Таинственный кот идет на дело - Гордон Милдред. Страница 36

Она бросилась на кровать и обняла Пэтти.

– Сестричка, подумай об этом. Больше я ничего не прошу. Пусть твое самомнение немного отдохнет, а ты поразмысли обо всем трезво и объективно, тем более ты теперь знаешь, что эта женщина – информатор и Зик очутился в западне, а ты теперь губишь свою жизнь, Зика и мою.

Пэтти растянулась на кровати. В голубых затуманенных глазах появилась едва заметная искорка смеха.

– Значит, по-твоему, – произнесла она, – мне надо выйти замуж за Зика потому, что его любишь ты?

И она то ли заплакала, то ли рассмеялась, уткнувшись Ингрид в плечо.

28

На узле связи без умолку трещали телетайпы, посылая нескончаемый поток давних сплетен. Сбоку, у контрольного пункта сидел агент, поддерживавший связь с радиофицированными автомобилями, патрулирующими по огромному раскинувшемуся городу. Зик, Ньютон и еще два агента следили за патрульным под номером двадцать, двигавшимся вслед за Филиппом Дювалем и Шерли Хатчинсон, ехавшими в «Национальный банк Дальнего Запада» на Уилшир-бульваре. Это был район богатых магазинов: неподалеку находился универмаг «Буллок и Маньэн», где самая дешевая ночная рубашка стоит не меньше ста долларов.

Патрульный номер двадцать замолчал, ожидая появления своих подопечных. Агент, стоявший рядом с Зиком, предположил:

– Он может влепить в нее заряд по ходу движения. Никто не услышит.

Зику такой вариант показался сомнительным. Из проезжающих машин можно заметить, как человек валится на сиденье. И все же чужая душа – потемки. Однако тут риск был оправдан. Гораздо больше Зик опасался того, что Дюваль повезет Шерли прямо на фабрику, где с нею без помех разделается Арти Ричфилд.

Агент номер двадцать вдруг ожил:

– Объект и информатор покидают банк. Объект тащит ее за собой. Быстро заталкивает в машину. Делает полный разворот и направляется обратным маршрутом.

Агент номер двадцать умолк, и Зик стал ходить взад-вперед, собираясь с мыслями. Потом номер двадцатый доложил, что объект ведет машину на умеренной скорости в западном направлении по Уилшир-бульвару. Проехав еще несколько миль, агент номер двадцать доложил, что объект миновал Беверли-Хиллз, и это доказывало, что коллекция так и не попала в магазин.

– Объект продолжает движение наперерез Беверли-Хиллз в западном направлении.

Забрав коллекцию, Дюваль не перемолвился ни словом со своей спутницей. Сидел он подчеркнуто прямо, решительно вцепившись белыми мягкими руками в руль. Как обычно, движение по Уилшир-бульвару было густым. Дюваль шел в общем потоке, не делая попыток к обгону, то и дело глядя в зеркало заднего обзора.

Когда проехали Беверли-драйв, Шерли спросила:

– Разве мы не в магазин?

Ее поразило, как естественно прозвучали эти слова. Ей казалось, что всю ее трясет. Очень страшно. А вдруг Зик не сумеет ей помочь? А вдруг помочь невозможно? Дюваль умен и блистателен. Он способен перехитрить и перемудрить кого угодно. Даже ФБР. В этом она уверена.

Дюваль весело посмотрел на нее.

– У меня нет ни малейшего сомнения, дорогая, что пункт назначения вам известен. В конце концов, в течение нескольких недель вы были одним из участников моих телефонных разговоров.

В глазах у нее потемнело. Она попыталась найти подходящий ответ, но не смогла.

Он же продолжал:

– Вы меня разочаровали, моя дорогая. Я полагал, что вы будете действовать более скрытно, зная, что на вас нацелены две камеры. Ах, да, вы рассчитывали на график. Вы считали себя в безопасности. Неужели вам трудно было догадаться, что аппаратуру можно настроить на любую частоту съемок? Не могу не отметить, что на некоторых снимках вы смотритесь весьма завлекательно.

Она куда-то уплывала, уплывала. Хотя внутри Шерли шла схватка воли со всеохватывающей инерцией ужаса. Она ощущала каждый мускул – надо было держаться. Ненависть к этому мужчине, от которого исходили парикмахерские запахи, полному зловещего очарования, игравшему с ней как кошка с мышью, породила у нее моментальную вспышку собранности.

А где-то вдали слышался голос:

– Сегодня у множества молодых женщин совершенно гротескные зады, и в этой связи я вывел интересную психологическую закономерность. Как правило, к их числу принадлежат те, кто носит богопротивные одеяния, которые так обожает буржуазия, – эластичные брюки. Смею утверждать, что за всю историю человечества еще не было столь вульгарной демонстрации анатомических деталей.

И тут она заметила, что они направляются в тоннель. Надо бежать. Любым способом. В состоянии, близком к истерии, она с отчаянием посмотрела на проезжающую мимо машину. Если прыгнуть…

Он предупредил ее порыв. Ведя машину одной левой, он выставил напоказ крохотный револьвер, небрежно лежащий на коленях.

С устрашающей быстротой они приближались к тоннелю. В темноте ему ничего не стоило убить ее, выбросить тело из машины, и тогда другие машины изуродуют труп до такой степени, что опознание станет невозможным.

Они еще не въехали в тоннель, как надвинулась темнота и все звуки затихли.

Агент номер двадцать сообщил, что объект повернул направо на Сепульведа-бульвар. Зик передал:

– Пост десять, пост десять! Полагаем, что объект и информатор направляются в вашу сторону. За ним следуют агенты двадцать и тридцать. Поддерживайте связь с агентом двадцать и будьте готовы к немедленному вводу в действие плана операции «Б»!

Пост номер десять, дислоцированный рядом с заброшенной фабрикой, возглавлял агент Мартинек, ветеран Бюро с четырнадцатилетним стажем и эксперт по мероприятиям, предусмотренным Зиком в качестве крайней меры по спасению Шерли Хатчинсон, если Дюваль вздумает повезти ее на фабрику. Плимпертон, приданный Мартинеку, подтвердил полученное указание.

В это время агент номер двадцать докладывал:

– Продолжаем двигаться в северном направлении по Сепульведа-бульвару. Проезжаем Сансет-бульвар. Похоже, объект намеревается ехать по старому Сепульведа-бульвару через горы, а не по скоростной магистрали. Информатор все время оглядывается. Опасаемся, что ее действия вызовут подозрения у объекта.

Ньютон обеспокоенно посмотрел на Зика.

– Она не может расколоться еще до того, как вступит в действие план «Б»?

– Не исключено, – сказал Зик и передал посту номер десять: – Считаем безотлагательным в кратчайший срок задействовать план «Б». Просьба договориться о маневре с агентом двадцать.

Тоннель шел под перевалом Санта-Моника. При выезде из тоннеля можно было видеть простирающуюся далеко на север долину Сан-Фернандо вплоть до дальнего горного перевала Санта-Сузана.

Номер двадцатый докладывал:

– Начинаем подъем. Объект движется со скоростью сорок пять миль в час. Срезает повороты. Мы идем на дистанции около двухсот ярдов, между нами одна машина. Информатор сполз на сиденье.

Зик переспросил.

– Информатор сполз на сиденье?

– На спинке сиденья видна только ее голова. Больше мы ничего отсюда не видим.

Заговорил пост номер десять:

– План «Б» вводится в действие на пересечении Сепульведа– и Вентура-бульваров. Просьба подготовить на одной из боковых улиц машину «скорой помощи».

– Будет сделано, – подтвердил Зик. – Позаботимся о «скорой». – В другой микрофон он связался с частной «скорой», уже стоявшей наготове. – Встаньте посередине квартала за Сепульведа-бульваром на Диккенс-бульваре, – предупредил он водителя. Затем переговорил с управлением дорожной полиции Лос-Анджелеса.

– Подъезжаем к тоннелю, – сообщил Двадцатый. – Движение замедлено, потому что из-за ширины тоннеля все машины перегруппировываются в одну линию. Едем со скоростью примерно двадцать пять миль, за объектом две машины…

Последовала пауза, и Ньютон спросил:

– Как насчет кота?

– Его можно вводить в дело часа через два.

Ньютон покачал головой:

– Мы пропали, если столько придется ждать.

В разговор вступил агент номер двадцать:

– Движение замедлилось. Въезжаем в тоннель. Почти остановились. Едва движемся. Ползем. Машину объекта почти не видно. Мы уже на выезде. Выехали. Информатор по-прежнему лежит на сиденье.