньках или ползком. Местами «поджаривало» так сильно, что работать можно было только тандемом: передовой боец-ствольщик сбивает из брандспойта пламя, а его самого сзади поливают водой, чтобы не загорелся. Вдобавок огонь вел себя непредсказуемо. То наносит удар в спину, то выскакивает внезапно из вентиляционных отверстий, то вдруг слышался какой-то странный хлопок, и в потушенном уже помещении, вновь разгоралось пламя. Приходится отступать и начинать все сначала.

     Дело тушения пожара постепенно входило в привычное русло. Да, было очень трудно, да, мешало прибывшее начальство и не хватало техсредств, но это были привычные трудности.

     Весть о происшествии у самого Кремля моментально дошла до «верхов». К месту трагедии один за другим подъезжают черные лимузины. На пожар прибыли 1-й секретарь Московского Горкома Гришин, министр обороны Устинов, глава МВД Щелоков, председатель КГБ Андропов, секретарь ЦК Черненко и, даже Предсовмина Косыгин. Сопровождающие их крепкие ребята из Управления охраны КГБ, тут же начали расчищать территорию для своих «шефов». Пришлось вызвать на подмогу наших ребят-пожарных, которые в резерве находились. Они в цепочку выстроились и, сделав вид, что занимаются сращиванием рукава, попросту оттесняют спинами «гэбэшников». Те в итоге «передислоцировались» в другое место. Пожарным для обеспечения своей непосредственной работы приходится соорудить ложный штаб, иначе «кремлёвские старцы» просто не дадут что-либо делать.

     Андропов всё-таки пытается пройти в вестибюль горящего здания. К нему наперерез бросается Иван Леонидович Антонов, начальник УПО Москвы. Ему совсем не улыбается перспектива гибели главы КГБ.

     - Генерал, что-нибудь о причинах пожара уже известно? – увидев Антонова, Андропов переключает внимание на него.

     - Ни как нет, товарищ министр, - ничего пока сказать нельзя. Судя по поведению огня и множестве точек загорания, больше всего похоже на спланированный поджог.

     - Поджог говоришь? Может и поджог, но смотри, чтобы никто об этом не распространялся. – Андропов резко развернулся и направился к стоящей в стороне группе машин. У Антонова отлегло на душе.

     Щёлоков, Черненко, Устинов стояли молча. Как завороженные, не могли оторвать взгляд от вырывавшихся из окон языков пламени. Морозный зимний воздух всё сильнее пропитывался запахом горящей синтетики. Снег вокруг постепенно покрывался черной маслянистой сажей.

     Андропов тронул за локоть Черненко.

     - Константин Устинович, вчера вечером Леониду Ильичу звонил Живков и что-то говорил о пожаре. Не об этом ли? Вам Брежнев ничего не говорил? Вы же друзья вроде?

     - Лёня только посмеялся, сказал, что эти болгары совсем на своих ясновидцах помешались. Знать бы как оно обернётся, можно было бы и сделать что-нибудь… А у тебя, Юра, там, наверное, много сотрудников пострадало?

     - Вы даже не знаете, насколько много, лучшие, можно сказать, кадры теряем. У нас же там целый этаж был с первоклассной аппаратурой с архивами записей. А какие парни! Эх… - Андропов тяжело вздохнул.

     Мыслями он уже был занят другим. Откуда Живков получил информацию? Кому был выгоден этот поджог? Что там такого нарыли наши слухачи, что потребовалось устраивать такой ужасный спектакль? Пока пожар не потушим, ответа не будет. Прямо завтра с утра надо бросить все силы на раскрытие этого преступления. Если это из наших кто-то, надо будет такой процесс устроить, чтобы всем по заслугам досталось. Даже если Брежневская семейка замешана. А было бы хорошо! Может действительно, провести расследование таким образом, чтобы все следы привели к дочке «Лёни», этой престарелой нимфоманке Галеньке. Вот же не повезло Брежневу с детьми! Но нет! Рано пока в стране новые порядки заводить. Хоть и неладно что-то в «датском королевстве».

     Так продолжая прокручивать в голове формирующуюся новую идею, Андропов забрался в свой членовоз и первым оставил место пожара. Остальные вельможи поспешили последовать его примеру, и вскоре пожарные вздохнули с облегчением. Высокое начальство лишило их своего внимания. Можно было трудиться в полную силу.

     Николай Иванович Морозов с утра пораньше отправился на Красную площадь. Ему было очень интересно, действительно ли был пожар или всё-таки в этот раз Боря ошибся. Можно было никуда не ездить, подождать до вечера, а вечером встретиться в клубе ветеранов. К тому времени «сарафанное радио» уже разнесёт по столице такую поистине горячую новость. Но любопытство возобладало.

     Однако подойти к гостинице не было возможности. Свежие, ещё пахнущие смолой, доски только что построенного забора отделяли Красную Площадь от Васильевского спуска. Также точно были перекрыта набережные и улица Степана Разина. Николай Иванович нисколько не удивился, когда у станции «Китай-город» он встретил Алейникова.

     - Здравия желаю, товарищ генерал. Тоже не смог справиться с природным любопытством? – с лёгкой иронией он обратился к другу.

     - Где уж с ним справиться? Сейчас, как у нас принято, всё засекретят, но что с гостиницей что-то случилось уже понятно. Не стали бы такой большой район перекрывать, если бы какая-то бытовая мелочь произошла. Кстати, ты заметил, какой чёрный снег перед забором?

     - Ага! Действительно, как будто всё сажей покрыто. Да, что там снег! Ты на здание посмотри! Весь фасад закопчённый. Пожар был не маленький, это точно. Значит либо болгарин не звонил вообще, либо звонил, но ему не поверили. Придётся утешиться, что хотя бы трёх человек мы с тобой спасли.

     А по Москве ползли слухи один ужаснее другого. В отсутствии официальной информации ниша заполнялась народной молвой. Одни говорили, что это опять террористы, другие обвиняли во всём преступные кланы, воюющие между собой таким способом, третьи уверяли, что это гэбэшники так решили расправиться и со шпионами, которых в самой большой гостинице каждый второй, и с местными барыгами, которые все остальные.

     Конечно, срочно была создана правительственная комиссия, особая следственная бригада работала над выяснением причин целый год, но так ничего и не выяснила. В итоговых документах уголовного дела было записано: «Установить категорически и однозначно техническую причину пожара экспертными методами не представилось возможным».