Жнец - Лисина Александра. Страница 12

Норриди фыркнул.

— Ну и как, по-твоему, я должен выковыривать тебя из этой крепости? Флагом на обочине махать? Может, сложить руки рупором и покричать погромче?

— Я подумаю над этим, — пообещал я, надевая шляпу и открывая дверь. — А пока присылай Сеньку. Он, по крайней мере, призраков не боится. Да и голос у него довольно звонкий.

На темную сторону я перешел сразу, как только оказался на улице.

— Мелочь, ты где? — вполголоса бросил, заходя в глухую подворотню. И тут же услышал сверху тихий щелчок. — Молодец. Иди сюда. Ты мне понадобишься.

Процокав костяшками, сбросившая невидимость кукла спустилась со стены ближайшего дома, послушно запрыгнула на ладонь и уже оттуда перебралась на плечо.

— Держись крепче, — на всякий случай предупредил я, а когда она вцепилась в воротник, создал темную тропу.

Раньше, беря куклу с собой, я делал лишь одиночные и короткие прыжки во Тьме, поскольку сомневался, что Мелочь хорошо переносит прямые тропы. Но даже после череды затяжных прыжков кукла никуда не свалилась, не потерялась и не сломалась. А когда я сделал небольшой перерыв, лишь уважительно прищелкнула костяшками и снова вцепилась в меня клещом.

За последние пару недель я поставил в Алтире более сотни меток в местах наибольшего скопления магии. Преимущественно на крышах, конечно, потому что оттуда открывался хороший обзор. На то, чтобы проверить их все, я угробил весь день и большую часть вечера, вымотавшись так, что едва стоял на ногах. Зато доподлинно выяснил, что границу между мирами никто в приметных местах не тревожил, а значит, версию с умруном можно было считать несостоятельной.

Когда рабочий день закончился, народ разбрелся по домам, а большинство начиненных магией вещиц, которые горожане носили в сумочках и под одеждой, перестали маячить у меня перед глазами, работать во Тьме стало намного сподручнее. Расцвеченная артефактами и прочими магическими излишествами темная сторона выглядела, конечно, привлекательнее, чем раньше, но переизбыток цвета порой мешал. Как и мельтешащие по улицам размытые силуэты. Поэтому ближе к вечеру я заглянул домой — отдохнуть и переодеться, а когда на город спустилась ночь, снова вышел на охоту.

Привлекать к себе внимание не хотелось — мало ли кого Корн отправил патрулировать город ночью? Мелочь, опять же, светить было нельзя. Поэтому, чтобы не отвечать на неудобные вопросы, я заранее избавился от приметной шляпы, закрыл лицо маской полностью, позволил проявиться сотканному из Тьмы доспеху и только после этого отправился на охоту.

В дом герцога Искадо я соваться не стал, небезосновательно полагая, что незаметно преодолеть стоящую там защиту мне не удастся. К тому же люди из спецотдела и сотрудники ГУССа наверняка облазали там все вдоль и поперек, да еще и не по одному разу. Поэтому первым делом я решил отправиться не в Белый квартал, а на южную окраину Алтира. Взглянуть поближе на место, откуда исчезла леди Мелани Крит.

Найти «Щипаного гуся» оказалось несложно — заведение располагалось всего в половине свечи пешего ходу от южных ворот и наилучшим образом подходило для малообеспеченных, не слишком привередливых чужаков, которым надо было где-то остановиться на пару дней. Чистый опрятный двор, с умом расположенные подсобные помещения и выделенная леди комната на втором этаже произвели на меня приятное впечатление. Внутрь, чтобы не тревожить оставленную коллегами магическую защиту, я заходить не стал, однако через темную сторону не преминул оглядеть небогатую обстановку, благо обилие дыр в стенах позволяло это сделать.

Судя по тому, как лежали вещи, девушка благополучно заселилась, успела разложить в шкафу вещи и даже оставила возле умывальника баночку жидкого мыла, из чего можно было заключить, что быстро съезжать она не планировала. Единственная постель в комнате оказалась разобрана, как если бы магичка готовилась ко сну. Однако простыня выглядела практически не смятой, словно леди Крит все же успела забраться под одеяло, но вскоре что-то заставило ее подняться и покинуть постоялый двор. Молча. Никого не предупредив. Но без особой спешки и исключительно своими ногами, потому что следов борьбы я ни на темной стороне, ни в реальном мире (для чего пришлось заглянуть в окно) не увидел.

Самое интересное заключалось в том, что, судя по стоящим у комода ботинкам, девушка ушла босиком. И, вероятно, в ночной рубашке, потому что ее хоть и не новое, но неплохо пошитое платье на пару с теплым плащом так и остались висеть у входа. Для юной магички это было нетипично, неправильно и нелогично. Так что Корн не зря поднял тревогу — с учетом того, что это уже второе необъяснимое исчезновение, с ним и впрямь было что-то неладно.

А вот следов чужой магии я не нашел. Ни в комнате, ни в коридоре, ни во дворе темная сторона не несла на себе отпечатков присутствия постороннего мага. Как не было в ней других подозрительных следов, которые указали бы на похищение. Но если леди ушла сама, то кто или что заставили ее это сделать?

Обойдя окрестности постоялого двора в третий раз, в конце концов я был вынужден признать, что не знаю ответа на этот вопрос. Потому что если девушка ушла своими ногами, то после нее должны были остаться следы. А мостовая на темной стороне выглядела так, словно госпожа Мелани Крит никогда на ней не появлялась. И это было более чем странно, потому что приехала она сюда именно по этой улице. И не оставить магически определяемых отпечатков по определению не могла.

Собственно, ввиду их отсутствия я даже ищейкой не сумел поработать. Не с чем оказалось работать — ни единого следа, на который можно было бы встать. И это тоже было очень странно.

— Мелочь, как у тебя с нюхом? — наконец нашел я приемлемый выход из ситуации. — Сможешь определить, куда ушла наша жертва?

Кукла спрыгнула на пол, проворно обежала комнату по периметру и, остановившись у окна, которое в реальном мире оказалось закрыто изнутри на щеколду, издала непонятный горловой звук. Поводок в это же самое время передал охватившее Мелочь сомнение, словно и для нее отсутствие следов было внове. Однако вскоре она завертелась на месте, словно стрелка компаса в поисках направления. Тихонько поцокала, щелкнула пару раз костяшками. И наконец устремилась к двери, а оттуда вниз по лестнице и на улицу, где почти сразу свернула в подворотню и стремглав помчалась по узкому переулку.

Не рискнув создавать тропу в незнакомом месте, я кинулся следом, ориентируясь исключительно на поводок, но бежать, как ни странно, далеко не пришлось. Не успел я как следует разогнаться, как Мелочь свернула еще в один переулок, запрыгнула на стену одного из домов, а затем посоветовала резко затормозить и посмотреть себе под ноги.

Сжав в ладони древко материализовавшейся секиры, я остановился. Нашел под стеной две крохотные черные лужи, в которых пропавшая девушка даже при желании не смогла бы утонуть. После чего услышал настороженное пощелкивание сверху, вскинул голову и оторопел: между домов на высоте почти двух человеческих ростов висела кукла… конечно же, моя. Чья еще? Более того, она вновь находилась под тем же щитом невидимости, о котором я думал со все возрастающим интересом. А увидел ее я лишь потому, что Мелочь за что-то зацепилась. И теперь мерно раскачивалась на таких же невидимых качелях, заставив меня на всякий случай отступить.

Мне понадобилось время, чтобы настроить линзы и хотя бы примерно понять, на чем именно сидела неугомонная кукла. Это было похоже на застрявший на бельевой веревке клок длинных, нещадно спутавшихся волос. Или же остатки тончайшей, почти прозрачной паутины, которую любовно сплел, а затем почему-то порвал на мелкие лоскуты большой, но слегка неадекватный паук.

В какой-то момент мне показалось, что щит Мелочи и структура паутины имеют сходную природу. По крайней мере, пространство над ними дрожало и переливалось совершенно одинаково. Однако, присмотревшись так и этак и пару раз коснувшись секирой свисающей почти до земли бахромы, я наконец сообразил, что это такое. А сообразив, не особенно удивился тому факту, что в густонаселенном Алтире обитают не только умруны и моргулы, но и такие неприятные твари, как вампиры.