Коллекционер чудес - Петровичева Лариса. Страница 17

Говард только руками развел.

— Ну… вот так, — вздохнул он и, помедлив, нерешительно спросил: — Что теперь со всеми нами будет?

Дерек посмотрел на него так, будто не понял вопроса.

— Да ничего с вами не будет, — ответил он. — Преступлений вы не совершаете, живете мирно, ну и живите себе. У инквизиции к вам вопросов нет, у полиции — тоже. Только полный список всех ваших мне предоставь. Чисто для ознакомления.

Бургомистр вздохнул с видимым облегчением. Аурика тоже почувствовала, как страх начинает отпускать ее, — она была готова к тому, что в случае неправильного ответа Дерека бургомистр снова перекинется медведем и бросится на них.

Гресян выглядел так, словно у него в прямом смысле слова гора свалилась с плеч.

— Мы не делаем ничего дурного, — уверенно и напористо произнес Говард. — Раз в месяц, конечно, приходится оборачиваться, но это время можно пересидеть дома. Никаких убийств, я своим сразу сказал: хотите охотиться — уезжайте из Эверфорта. Две семьи уехали, остальные живут спокойно.

— Да я не сомневаюсь, — миролюбиво ответил Дерек. — Полицейский Гресян сообщил, что в городе тишь да благодать.

— Так и есть, — кивнул Говард. — Только дурак станет искать ненужные приключения, а мы живем сами и даем жить другим.

— Но что же с вампирами? — задумчиво промолвила Аурика.

Бургомистр нахмурился, положил себе на тарелку еще один кусок мяса. Ел он аккуратно, но очень быстро, будто закидывал топливо в огромную топку.

— С вампирами, при всем желании, не получится договориться, — сказал он. — Это только в книжках кровососы все графы да бароны, писаные красавцы. А на самом деле это нежить. Представляете, что это такое?

Аурика поежилась. Она видела нежить и нечисть только на страницах книг и подумать не могла, что страшные сказки и легенды вдруг обретут плоть и кровь.

— Вампиры испытывают вечный неутолимый голод, — продолжал бургомистр. — Единственное, что нас может спасти, — сильные морозы. Чем ниже температура воздуха, тем они неповоротливее.

Аурика подумала, что зима в этом году резко заявила о своих правах. Если бы она не устроилась на работу к Дереку, то наверняка замерзла бы на своем чердачке.

— Вампиры не простая нежить, — подал голос Гресян. Сейчас, пообедав как следует, он осмелел и решился заговорить. — Мне бабушка в детстве рассказывала, что оборотни живут сами по себе. Своим разумом. Лешаки, домовые, водяные — тоже. Они, как бы это сказать, разумные. А вот с вампирами не так. Вампирам нужен тру повод. Тот, что поднимает их из могилы. Чужая воля.

Выпалив все это чуть ли не на одном дыхании, Гресян стушевался и опустил голову.

— Все верно, — согласился бывший министр. — Вот самая главная проблема. Получается, кто-то хочет столкнуть лбами оборотней и людей. Кто?

— Людей? — озадаченно переспросил бургомистр. — При чем тут люди?

— Как это при чем? — усмехнулся Дерек, откинувшись на спинку стула. Аурика чувствовала, что он начал разгадывать загадку, и ему очень не нравится та картина, которая складывается из кусочков мозаики. — Серийные убийства происходят уже полгода. Народ в страхе, полиция перепугана и бездействует. Помощи ждать неоткуда. А потом, например, рядом с новым трупом найдут клок медвежьей шерсти, и все решат, что дело связано с оборотнями.

Он сделал паузу, задумчиво глядя куда-то сквозь бургомистра, и продолжил:

— Страшен сам факт того, что верхушку власти в обычном человеческом городе составляют оборотни. Дружище, поверь, никто не будет разбираться в том, что вы и пальцем никого не тронули. На вас повесят все преступления отсюда до Крайних земель просто потому, что зверь не может не жрать. То, что вы не отбрасываете тени, выяснится очень скоро.

Говард растерянно положил вилку на кружевную салфетку возле тарелки и спросил так, что становилось понятно: он полностью переложил на Дерека всю полноту власти и принятия решений:

— И что же нам делать?

— Нам надо найти того, кто все это затеял. Найти труповода, — ответил Дерек и мрачно посмотрел на бургомистра.

Тот, похоже, начинал терять присутствие духа.

«Неудивительно, — подумала Аурика. — От таких новостей с ума сойти можно».

— Меня не покидает тревожное чувство, что все это — для простого отвода глаз, — продолжал Дерек. — Ширма для того, чтоб спрятать какую-то очень важную вещь. Все эти убийства затеяны для чего-то другого.

Аурика сидела ни жива ни мертва. И сразу же ей захотелось исчезнуть, улететь отсюда, вернуться домой и никогда ничего не знать об оборотнях и труповодах. Ей жилось бы намного легче без этого города, без липкого взгляда доктора Вернона, без бывшего министра Тобби и его ночных кошмаров.

— Я сегодня же отправлю запрос ее величеству, — сказал Дерек. — Попрошу прислать сюда инквизиторский отряд, так как в городе происходят события, в которых замешана магия. Что, дружище, разместишь на постой ловких ребят в инквизиторских мундирах?

— Я и дьявола лысого размещу, — с искренней признательностью промолвил бургомистр, вздохнув с видимым облегчением, — лишь бы все это закончилось побыстрее. И без жертв. Со всех сторон, сам понимаешь.

— Вот и славно, — ответил Дерек. — И еще один вопрос. Кто умер в Эверфорте месяц назад?

Говард задумался, машинально отбивая пальцами по столу северную плясовую. Наконец он сказал:

— Большой Прокл, главный редактор «Эверфортских вестей». Хороший мужик был, правильный. Был восприемником моего Сандро. А зачем тебе?

— Отчет о его вскрытии сгорел в архиве анатомического театра, — объяснил Дерек. — И я хочу понять, почему доктор Вернон устроил пожар, да еще и с помощью артефакта.

— Вернон? — Говард махнул рукой. — Брось, старина, Вернон точно ничего не устраивал. Его в ту неделю вообще не было в городе, уезжал куда-то на юг, он порой за год несколько раз отлучается. Весной вот тоже уезжал. Я понимаю, что ты его не любишь, но Вернон тут действительно ни при чем.

— То есть ты хочешь сказать, что тот пожар в самом деле устроили ортодоксы? — поинтересовался Дерек.

Аурика невольно поежилась. Ортодоксы — кочевники, много веков назад объявившие себя приверженцами дореформенной веры, всегда вызывали в ней внутреннюю дрожь. Когда в их городок въезжали пестрые повозки и табор становился на постой, раскидывая разноцветные шатры и предлагая всем желающим погадать или подковать коня, Аурика пряталась в своей комнате. Мама в детстве пугала ее: «Не будешь слушаться — отдам ортодоксам, они тебя превратят в соломенную куколку!» Аурика прекрасно понимала, что мама никогда не отдаст ее этим диким кочевникам, матери не отдают дочерей бродягам, но страх ее не слушался и не желал униматься. Страх жил своей жизнью.

— Вполне вероятно, — кивнул Говард. — Они доктора Вернона просто люто ненавидят. Как-то закидали его овощами, у него вся щека синяя была.

— Ладно, разберемся. — Дерек утвердительно качнул головой, бросил беглый взгляд на Аурику, и выражение его лица на миг стало тем же, что и в зале для вскрытия. Он был рад, что Аурика здесь, что она жива. — Жаль, что с покойной Лиззи нельзя поговорить еще раз.

Бургомистр посмотрел на Аурику, и в его глазах появился суеверный ужас. Хорошая парочка, инквизитор и некромантка.

— Почему? — спросил он не потому, что действительно интересовался, а потому, что хотел скрыть свой страх.

— Потому что мертвые отвечают лишь однажды, — ответила Аурика, сама не зная, откуда взялись в ней эти слова и это понимание.

Ночью пришли морозы — звонкие, лютые, непривычные даже для северян.

Черное небо было бархатным и звездным, тоненький серпик месяца плыл в звенящем ледяном воздухе, и струи печного дыма поднимались к звездам, словно некрасивые серые свечи. Дом вздрогнул всем телом, нахохлился, надвинул ниже шапку крыши, и Аурика услышала, как завозился истопник, забрасывая уголь в пасть печи.

— Значит, вампиров пока не будет, — негромко сказала она, ежась под одеялом.