Жнец - Лисина Александра. Страница 27

Надо сказать, для бандитов это было нетипичное поведение: за нападение на сотрудника УГС им грозила тюрьма, а за убийство — смертная казнь. И они об этом прекрасно знали. Но, видимо, и без того достаточно нагрешили по жизни, если без раздумий схватились за ножи.

Некоторое время после этого мне было не до рассуждений — когда на тебя бросается толпа аж из двадцати шести рыл, становится как то не до жиру. Если бы я был светлым, меня бы там и похоронили, не позволив сотворить ни одного заклинания. Но Тьма дарила своим избранникам немало преимуществ, поэтому, когда на меня с ревом полетела вооруженная толпа, я просто ушел обратно на темную сторону. Через мгновение вынырнул со всем в другом месте, с чувством приложив по темечку удачно подвернувшего громилу. Не дожидаясь, когда он упадет, а его соседи повернутся, снова ушел во Тьму. Через мгновение опять вернулся, по пути сломав кому-то челюсть и заодно сразу обе руки. И так еще двадцать четыре раза, пока наконец на полу не оказались все без исключения посетители, кроме трясущегося за стойкой хозяина, у которого единственного хватило ума не наставлять на меня нож.

Нет, я бы мог, конечно, быть вежливым и пырнуть их по-благородному шпагой. Но во-первых, вежливым я был далеко не со всеми, а шпагу уже лет десять как в руках не держал. Во-вторых, за убийство местных жителей, да еще и на чужой территории, ГУСС меня достал бы потом с объяснительными. Наконец, в третьих, передо мной находились не просто соучастники, но и свидетели. А бездумно расходовать столь ценный материал я посчитал нерациональным.

Разбив об столешницу последнюю башку и сломав для верности чудаку еще и ногу, я придирчиво оглядел поле боя и удовлетворенно кивнул.

Ни одного убитого. Ни одного дееспособного. Отлично.

— Н-не трогайте меня, г-господин маг, — проблеял толстяк и трагично заломил руки, когда я повернулся к стойке. — Я н-не виноват… меня з-заставили… жену и д-деток убить и расчленить угрожали!

Да? А не слишком ли ты хорошо одет для простого подметалы? А еще у тебя на пальце есть перстенек с секретом. Не знаю, правда, что там за магия, но очень скоро выясню. Только сперва разберусь с более важными делами.

— Г-господин маг… — снова затрясся толстяк, когда я шагнул в его сторону. — Не убивайте меня! П-пожалуй ста! У меня же жена! И д-детки! Малые!

Где-то это я уже слышал…

— Заткнись и сиди тихо, — велел я трясущемуся как в лихорадке жирдяю, после чего склонился над Тори, по достоинству оценил рваную рану на его затылке, после чего перевернул парня на спину и бесцеремонно похлопал по щекам. — Ну-ка, просыпайся, герой. Тори-и… давай, открывай глаза. Я же вижу, что ты живой.

Мальчишка со стоном приоткрыл одно веко.

— Мастер Рэйш?

— Вставай, — повторил я, помогая парню подняться. А когда усадил его на чудом уцелевший стул, бросил кабатчику: — Неси лед. И тряпки. Надо перевязать.

Толстяк мгновенно засуетился. Сперва убежал в подсобку за льдом, затем самолично завернул его в чистую тряпицу. Даже попытался приложить к разбитой голове пацана, но я рыкнул, и он, тряся толстыми брылями, убрался обратно за стойку. Где трусливо затих и даже дышать опасался, пока я осматривал рану, останавливал кровь и занимался всем тем, чем обычно в таких случаях занимаются целители.

— Спасибо, мастер Рэйш, — поморщился Тори, когда я закончил перевязку и приложил к его многострадальному затылку мешочек со льдом. — Я даже не понял, кто это меня так. Только вошел, представился как положено… и сразу темнота. А потом уже вы рядом стоите и смотрите на меня как на дурака.

— Ты не дурак, — хмыкнул я, убедившись, что парень в порядке. — Просто поторопился. И зря один сюда сунулся. Надо было меня сначала позвать. Или хотя бы патруля дождаться.

— Да какой в этом районе патруль? — вздохнул юный маг, придерживая рукой холодный мешочек. — Это ж окраина. Тут днем с огнем никого из участка не сыскать. Я вот тоже постоял, подождал, никого на улице не увидел… и решил, что возвращаться за вами долго.

— Зато разумно.

— Ваша правда, — с еще одним вздохом согласился Тори. А потом наконец заметил тихонько стоящего в углу кабатчика и скривился. — Это ты, паскуда, меня по башке огрел?!

Под моим взглядом толстяк едва не поседел.

— К-как можно, господин маг?! Я ж предупредить хотел… я ж чуть богу душу не отдал, когда вас увидел… думал, вот оно, избавление мое пришло! А Громых как размахнется, да как вдарит вам промеж ушей! А лапища у него знаете какая тяжелая?! В один удар стол на две половинки ребром ладони разрубает! Чудо, что вас на месте не убило! Не иначе сам Род за вами приглядывает!

— Ты ври да не завирайся, — хмуро сказал я, когда мужик угодливо заулыбался и принялся быстро-быстро кланяться. — Что у тебя тут за шваль образовалась? Чем занимались? Как промышляли?

Кабатчик горестно всплеснул руками.

— Да всем, господин маг! Убийствами, грабежами, похищениями…

— Какими похищениями? — одновременно встрепенулись мы с Тори.

— Да вон, сами посмотрите! В подвале они! Родом кля нусь, что еще живые!

Мы с парнем переглянулись, но он был явно не в состоянии исследовать чужие подвалы. Так что я оставил его караулить жирную гниду и велел Мелочи проследить за обоими. А сам кинул на валяющихся на полу красавцев парализующее заклинание и, успокоившись на их счет, толкнул неприметную дверцу, на которую трясущимся пальцем указал кабатчик.

За ней оказалась старая, но недавно подлатанная и почти не скрипучая лестница. Еще дальше — узкий коридор и вторая дверца, скрытая от посторонних глаз простенькой, но эффективной иллюзией. Если бы не линза, даже я мог бы ее пропустить. Ну а случайно забредшему посетителю и вовсе показалось бы, что стена перед ним цельная.

За дверью я нашел еще одну, только на этот раз не деревянную, а каменную лестницу, которая уводила в глубокий подпол. Причем глубокий настолько, что на стенах тут и там стали появляться островки колючего, абсолютно неестественного для разгара весны инея.

Оказавшись перед третьей по счету, на этот раз — железной дверью, которая была покрыта инеем практически целиком, я почувствовал себя неуютно. Это было неправильно. Ненормально, и я не о глубине подвала говорю. Нет, под столицей наверняка вырыто немало катакомб, в которых нечистые на руку дельцы хранили ворованное добро. Здесь же царил совсем другой холод. И у меня аж под ложечкой засосало при мысли о том, что ЕУСС умудрилось это пропустить.

Дверь открылась от толчка довольно легко, но с ужасающим скрипом. Внутри было еще холоднее, чем в коридоре. Небольшое, вырытое прямо в земле и облицованное камнем помещение было похоже на тюремный каземат, в котором доживали свои последние дни смертники. На полу я заметил несколько круглых, примерно с мой кулак в диаметре, отверстий. Такие же дыры виднелись и в стенах, и даже на потолке, однако на вентиляцию совсем не походили. А посреди помещения стояло три каменных гроба, накрытых тяжелыми крышками, в которых кто-то заботливо просверлил многочисленные отверстия.

Невольно вспомнив про баржу, я машинально поискал наверху светляков, но ничьи души не висели здесь под потолком. Только магические руны пылали на выбитых прямо в камне знаках. Защитные руны. Еасящие магию. И делающие этот каменный мешок абсолютно недосягаемым для магического взора.

Сцепив зубы, я подошел к первому гробу и, с усилием толкнув крышку, с грохотом скинул ее на пол.

Гроб оказался пустым, однако, судя по опаленным стенкам и слежавшемуся на дне пеплу, им не раз пользовались. А если жертва проявляла упрямство или же похитители не получали выкупа, от неугодного пленника избавлялись просто и незатейливо — просто кидали внутрь пару магических огоньков и закрывали крышку, ожидая, пока от человека останется лишь кучка праха.

Очень удобно, не так ли?

Чувствуя, как в душе поднимается злость, я открыл второй гроб и, обнаружив там такую же картину, искренне засомневался, что мои свидетели доживут до приезда сыскарей из ГУССа. Честное слово, я бы удавил их собственными руками и считал бы, что поступил правильно, несмотря на мнение идиотов из Королевского суда.